KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Александр Широкорад - Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век

Александр Широкорад - Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Широкорад, "Наша великая мифология. Четыре гражданских войны с XI по XX век" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В ночь на 5 апреля 1918 г. «группа неустановленных лиц» напала на владивостокское отделение японской торговой фирмы «Исидо». Через несколько часов с японских судов были высажены две роты десантников. Англичане решили не отставать и в тот же день, 5 апреля, высадили полуроту своей морской пехоты.

Самураи не остались в долгу и 6 апреля высадили еще 250 матросов.

Глава 6

Чехословацкий мятеж и его последствия

С начала 1918 г. по приказу Ленина из Петрограда в волжские города отправляются отряды революционных матросов Балтийского флота. Так, в середине января прибывший в Казань отряд матросов организовал «1-й социалистический отряд моряков».

24 марта в Самару прибыли два железнодорожных эшелона с имуществом балтийского отряда гидроавиации, 400 моряков и 4 бронеавтомобиля. Через три дня в Самару прибыл еще эшелон со 120 моряками и четырьмя гидросамолетами.

Зачем же большевикам потребовались морские силы на Волге? Увы, для войны с собственным крестьянством. В начале 1918 г. управделами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевич обратился к Ленину с просьбой «одним словом выразить, за что мы сейчас боремся». Владимир Ильич, не задумываясь ни на секунду, ответил: «Хлеб!»

Революционные матросы, солдаты и рабочие были посланы на Волгу и Каму силой отбирать зерно у крестьянства. Вопрос о хлебе очень деликатный. Дело в том, что крестьяне уже в 1915 г. из-за инфляции рубля и сужения потока товаров из города начали прятать зерно «до лучших времен». Действительно, какой смысл отдавать зерно по строго фиксированным ценам за «деревянные»[122] рубли, на которые практически нечего было купить? Между тем если зерно умело хранить, то оно может лежать несколько лет. Наконец, его можно пустить на самогон или на корм скоту и птице.

А с другой стороны, без хлеба не могут существовать ни армия, ни промышленность, ни население крупных городов. Ни Николай II, ни его малокомпетентные министры и генералы не смогли решить хлебную проблему.

Замечу, что в 1796–1815 гг. в ходе непрерывных войн русский мужик исправно кормил и армию, и страну. Не будем спорить, что было тут главным фактором – воля и принуждение помещика или понимание того, что надо побить супостата. Я лично уверен, что преобладало первое, но повторяю, не будем спорить.

А вот в 1914–1918 гг. немецкий крестьянин отдавал 80–90 % произведенного продукта и делал это в основном сознательно.

В Первую мировую войну вся наша интеллигенция от кадетов до эсеров была твердо убеждена, что крестьянин не дает хлеб из-за неправильной земельной политики и других грехов самодержавия.

После отречения Николая II рухнул миф русской интеллигенции о добром и справедливом мужике, изнывающем под ярмом царизма.

Мужик не повез хлеб в город ни после февраля 1917 г., когда пало самодержавие, ни после октября, когда большевики дали ему землю. Мужик начал еще тщательнее прятать зерно. И большевики решили взять зерно силой. При этом рухнул еще один миф, на сей раз социал-демократический, о революционном пролетариате «с горячим сердцем и чистыми руками». Пролетарии, посланные в деревню за хлебом, начали грабить, убивать и насиловать.

Детонатором к взрыву в Поволжье стали чехи и словаки. А как там оказались братцы-славяне? Десятки тысяч чехов и словаков не желали воевать за лоскутную Австро-Венгерскую империю и впавшего в маразм императора Франца Иосифа I. И они порознь и скопом сдавались в плен и выражали желание сотрудничать с русскими властями. Нашим генералам и политикам не надо было мудрствовать лукаво, как использовать братушек-славян. Решение вроде бы очевидно – рассортировать добровольно сдавшихся пленных, из «военной косточки» сформировать чехословацкие батальоны и распределить их по одному в русские дивизии. Высококвалифицированных инженеров и рабочих отправить на военные заводы. А бравого солдата Швейка и сапера Водичку отправить в инженерный батальон.

Но масонское Временное правительство по научению французских масонов в июле 1917 г. создало из военнопленных чехов и словаков дивизию, а в сентябре – корпус численностью 45 тыс. человек.

Неужели Керенскому, Некрасову и K° не приходило в голову, что создание ударного корпуса из иностранцев в условиях разложения национальной армии чревато большой бедой для России?

Прекрасно понимали, но желали использовать чехов и словаков в своих интересах. Так, чехи и словаки активно использовались при подавлении «аграрных беспорядков» на Украине летом и в начале осени 1917 г.

Чехословацкий корпус формально подчинялся Временному правительству, и его командиром был русский генерал-майор В.Н. Шокоров. А фактически корпус управлялся из Парижа Чехословацким национальным советом, которым, соответственно, управляли французы. Комиссаром и фактическим руководителем корпуса был заместитель председателя российского филиала Чехословацкого национального совета А. Макса.

15 (28) января 1918 г. оный филиал объявил Чехословацкий корпус частью французской армии и потребовал отправки в Западную Европу.

Под предлогом предстоящей переброски во Францию части Чехословацкого корпуса отходили с Украины, самовольно захватывая железнодорожные эшелоны и станции, дезорганизуя действия советских войск, в том числе чехословацких красногвардейских отрядов.

20 марта 1918 г. Пензенский совет в связи с самочинными действиями Чехословацкого корпуса приостановил его продвижение на восток. 26 марта в целях быстрого вывода Чехословацкого корпуса с территории страны и во избежание международных осложнений советское правительство заключило с российским филиалом Чехословацкого национального совета соглашение об эвакуации Чехословацкого корпуса через Владивосток в качестве частных лиц при условии устранения контрреволюционного командования и сдачи основной части оружия.

И вот летом 1918 г. на Дальний Восток пошли десятки эшелонов с солдатами 45-тысячного Чехословацкого корпуса. А навстречу из сибирских и уральских лагерей шли эшелоны пленных немцев и австро-венгров, освобождаемых по Брестскому договору. Фактически обе стороны ехали на один и тот же фронт сражаться друг против друга!

14 мая 1918 г. на железнодорожном вокзале в Челябинске произошла большая драка между чехами и венграми. Вспомним, как бравый солдат Швейк вместе с сапером Водичкой колошматили мадьяр. Местный совет обвинил во всем чехов, арестовали несколько человек. Им грозил расстрел. Эшелон взялся за оружие и угрозой силы освободил товарищей.

Троцкий счел это достаточным поводом для расправы с «контрой» и издал приказ: «Все Советы депутатов обязаны под страхом ответственности разоружить чехословаков. Каждый чехословак, найденный вооруженным на железнодорожной линии, должен быть расстрелян на месте. Каждый эшелон, в котором окажется хотя бы один вооруженный солдат, должен быть выгружен из вагонов и заключен в концлагерь…»

Возможно, на решение Льва Давидовича повлияли и требования немцев, поскольку тем вовсе не улыбалось увидеть на Западном фронте Чехословацкий корпус.

Льву Давидовичу задача разоружения Чехословацкого корпуса показалась довольно простой. 45-тысячный корпус был разбросан по эшелонам от станции Ртищево (близ Пензы) до Владивостока, то есть на расстоянии свыше 7 тысяч километров.

Наиболее крупные группировки находились в районах Пензы, Сызрани и Самары (8 тыс. человек под командованием поручика С. Чечека), Челябинска и Миасса (8,8 тыс. человек, полковник С.Н. Войцеховский), Новониколаевска и станции Тайга (4,5 тыс. человек, капитан Г. Гайда), во Владивостоке (около 14 тыс. человек, генерал М.К. Дитерихс), а также Петропавловска, Кургана, Омска (капитан Сыровой).

Чехи и словаки отказались разоружаться, взялись за оружие и попросту разогнали Советы и красногвардейские отряды вдоль железнодорожной линии.

25 мая капитан Гайда со своим эшелоном поднял мятеж в Сибири, захватив Новониколаевск, а 26 мая отряд полковника Войцеховского захватил Челябинск. 28 мая, после боя с местными большевиками, эшелоны поручика Чечека заняли Пензу и Сызрань. Наиболее опасными для советской власти теперь стали Пензенская (8 тыс. человек) и Челябинская (8750 человек) группы чехов и словаков, которые первоначально пытались продолжить движение на восток. 7 июня группа Войцеховского, преодолев сопротивление красных, заняла Омск и 10 июня соединилась с эшелоном Гайды. Пензенская группа направилась на Самару и после небольшого боестолкновения с красноармейцами заняла ее 8 июня.

К началу июня 1918 г. все силы чехов и словаков, а также местные белогвардейцы сосредоточились в четырех группах:

– первая под командованием Чечека (бывшая Пензенская) в составе 5 тыс. человек – в районе Сызрань – Самара;

– вторая под командованием Войцеховского в составе 8 тыс. человек – в районе Челябинска;

– третья под командованием Гайды (Сибирская) в составе 4 тыс. человек – в районе Омск – Новониколаевск;

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*