Олег Платонов - Бич божий. Величие и трагедия Сталина.
Наряду с органами изоляции в систему ГУЛАГа входили так называемые бюро исправительных работ, которые не «изолировали осужденных», а обеспечивали выполнение судебных решений в отношении лиц, приговоренных к отбыванию принудительных работ.
ГЛАВА 3
Провал второй «безбожной пятилетки». — Ослабление гонений на Церковь. — Православие выстояло. — Возрождение русской школы. — «Стяжание Духа Святаго». — Тоска по Святой Руси. — Русская литература.
Уже в 1935 году стало ясно, что провалилась и вторая «безбожная» пятилетка. Хотя большая часть православных храмов была закрыта[24], многие русские люди не желали расстаться с верой своих предков. Православные праздники по-прежнему отмечались подавляющим числом людей, особенно на селе. Религиозное чувство скрывалось, уходило в подполье, но продолжало существовать.
Даже среди старой интеллигенции втайне появляются новые настроения. От былого атеизма и религиозного безразличия не осталось и следа, на первое место выдвигается идея религиозная. Еще в 20-е годы эта часть интеллигенции стала не только религиозной, но даже и церковной. Большая часть храмов вплоть до их закрытия была переполнена ими. Среди интеллигентов поднялся авторитет священников. В интеллигентских кружках идут оживленные споры о кончине мира, об антихристе, разбираются Библия и Апокалипсис[25].
Православная вера продолжала жить не только среди старших поколений, но и среди молодежи. Исследователи отмечают огромное число верующей молодежи. В Горьковской области, например, в дни православных праздников посещаемость школ учащимися нередко составляла 5—10% от числа учеников. В 1930 году в пасхальные дни в городах Кубани в переполненных храмах дети и молодежь составляли от 40 до 60% присутствовавших там верующих. В некоторых школах Саратовской области в 1935 году были проведены устные опросы учащихся о том, верят ли они в Бога. Около пятидесяти процентов учащихся ответили «да». На ударных стройках, где основную часть рабочих составляла молодежь, — на Липецкстрое, Днепрострое, Нижегородском автозаводе, Уралмаше, Свирстрое, Азовстали — в некоторые православные праздники не выходили на работу до сорока процентов всех рабочих, иногда целыми бригадами. На Днепрострое известен случай, когда на Рождество на работу не вышло 7 тыс. человек. Специалисты отмечали: если раньше, до революции, престольные праздники отмечались один день, то в 30-е годы — три-четыре дня, а «Николу-зимнего теперь празднуют 5 дней»[26].
Повсеместно известны случаи появления новых святых мест, источников, обновления икон, в паломничествах к которым участвовали десятки тысяч детей и подростков, юношей и девушек. Только на Средней Волге в начале 30-х годов известно более 400 случаев появления святых источников и обновления икон[27].
Русская идеология продолжала жить и развиваться вокруг Православной Церкви. Люди ходили в храм, молились русским святым, читали их жития. Передавали друг другу (порой переписанные от руки) сочинения отцов Церкви, русских духовных писателей Иоанна
Кронштадтского, архиепископа Илариона (Троицкого), С.А. Нилуса и многих других. Духовная жизнь вокруг Церкви не прекращалась ни на один миг.
В начале 40-х годов преследования Русской Церкви если не прекращаются, то ослабевают, а отношения советского государства к Церкви входят в стабильные законные рамки, определенные еще Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 года (выполнявшимся ранее только для иудеев и мусульман).
Согласно этому постановлению для церковной общины учредители ее в количестве не менее 20 человек (двадцатка) подают в советские органы заявление о регистрации и могут получить по договору в бесплатное пользование от волостного или районного исполнительного комитета или городского Совета специальные молитвенные здания и предметы, предназначенные исключительно для культовых целей. Кроме того, верующие, составившие религиозное общество, или группа верующих могли пользоваться для молитвенных собраний и другими помещениями, предоставляемыми им частными лицами или местными Советами и исполнительными комитетами на правах аренды.
Общие собрания религиозных обществ и групп верующих происходили с разрешения: в сельских поселениях — волостного исполнительного комитета или районного административного отделения, в городских поселениях — административного отделения, а фактически с разрешения специального отдела НКВД.
Регистрирующим органам предоставлялось право отвода из состава членов исполнительного органа религиозного общества или группы верующих отдельных лиц, что часто использовалось чекистами для своих целей.
Религиозным обществам воспрещалось:
а) создавать кассы взаимопомощи, кооперативы, производственные объединения и вообще пользоваться находящимся в их распоряжении имуществом для каких-либо иных целей, кроме удовлетворения религиозных потребностей;
б) оказывать материальную поддержку своим членам;
в) организовывать как специально детские, юношеские, женские, молодежные и другие собрания, так и общие библейские, литературные, рукодельнические, трудовые, по обучению религии и тому подобные собрания, группы, кружки, отделы, а также устраивать экскурсии и детские площадки, открывать библиотеки и читальни, организовывать санатории и лечебную помощь.
В молитвенных зданиях и помещениях могли храниться только богослужебные книги. Не допускалось преподавание каких бы то ни было религиозных вероучений в государственных, общественных и частных учебных и воспитательных заведениях. Такое преподавание допускалось лишь на специальных богословских курсах, открываемых по особому разрешению НКВД, а на территории автономных республик — с разрешения центрального исполнительного комитета соответствующей автономной республики.
Религиозным обществам и группам верующих иногда позволялось организовывать местные, всероссийские и всесоюзные религиозные съезды и совещания на основании особых в каждом отдельном случае разрешений НКВД.
Русская Церковь выстояла. Митрополиту Сергию «удалось, несмотря на сатанинскую ненависть большевиков к религии, сохранить громадную церковную организацию и, следовательно, предохранить Русский народ от двух тяжких бедствий — от полного безверия и от патологических форм сектантского мистицизма... Сохранение церковной организации в России достигается путем мученического пожертвования своим добрым именем вследствие компромиссов с советской властью»[28].
«Стяжание Духа Святаго» на путях Святой Руси не прекращалось даже в самые тяжелые годы существования России. Однако проявлялось оно трагически. Убийство Царя, осквернение и преследования Церкви нарушили дивную симфонию русской жизни. Дух Святой стал проявляться не в гармоничной радости, а в бесконечном страдании миллионов мучеников за веру. Пока жизнь русского человека была пронизана оцерковлением под покровительством Царя, Россия крепла и благоденствовала. А когда замолк на Руси голос церковной правды, страна «подлинно во мгновение ока» пала в страшную бездну.
Чувство тоски по утраченной Родине — Святой Руси — обуревает миллионы русских людей. Богатая, безыскусная, глубокая, многообразная жизнь дореволюционной России особенно ярко выразилась в творчестве выдающегося русского писателя И.С. Шмелева. Писатель раскрывает Святую Русь в конкретных образах — «красочно благочестивый, православный, русский народный быт». Причем он дает «быт ради веры», но не «веру ради быта». Шмелев прекрасно понимал, что если «Пасха для нас не великое торжество Воскресения Христова и милости Божьей, дарующей нам и обновление, и спасение, а только пасхальный стол, христосование и веселие, не предваренное подвигом воздержания и покаяния, то тогда быт становится для нас религией, но религией не духа — а чувства, не жизни — а смерти». Шмелев рисует необыкновенно притягательный образ простого русского человека, живущего ценностями Святой Руси, по фамилии Горкин, в котором живая вера в Бога сочеталась с житейской мудростью. Он, как и Святая Церковь, распределяет время года по праздникам и постам, сопрягая это исчисление народными приметами и знамениями. В Боге он находил ответы на все житейские вопросы и трудности, в Боге он видел радость и красоту Вселенной[29].
Вот несколько образцов описания «быта ради веры»[30]1: «Мы идем от всенощной, и Горкин все напевает любимую молитвочку — «Благодатная Мария, Господь с Тобою...». Светло у меня на душе, покойно. Завтра праздник такой великий, что никто ничего не должен делать, а только радоваться, потому что если бы не было Благовещенья, никаких праздников не было Христовых, а как у турок. Завтра и поста нет: у нас был «перелом поста — щука ходит без хвоста». Спрашиваю у Горкина: «А почему без хвоста?»
