Петр Краснов - Исторические очерки Дона
В самом начале войны, 18 ноября 1853 года, Русский парусный флот в Синопской бухте захватил турецкие корабли и уничтожил их.
К началу 1854 года положение Турции стало тяжелым. Она потребовала, помощи от своих союзников и подстрекателей.
Англия и Франция, а за ними Сардинское королевство, объявили войну России.
Англия была морская держава. У нее был паровой флот, Россия такового не имела. Береговая граница России тянется на десятки тысяч верст. От финляндских берегов, Ботнического и Финского заливов и Балтийского побережья, по Черному и Азовскому морям, по берегам Великого океана у устьев Амура и у Камчатки, на Северном Ледовитом океане и Белым морем — везде Россия могла опасаться высадки англичан. И нигде, кроме укреплений Кронштадта и начатых укреплений Севастополя, у России не было настоящих морских крепостей. Везде потребовалось наблюдение за морями, а в случае попытки к высадке — и смелый отпор.
По повелению Императора Николая I, все войско Донское, как то было в 1812 году, все поголовно, было поднято для охраны береговой границы. 87 полков и 14 конно-артиллерийских батарей, а всего 82 000 казаков пошло из войска для защиты России от англичан.
Глава XLIV
От устья Дона, у Азова, и вдоль берега Азовского моря до Таганрога стоят посты полков № 62 подполковника Зарубина 2-го и № 66 подполковника Кострюкова. В Таганроге стоит полк № 68 подполковника Краснянского — это оборонительная Таганрогская линия генерал-лейтенанта Краснова.
Наступила весна 1855 года, и с нею в Таганрогском округе начались обычные полевые работы. Все было тихо на Азовском море, синем, безмятежном и красивом в весенние теплые дни.
14 мая в Таганроге стало известно, что неприятельские военные пароходы ворвались на рейд города Керчи, там была произведена высадка, город Керчь разрушен, и английский флот вошел в Азовское море. Каждый день можно было ожидать, что то же случится с Таганрогом.
В городе находился начальник оборонительной линии генерал-лейтенант Краснов, и у него было 300 солдат гарнизонного полубатальона — большинство стариков, 20 жандармов и 2 сотни полка Краснянского. Из Таганрога вывезли «присутственные места» — городское управление, суд, тюрьму и пр., отправили в безопасное место женский институт. Из жителей составили небольшую команду охотников. Из Новочеркасска была затребована подмога.
19-го мая в Таганрог прибыл прекрасный шестисотенный Учебный полк, составленный из казаков, готовившихся на должности урядников.
В воскресенье, 22-го мая, только что отблаговестили к обедне, и генерал Краснов с губернатором Толстым проехали в собор, когда с постов дали знать, что на море «все черно от дыма — английский флот плывет к Таганрогу».
Восемнадцать английских вооруженных пароходов с посаженными на них для высадки войсками, 50 мелких судов и плавучих батарей приближались к городу. Суда окружили город дугою. От них отделилась лодка под белым флагом.
Обедня в соборе приходила к концу, когда Краснову доложили, что английский адмирал «требует удалить из города войска; он войдет в город, уничтожит казенные здания и склады. Жителям же не будет сделано ни малейшего вреда. Ответа адмирал будет ожидать полтора часа».
— Хорошо! Пусть ожидает, — ответил Краснов.
Он и все присутствующие отстояли до конца обедню, потом был молебен о даровании победы. После молебна к парламентерам — переговорщикам вышел генерал Краснов.
— Передай адмиралу, — сказал он, — военная честь запрещает войскам оставить город, вверенный их охранению. Войска готовы умереть за своего Государя. Выходите на берег. Оружие решит, кому владеть Таганрогом.
— Как угодно, — сказал переговорщик и поплыл на адмиральский корабль.
Как только лодка причалила к кораблю, все суда окутались белым пороховым дымом. Ядра и «чинёнки» — гранаты — полетели в город. Под прикрытием бомбардировки пятьдесят лодок с войсками поплыли к берегу. Они направлялись к бирже. Подойдя к берегу на несколько саженей, лодки выстроились в линию, и с них был открыт по войскам, собранным у биржи, огонь из маленьких пушек и ружей.
У англичан были дальнобойные нарезные ружья — «штуцера». У Русских солдат и казаков были гладкоствольные кремневые ружья. Пришлось укрыться за здания и ожидать, когда англичане ближе подойдут к берегу.
Ядра и «бранд кугели» — зажигательные снаряды — попадали в город, и в нем начались пожары. Городская пожарная команда и жители успешно боролись с огнем. Тушили здания везде, куда только могли поспеть. Бомбардировка продолжалась шесть часов. Наконец, под покровом порохового дыма англичане высадили около трехсот солдат, и повели атаку на крутую гору у церкви святого Константина. Ближайшая к этому месту рота гарнизонного полубатальона отставного подполковника Македонского рассыпалась в цепь и открыла по англичанам беглый огонь, а потом с криком ура атаковала и сбросила их к лодкам. К месту боя прискакал учебный полк.
Первый приступ был отбит. До темноты англичане продолжали бомбардировать город. Ночью на кораблях засветились огни. Английский флот ушел в море.
Таганрог сильно пострадал от бомбардировки. Много мирных жителей, женщин, детей и стариков было убито. Сгорело 19 домов и 77 магазинов.
Англичане пошли к Мариуполю. Там находился донской полковник Кострюков с 4-мя сотнями № 66 казачьего полка. Англичане послали к нему переговорщика с предложением сдать город.
Кострюков ответил:
— Выходите и попробуйте взять город силой!
С судов обстреляли Мариуполь из пушек. Лодки с пушками и английскими стрелками вошли в устье реки Калмиуса. Кострюков прискакал туда с двумя сотнями, спешил казаков и обстрелял лодки. Англичане повернули в море.
К ночи неприятельские пароходы задымили и ушли.
После бомбардировки Таганрога учебный полк был отозван в Новочеркасск. Вместо него были присланы 800 матросов и донские казачьи полки № 74 подполковника Леонова, № 76 полковника Кушнарева и № 70 полковника Демьянова.
Эти полки состояли из малолетков. Только урядники были старые, помнившие заграничные походы и Наполеоновские войны, все больше шестидесяти- и семидесятилетие старики.
Что могли знать и понимать юные казаки, пришедшие из глухих степных станиц и хуторов на берега Азовского моря о том, что происходит?.. Не дюже грамотны они были, да и газет, осведомительных листков, толкований происходящих событий тогда не было.
Соберет на морском сторожевом посту седобородый урядник свою молодежь и поведет беседу с казаками:
— Почему война-то?.. С чего она?.. Кому занадобилась?.. Все она — англичанка гадит! Она — да вот ишшо хрянцуз. Ну только не то. Погляжу на их действия — нет, не то, как при нас было. Встал ныне на Русскую царству племенник того самого Бонапарта, про кого вам деды все уши прожужжали. Старый, тот-то первый был на свете воитель… Без промашки воевал. Завоевал все царства — государства в Европе и пошел на самое Москву. Вот он куда отчаялся!.. Ну только крепок тот орех ему пришелся — не по зубам… Все деды наши, как есть, до последнего, поднялись с Дона, побегли на конях к Москве и погнали того Бонапарта, выгнали из Москвы, проводили и почивать уложили все его дванадесять языков в снегах Российских на веки вечные. Ныне племенник его, только нарекся царствовать во французской земле, и чего же надумал?.. На наш, на Тихий Дон напасть! На нашу самую казачью землю. Похваляется Тихий Дон отнять от нас. Да рази же мы то допустим, так посмеяться над нами?.. С какими глазами, только подумай, явимся мы на тот свет, к старикам нашим… Как покажемся перед батюшкой Матвеем Ивановичем Платовым?.. Перед старинным воителем Ермаком Тимофеевичем? Перед Азовскими сидельцами?. Нет, братцы, да мы уже лучше умрем все до единого, а не посрамим родной земли нашей.
— Мирон Митрофанович, — несмело отзовется молодой голос, — Так ить то сказывают — англичане. Так и на Дону гутарили.
— Ну-к что?.. Агличане. Мундир красный надел и думает — хар-рошш! В Таганроге наша гарниза пузатая его прогнала.
Сказывают, так бег!.. Портки сымал, так бег. Ей-Богу, смешно было и глядеть.
— Дым! дым! — раздался от очередного казака, стоявшего под соломенной вехой, тревожный крик. — Мирон Митрофанович, запаливать, что ли, веху-то?
— А ты погодь маненько, не лотошись. Дай я и сам погляжу, чего там есть? Могёт быть, и примерещилось чего.
С 6-го июля, в продолжение двух с половиною недель, англичане ежедневно обстреливали с судов Таганрог, каждый день к городу подходили два — три парохода и бросали от 20 до 100 ядер.
9 июля, во время всенощной, одно из ядер, весом более двух пудов, ударило в алтарь церкви Успения Божией Матери, обрушило штукатурку, которою ушибло и засыпало протоиерея Иоанна Себова. Священник Василий Шарков, совершавший богослужение, велел диакону Моисею Егорову произнести коленопреклонную молитву об избавлении от нашествия врагов. Никто из бывших в церкви не вышел. Слышались только вздохи и тихий плач таганрогских женщин.
