Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич
Что же касается личности Г. М. Маленкова и его по сути инфантильного поведения в тот период, то здесь, как всегда, существуют полярные оценки и мнения. Одна группа авторов (Р. А. Медведев, Л. М. Млечин [499]) считают отставного премьера абсолютным политическим ничтожеством, совершенно неспособным к большой созидательной работе. Другие авторы (А. В. Пыжиков, Г. И. Ханин [500]) полагают, что, обладая огромным аппаратным опытом и неплохо зная кадры, Г. М. Маленков никогда не работал на самостоятельных руководящих постах, не обладал ярко выраженными лидерским качествами и в остро критические моменты часто проявлял странную безвольность и неспособность хоть как-то отстоять свою позицию. Наконец, их оппоненты (Р. Г. Пихоя, Ю. Н. Жуков, Р. К. Баландин, Г. Г. Попов, А. Г. Маленков [501]), напротив, не отказывают опальному премьеру в государственном уме, очень богатом управленческом опыте и признают наличие собственной программы реформ, которую, к сожалению, не удалось реализовать.
Между тем после столь важной победы над своим соперником Н. С. Хрущев продолжил собирать новый компромат на Г. М. Маленкова, о чем красноречиво говорит ряд архивных документов [502]. В частности, речь идет о черновике докладной записки бывшего маленковского свояка и зав. Организационно-инструкторским отделом ЦК Михаила Абрамовича Шамберга на имя Николая Михайловича Шверника, где он информировал главу КПК о тесных связях Г. М. Маленкова с бывшим главой НКВД Н. И. Ежовым, которого он всячески поддерживал и поощрял в деле «избиения партийных кадров».
Параллельно с атакой на «бесхребетного» премьера Н. С. Хрущев задумал масштабную структурную реформу союзного Госплана — важнейшего органа в правительстве страны, «глава которого выполнял функцию «честного» администратора, сигнализирующего наверх о реальном положении дел в советской экономике» [503]. Именно поэтому еще с довоенных времен глава Госплана СССР по факту был вторым человеком в союзном правительстве в ранге первого или «рядового» заместителя его руководителя и, как правило, входил в состав Политбюро, а затем и Президиума ЦК [504]. С 1949 года этот важнейший пост почти шесть лет занимал давний маленковский выдвиженец и соратник Максим Захарович Сабуров, и во многом именно поэтому, как уверяют ряд авторов (Е. А. Зубкова [505]), «реформа» союзного Госплана стала «первой институциональной реформой Хрущева в период его становления в качестве ключевой фигуры коллективного руководства» и «неразрывно была связана с процессом его утверждения как единоличного лидера и реформатора страны». Кроме того, по совершенно голословному мнению В. Л. Некрасова, эта «реформа Госплана СССР выступила ответом на системный кризис советской экономики в 1955–1956 гг.», поскольку «Сталин оставил своим «наследникам» экономику не в лучшем состоянии. Госплан СССР был мощным носителем практик сталинской модели хозяйствования, против которой объективно были направлены реорганизации 1955–1957 гг.»
Следует признать, что как в нашей, так и в зарубежной историографии существует лишь самое общее представление о реформе Госплана 1955 года, и она, как, впрочем, и все другие его реформы, осталась на периферии внимания российской и зарубежной историографии «хрущевских реформ». Наибольшее внимание как российских, так и зарубежных историков сосредоточено «на реформе министерской системы управления экономикой в 1954–1957 гг., и в особенности на реформе управления 1957 г.» [506] Например, В. А. Шестаков, автор известной монографии по истории хрущевской экономики, всего лишь констатирует, что «в основе реорганизации Госплана СССР лежали меры административного характера», из чего невозможно понять ни мотивов, ни механизмов выбора новой модели планирования и оперативного управления экономикой страны. А причина отсутствия в историографии ответов на все эти вопросы, как справедливо подметил тот же В. Л. Некрасов, заключается в том, что многие исследования по данной теме «опираются на опубликованные источники без привлечения архивных документов, которые позволяют более детально проанализировать ситуацию в сфере планирования в середине 1950-х гг.»
Между тем, судя по архивным документам, процесс реформы Госплана СССР затянулся на несколько месяцев и прошел в несколько этапов [507]. Так, еще 20 декабря 1954 года на заседании Президиума ЦК Н. С. Хрущев в рамках рассмотрения вопроса об организации Всесоюзного совещания по ведущим отраслям промышленности, которому предстояло обсудить новую модель развития советской экономики, внес свое предложение о перестройке работы Госплана СССР и разработке конкретных мер по совершенствованию всего механизма планирования развития народного хозяйства страны. По итогам заседания Президиум ЦК поручил председателю Госплана СССР Максиму Захаровичу Сабурову подготовить предложения на сей счет [508]. И уже 5 февраля 1955 года он направил коллегам свою записку «О перестройке работы Госплана СССР и мерах по улучшению государственного планирования» [509]. 14 марта ее обсудили на заседании Президиума ЦК, где приняли базовое решение о необходимости «перестроить работу Госплана СССР, отделив функции текущего характера от разработки вопросов перспективного планирования». Для доработки этого вопроса была создана рабочая Комиссия, в состав которой вошли председатель Совета Министров СССР Н. А. Булганин, три его первых заместителя — Л. М. Каганович, М. З. Сабуров и М. Г. Первухин, три «рядовых» заместителя — А. Н. Косыгин, В. А. Малышев и И. Ф. Тевосян, а также руководящие работники Госплана во главе с его первым зампредом Г. П. Косяченко [510]. Все они лояльно отнеслись к очередной хрущевской реформе, чего никак нельзя сказать о В. М. Молотове, К. Е. Ворошилове и Г. М. Маленкове, которые именно по этой причине и не вошли в состав данной Комиссии.
Уже 28 марта в Президиум ЦК был представлен первоначальный вариант проекта Постановления Совета Министров СССР и ЦК КПСС по данному вопросу, подготовленный управляющим делами Совета Министров СССР А. В. Коробовым, который до назначения на этот пост был заместителем главы Госплана СССР. В отечественной историографии уже классической догмой стало положение о том, что результатом госплановской реформы стало разделение старого Госплана на два плановых органа — новый Госплан и Госэкономкомиссию [511]. Но внимательное изучение «Замечаний по проекту Постановления», представленных А. В. Коробовым, показывает, что вариант реорганизации Госплана СССР путем его разделения на два самостоятельных органа формировался постепенно и был не единственным. Существовало как минимум три варианта проекта данного Постановления. Так, в «Замечаниях» А. В. Коробова к первоначальному проекту от 6 и 21 апреля указывалось, что разделение Госплана на два самостоятельных органа — Государственную плановую комиссию СССР и Комитет по оперативному планированию СССР — является принципиально неверным, поскольку оно породит отрыв текущего планирования от перспективного, излишнюю переписку между плановыми органами, параллелизм в их работе и безответственность в составлении и обеспечении выполнения планов развития народного хозяйства страны. По мнению А. В. Коробова, решение Президиума ЦК от 14 марта надо исполнять «не механически», путем разделения старого Госплана, а путем улучшения его структуры. В поддержку своего подхода он даже сослался на В. И. Ленина, который, указывая на необходимость сочетания перспективного и текущего планирования, вовсе «не ставил вопроса об организации двух планирующих органов». По его мнению, целесообразно было: 1) создать в Госплане СССР Комиссию по текущему планированию и подчинить ее первому зампреду и 2) провести ряд мероприятий, в частности преобразовать Госкомитет по новой технике, расширить права Советов Министров союзных республик в области планирования, передать ряд текущих вопросов отраслевым министерствам и т.д. Однако идея сохранения единого Госплана не нашла поддержки, и в уточненном проекте Постановления было решено разделить его на два новых органа — Государственную плановую комиссию и Комитет по оперативному планированию народного хозяйства. Правда, уже 25 апреля в уточненном варианте Постановления вместо Комитета по оперативному планированию предлагалось создать Планово-экономическую комиссию Совета Министров СССР по проверке выполнения и обеспечения народнохозяйственного плана. Теперь согласно новому проекту на Госплан СССР возлагалась разработка перспективных и годовых планов развития народного хозяйства, а на Планово-экономическую комиссию — проверка выполнения и материальное обеспечение народнохозяйственного плана. Таким образом, новая Комиссия превращалась из консультативного органа СМ СССР в контрольно-надзорный орган. Однако уже в последнем проекте Постановления, датированном 4 мая, Госплан был все же поделен на Государственную комиссию Совета Министров СССР по перспективному планированию (Госплан) и Экономическую комиссию Совета Министров СССР по текущему планированию (Госэкономкомиссию).
