Петр Краснов - Исторические очерки Дона
1 января 1836 года состоялось объявление «Положения об управлении Донского войска». К этому времени в Новочеркасск должны были съехаться все донские дворяне, станичные атаманы и представители от каждой станицы.
Объявление было обставлено торжественно. При трезвоне колоколов всех новочеркасских церквей из дома Войсковой Канцелярии выступило шествие. Станичные атаманы и почетные старики в старинных мундирах, украшенных многими орденами и медалями, несли войсковые знамена, клейноды и грамоты, жалованные войску Донскому, в драгоценных ларцах. Среди них Начальник войскового Штаба нес на бархатной подушке вставленное в золотой переплет «Войсковое Положение». Шествие прошло в Вознесенский собор, где было отслужено торжественное молебствие. После него, при громе пушечной пальбы и трезвоне колоколов, на Кругу, собравшемся на площади из приезжих казаков, подобии старинного круга на майдане, было объявлено об издании новых законов для войска Донского.
Новое «Положение» делило управление войском на военное и гражданское. Высшая власть как по тому, так и по другому, принадлежала войсковому наказному атаману.
При атамане состояли: войсковая канцелярия, адъютанты и войсковые есаулы.
Вторым лицом после атамана являлся начальник штаба войска Донского.
Войско Донское было разделено на семь округов: Черкасский (Новочеркасск), Первый Донской (станица Ведерниковская), Второй Донской (станица Нижне-Чирская), Усть-Медведицкий (станица Усть-Медведицкая), Донецкий (станица Каменская), Хоперский (станица Алексеевская) и Миусский (слобода Голодаевка).
Кроме того, было калмыцкое кочевье, разделенное на три улуса. Улусы делились на сотни, а сотни на хотуны.
Для гражданского управления Войском было Войсковое Правление.
Были созданы войсковые суды — уголовный и гражданский: коммерческий суд в Новочеркасске; войсковой приказ общественного призрения; войсковая врачебная управа; войсковая почтовая контора и войсковое дворянское собрание. Подобные учреждения были устроены и во всех округах.
Для управления станицами были создали станичные правления. Во главе их стояли станичный атаман и двое судей (стариков). Они избирались станичным обществом на три года. На их обязанности было: 1. охранять неприкосновенность станичного имущества и юртовых границ от повреждения или произвольного захвата; 2. оберегать личное право каждого станичника на земельное довольствие и пресекать обиду и стеснение со стороны сильного; 3. устранять всякое постороннее в сем случае влияние; 4. неукоснительно доводить до сведения общества на Сборе все замеченные беспорядки и отягощение кого-либо из жителей, а тем паче вред, причиненный станичному имуществу или довольствию.
В Новочеркасске была учреждена Новочеркасская полицейская управа.
Для полков была издана полковая инструкция. Казачьи чины именовались: казак, урядник, хорунжий, сотник, есаул, войсковой старшина, подполковник. Служба казаков с 1828 года разделялась на полевую и внутреннюю. Полевою службою называлась служба в строевых частях. Внутреннею — служба в качестве прислуги, посыльных, сторожей, писарей и в полиции.
Полевая служба была внешняя — в Петербурге, Москве, Варшаве и Финляндии; и линейная — на Кавказской границе. Общий срок службы — 30 лет. 25 лет полевой службы и 5 лет внутренней. 17-ти лет казак считался малолетком, и до 19-ти лет отбывал сиденочную повинность при станичном управлении; на двадцатом году шел на службу в полк на три года, а на Кавказ — на четыре года. После трех лет службы казак возвращался домой на два года, а потом шел на службу опять на три года, и так до четырех раз. На службе в полках казаки были с 20, 25, 30 и 40-летнего возраста.
«Положение» разделило войсковые земли на станичные юрты, с таким расчетом, что на казака приходилось по 30 десятин паевой земли. Каждая станица должна была отвести участки для пашни, общественного сенокоса, пастьбы скота (станичная толока), для рабочих лошадей и станичного табуна. Вдовы и сироты получали пол-пая.
Южная часть Задонской степи была отведена для «зимовников» — для создания в ней частных конных заводов.
Земли, на которых был обнаружен каменный уголь, были зачислены в собственность войска.
Офицерам за службу полагались участки земли в пожизненное владение.
Новое «Положение» закрепило существование на Дону сословия — дворянства. Это был давний и сложный вопрос. Когда еще в Екатерининской законодательной Комиссии 1767-го года был впервые поднят вопрос о казачьем дворянстве, депутат от Терского войска заявил, что «казаки тою же кровью венчались в войнах, что и дворяне», то есть, что каждый казак по своей военной государству службе равен дворянину.
Хотя и появилось утвержденное «Положением» на Дону дворянство, сторонние наблюдатели Донской жизни отмечают, что на Дону в XIX веке и после введения в силу «Положения» казаки в своем внутреннем быту сохраняли равенство. Так, донской дворянин, владелец крепостных душ, на станичном сборе был равен с каждый казаком. Он словно чувствовал свою с ним вековую связь. Он был не дворянином, но казаком. Так же и на службе в полках отношение между офицерами и казаками были проще, семейнее, сердечнее и глубже, чем в Русских армейских и гвардейских полках.
Но с 1835 года, со времени введения «Положения», Дон стал во всем вровень с остальными губерниями Российской Империи. Он в законах именовался «областью, на основании особых правил управляемой». Но «особые» эти правила мало чем отличались от общегубернских.
Вводить в жизнь новое положение пришлось атаману, генералу от кавалерии Максиму Григорьевичу Власову. Атаман, генерал от кавалерии Кутейников, в 1830 г. был отставлен от атаманства.
Глава XL
Максиму Григорьевичу Власову шел семидесятый год, когда он был вызван в Петербург для назначения войсковым наказным атаманом.
Власов был сыном бедного казачьего офицера, казака Раздорской-на-Дону станицы. Его отец, проездом на службу в Польшу, оставил девятилетнего сына для обучения в Киеве у монахов Киево-Печерской Лавры. В Лавре мальчик научился грамоте, церковному обиходу и суровым монастырским порядкам. При возвращении из Польши отец взял сына, и определил его в Черкасске в «Гражданское правление». Писарская работа не увлекла и не удовлетворила здорового и крепкого мальчика. Кругом, в Черкасске, только и разговора было, что о далеких походах, войнах, о казачьей доблести и славе. Имя Суворова гремело по Дону. Мальчик упросил отца отдать его в полк Грекова. С этим полком Максим Власов ходил в Польшу, где подпал под обаяние Суворова. В 1807 году 40-летний Власов с полком своего имени ходил с Платовым в Пруссию. Турецкую войну 1808–1812 годов Власов провел в Атаманском полку. Все войны с Наполеоном и заграничный поход Власов был командиром полка Храбрый, сильный и рослый, крепкий Власов не любил лезть на глаза начальству, он был скромен и терпеливо тянул лямку строевого офицера полевого казачьего полка. После заграничного похода Власов долго служил на Кавказе, не раз бывал в отчаянных схватках с черкесами, но ни разу не был ранен. В 1831 году, во время Польского мятежа, Власов был назначен походным атаманом 15-ти донских казачьих полков, пошедших в Польшу. Условия войны с повстанцами требовали разброски полков отдельно не только полками, но часто сотнями по разным отрядам. Походному атаману оставалась штабная деятельность распределять сотни и полки по отрядам и выполнять наряды.
Хотя Власову было уже 64 года, он не мог сидеть в тылу, когда его казаки дрались по всей Польше. Он сел на коня и появлялся то тут, то там среди своих полков.
7 февраля 1831 года он лично повел казаков в атаку на польских улан. Седой генерал-лейтенант врубился в польские ряды. Но рука старика была не прежней силы. Уланы окружили его. Он получил восемь сабельных ран, нижняя челюсть его была разбита. На выручку ему подоспели казаки. Они прискакали в то время, когда Власов был сбит с лошади и уланы кололи его пиками. Казаки побили улан и вынесли бесчувственного своего походного атамана из боя. Три месяца пролежал Власов в больнице, но едва оправился, снова сел на коня и, по-суворовски, водил в бой полки.
14 июля Власов рассеял поляков у Неборова. 2 августа при Мацеевичах неожиданно напал на повстанцев, поколол пиками 2 батальона пехоты, разбил и рассеял восемь эскадронов конницы и взял два легких орудия.
Имя генерал-лейтенанта Власова, кавалера орденов св. Георгия 4-й и 3-й степеней, стало хорошо известно в Русской армии и на Дону. Стало оно известно и Государю Николаю Павловичу.
