Александр Берзин - Буддийско-мусульманские доктринальные отношения: прошлое, настоящее и будущее
Ещё один из пяти столпов ислама – раздача милостыни бедным из ежегодной десятины в размере 2.5% от всех доходов выше установленного уровня. С другой стороны, все формы буддизма учат щедрости как одному из далеко ведущих состояний ума, или совершенств. В соответствии с этой практикой буддисты-миряне традиционно делают подношения продуктов питания и оказывают всяческую поддержку монахам, монахиням и их монастырям. Однако щедрость по отношению к бедным и нуждающимся мирянам не распространена. На этот недостаток начали обращать внимание некоторые буддийские организации, такие как Фонд буддийской сострадательной помощи Цзу Чи, который учреждён в 1966 году н.э. в Тайване мастером Чэн Янем, и Международная сеть неравнодушных буддистов, основанная в 1987 году н.э. в Таиланде Сулаком Сивараксой. Мусульманский обычай централизованной десятины предполагает более эффективную деятельность в этом направлении.
Впрочем, буддизм поощряет практикующих развивать щедрость и другие далеко ведущие состояния ума на основе личной мотивации и инициативы. А обязательная десятина для бедных слоев населения противоречила бы этому принципу. Тем не менее, конкретные предложения по ежегодному взиманию определённого процента от доходов в пользу всех нуждающихся и создание новых благотворительных организаций для распределения этих средств были бы очень полезны.
И наконец, мусульманские методы могут оказаться полезными для буддистов в сфере реабилитации наркоманов. Например, в Занзибаре реабилитационные программы включают заполнение времени регулярной религиозной практикой, такой как ежедневная пятикратная молитва. Это помогает преодолеть физические и эмоциональные трудности, возникающие из-за прекращения приёма наркотиков, и обрести новые, более положительные ориентиры в жизни.
Во многих азиатских буддийских странах наблюдается рост наркомании и алкоголизма. Употребление героина вышло за пределы «золотого треугольника», к которому относятся Бирма (Мьянма), Таиланд и Лаос, и распространилось в других странах. Например, в индийских и непальских общинах тибетских беженцев отмечается постоянный рост наркомании и алкоголизма среди разочарованной молодежи. В Монголии на протяжении многих десятилетий главной проблемой был алкоголизм, и сейчас там растёт уровень наркомании. Программа, подобная занзибарской, могла бы оказаться полезной в деле лечения вредных привычек. В контексте индо-тибетско-монгольского буддизма в такую программу можно включить простирания и другие предварительные практики, которые повторяются для очищения сто тысяч раз.
Заключение
Как правило, буддийские учёные и практикующие проявляли незначительный интерес к исламским учениям либо вовсе ими не интересовались. И происходило это не из-за культурного самодовольства, а скорее вследствие того, что буддисты не видели потребности в доктринальном диалоге: в отличие от взаимодействия буддизма с некоторыми другими религиями, он не распространялся на традиционно исламские территории и не соперничал с исламом за царскую поддержку. Буддисты не считали необходимым вести диалог даже в ответ на разрушения мусульманскими армиями монастырей на индийском субконтиненте или реагировать на мирное распространение ислама в традиционно буддийских регионах, таких как Центральная Азия и Индонезия. Буддисты всегда были вольны менять религию, и после уничтожения монастырей доктринальные дебаты с виновниками этих разрушений признавались бессмысленными. Подобную реакцию буддистов можно наблюдать и в ответ на более поздние гонения и разрушения со стороны коммунистических режимов в России, Монголии, Китае, Вьетнаме, Лаосе и Камбодже.
Исключительным историческим примером обращения буддистов к доктринальным проблемам с исламом являются события конца X века н.э., когда буддизм столкнулся с угрозой вторжения и насилия со стороны вооруженного экстремистского мусульманского меньшинства. Однако даже в такой напряжённой обстановке буддийские тексты не пытались опровергнуть ни одно из исламских верований, а вместо этого старались найти точки соприкосновения двух религий, чтобы привести мусульманских захватчиков к лучшему пониманию буддийских воззрений. Также и в наши дни наиболее действенным подходом к буддийско-мусульманскому диалогу может стать попытка установить общие доктринальные основы для борьбы с обостряющимися угрозами насилия между различными группами, вооружённых столкновений, глобального потепления, загрязнения окружающей среды и наркомании. Возможно, эти неотложные проблемы будут решены посредством мирного сотрудничества и взаимопонимания.
Постскриптум
В лекции «Сострадание в глобализованном мире», которую Его Святейшество Четырнадцатый Далай-лама прочёл в июле 2007 года в Гамбурге (Германия), он обратился к другой чрезвычайно важной для успеха будущего мусульманско-буддийского диалога проблеме: как разрешить доктринальное противоречие, состоящее в том, что некоторые религии верят в единственную истину, а некоторые – в существование нескольких истин. Его Святейшество объяснил, что религия – это личное дело каждого, поэтому для любого человека то, во что он или она верит, по сути, является единственной истиной. Однако реальность такова, что в мире существует несколько религий и несколько истин, у которых есть свои приверженцы. Затем он пояснил:
«Мои христианские и мусульманские друзья, реальность такова, что существует несколько религий и несколько истин, которым они учат. Это реальность, и она сильнее, чем, возможно, нам бы того хотелось. Поэтому с точки зрения нескольких людей и сообществ, существование нескольких религий оправдано. Если вы чувствуете, что истина одна, религия одна – пусть это будет вашим личным убеждением. Но, пожалуйста, уважайте религии других, так как они приносят огромную пользу нашим братьям и сёстрам».
«Я восхищаюсь всеми религиями: христианской, мусульманской, индуистской, иудейской – признателен им и уважаю их. Некоторые христиане называют меня хорошим христианином, и я считаю некоторых христиан хорошими буддистами. Я согласен со всеми основными положениями христианства: всепрощением, состраданием, милосердием и так далее. Но я считаю основой религии причинно-следственную связь, в то время как христиане – Бога. Я говорю им, что взаимозависимое возникновение и пустотность – наши собственные понятия, не имеющие отношения к вашим. Но есть другие принципы, общие для всех нас; они – основа всеобщей гармонии».
Эти последние слова, которые подчёркивают общие этические ценности, относятся и к гармоничным отношениям между буддистами и мусульманами.
