Николай Лузан - Сталин. Охота на «Медведя»
Люшков в ужасе вжался в кресло. Его воспаленный мозг терзали нечеловеческие крики, стоны и мольба замученных им жертв; хруст сломанных костей и треск рвущейся на куски кожи; рев, истеричные вопли и мат озверевших от пролитой крови садистов-следователей и их подручных из комендантской роты; монотонная дробь пишущей машинки и шелест накрахмаленной блузки секретаря-машинистки.
– Нет! Нет! – сдавленный крик вырвался из груди Люшкова. Он, как ошпаренный, вскочил из кресла и снова заметался по кабинету.
«Сменить документы и бежать! Бежать, бежать! – сверлила мозг только одна эта мысль. Но куда?! От них не скрыться. А если уйти в тайгу и залечь? Глупо – рано или поздно подохнешь. А если за кордон? Да, за кордон! К япошкам! К врагам? Лучше к врагам, чем в лапы Горбачу и Фриновскому! Эти живодеры с живого шкуру сдерут. Все решено: за кордон, к японцам! Уходить и уходить немедленно, но не с пустыми руками!»
Люшков ринулся к сейфу и принялся перебирать документы, остановил выбор на материалах особой важности: алфавитной книге пофамильного учета внутренней и закордонной агентуры, шифркодах, обобщенной справке на арестованных и находящихся в оперативной разработке японских резидентов и агентов, карте с расположением частей Особой Краснознаменной Дальневосточной армии – и запихнул в портфель. Подумав, добавил к ним две гранаты, запер кабинет, спустился к дежурному по управлению и объявил:
– Я на границу, товарищ старший лейтенант! На контрольную явку с закордонным агентом.
– Ясно, товарищ комиссар государственной безопасности 3-го ранга, – принял к исполнению дежурный.
– И еще, доведите до начальника третьего отдела товарища Бердичевского, пусть срочно подготовит докладную по последним материалам на Варейкиса и его банду. Завтра она должна лежать у меня на столе. Тринадцатого с ней я вылетаю в Москву.
– Будет исполнено, товарищ комиссар государственной безопасности 3-го ранга.
– Вернусь к обеду, – бросил на ходу Люшков и спустился к машине.
Водитель предупредительно выскочил ему навстречу и распахнул дверцу. Люшков швырнул портфель на заднее сидение, сам занял место впереди и поторопил:
– Трогай, Миша, времени в обрез!
– Куда едем, Генрих Самойлович? – поинтересовался водитель.
– К границе, там скажу, куда конкретно, – не стал уточнять Люшков.
– Есть! – принял к исполнению Михаил и сел за руль.
Люшков откинулся на спинку сидения, остановившимся взглядом смотрел перед собой и ничего не замечал. Он жил только одной мыслью: «Вперед к границе!» Позади остались пригороды Хабаровска. Вскоре шоссейка сменилась проселочной дорогой, и суровая тайга подступила к обочине. Машину затрясло на ухабах. Люшков не обращал на них внимания, торопил время и подгонял водителя. Незадолго до рассвета они подъехали к воротам 59-го Посьетского погранотряда. Часовой рядовой впервые увидел столь высокого начальника, как комиссар государственной безопасности 3-го ранга, растерялся, забыл спросить пароль и открыл проезд. Машина вкатилась во внутренний двор. На гул мотора из штаба выскочил капитан – начальник погранотряда. Одернув на ходу гимнастерку и чеканя шаг, он направился к машине. Люшков открыл дверцу и ступил на землю. Капитан вытянулся в струнку, вскинул руку к козырьку фуражки и обратился с рапортом:
– Товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга… – и осекся. Его лицо исказила судорожная гримаса.
– В чем дело, капитан?! Это что за доклад? – рявкнул Люшков, и его пронзила страшная догадка: «Сволочи, неужели доперли?! У него приказ на мой арест!»
Подтверждение ей он нашел в глазах капитана. В них плескались растерянность и страх. Его рука дернулась к кобуре с пистолетом, а с побелевших губ сорвалось:
– Т-товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга, у-у меня приказ арестовать вас.
«У-y, очухались! Что делать?! Что?! Не дай ему опомниться! Сбивай с толку!» – и Люшков обрушился на начальника погранотряда.
– Ты что несешь, капитан?! Ты что не видишь, кто перед тобой стоит?!
– В-вижу, но у меня приказ, – лепетал тот.
– Какой, на хрен, приказ?! Это деза врага, а ты уши развесил!
– Никак нет.
– По каким средствам связи получил приказ?
– По телефону, товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга.
– По телефону?! Дурак! А ты не подумал, что это японские агенты вклинились в линию? Идиот, на кого работаешь? Война на носу! Я тебя под трибунал отдам! – грозил Люшков.
– Я-я разберусь. Я-я разберусь. Я… – потерял голову начальник погранотряда.
– И немедленно! Высылай наряд на линию и пусть ищет подключение. Сам поступаешь в мое распоряжение и обеспечиваешь окно на границе! У меня важная встреча с закордонным агентом. Ты меня понял?
Капитан продолжал топтаться на месте.
– Ну, что стоишь, лом проглотил? Давай, давай шевелись, а то под трибунал загремишь! – подгонял Люшков.
Начальник погранотряда встрепенулся и на негнущихся ногах затрусил к штабу. Люшков, не выпуская из рук портфель с документами, не отставал от него ни на шаг. Поднявшись к дежурному, капитан распорядился поднять «в ружье» группу подвижного резерва и направить на обследование линии связи, потом взял двух бойцов из бодрствующей смены и присоединился к Люшкову. Возвратившись к машине, они выехали к границе. Через несколько километров хорошо укатанная лесная дорога перешла в лежневку. Под колесами потрескивали бревна, хлюпала вода, а скорость упала до черепашьей. У Люшкова иссякло терпение, и он спросил:
– Капитан, сколько осталось до границы?
– По прямой около километра, а по дозорной тропе где-то полтора, – доложил тот.
– Миша, остаешься здесь и ждешь нас! – распорядился Люшков.
– Есть! – принял к исполнению водитель.
– Наряд, к машине! – приказал начальник погранотряда.
Два пограничника заняли позицию у дозорной тропы. Капитан присоединился к ним и вопросительно посмотрел на Люшкова. Тот выбрался из машины, под ногами утробно чавкнуло болото. Размял затекшие ноги и поторопил:
– Что стоим, капитан, веди к границе!
– Есть! – ответил тот и спросил. – Разрешите уточнить, товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга, к какому участку?
«Вот же, зараза! Откуда ты такой дотошный выискался», – костерил его в душе Люшков и сердито буркнул:
– Веди, к нейтралке, а там видно будет.
– Есть! – произнес капитан, обернулся к пограничникам и приказал, – Наряд слушай мою команду: младший сержант Сергеев возглавляет движение, рядовой Иванов замыкает движение. Расстояние между основной группой не более 20 шагов. При обнаружении опасности подать условный сигнал: дважды крякнуть уткой и взять оружие на изготовку. Стрелять только по моей команде. Ясно?
– Так точно, товарищ капитан! – в один голос ответили Сергеев и Иванов.
– Наряд, по местам!
Пограничники заняли свои места согласно боевого расчета. Капитан стал перед Люшковым и дал команду:
– Шагом марш!
«Слава Богу, теперь они меня не догонят! – с облегчением вздохнул Люшков, шагнул вперед и спохватился: – А портфель?!» Обернувшись, он окликнул водителя:
– Миша!
– Я, Генрих Самойлович! – откликнулся он.
– Тащи портфель!
– Щас, Генрих Самойлович! Щас! – Михаил нырнул в машину, схватил портфель и напролом через кусты ринулся к Люшкову.
Забрав у него портфель, Люшков занял место в строю, и они двинулись к границе. Через сотню метров под ногами появилась твердая почва. Дозорная тропа вывела к сопке и змейкой запетляла по ее восточному склону. У ручья головной дозорный остановился. Люшков насторожился. Справа, как ему показалось, раздался шорох, и под неловкой ногой треснул сучок. Его рука скользнула к кобуре с пистолетом. В блеклом лунном свете словно из-под земли возникло два силуэта и воздухе прошелестело:
– Пароль!
– Хабаровск, – назвал Сергеев.
– Амур, – ответил старший.
– Как обстановка, Зайцев? – спросил начальник погранотряда.
– Товарищ капитан, за время несения дежурства нами не обнаружено признаков нарушения государственной границы СССР, – доложил тот.
– Хорошо, продолжайте службу! Обращаю ваше внимание…
– Капитан, не время для инструктажа! Я опаздываю на явку! – перебил его Люшков и потребовал. – Давай вперед!
– Есть! – принял к исполнению начальник погранотряда и распорядился. – Сергеев, продолжаем движение!
Они прошли еще около двухсот метров, лес расступился и впереди в предрассветном полумраке возник пограничный столб. Люшков забыл про страх и усталость, ноги сами несли его к границе. Ему оставалось сделать всего каких-то двести шагов, чтобы избавиться от смерти, ее леденящее дыхание он ощущал на своем затылке. Забыв об осторожности, Люшков оттолкнул начальника погранотряда в сторону и устремился к границе.
Тот бросился за ним вдогонку и, не решаясь остановить, срывающимся голосом повторял:
– Вы куда, товарищ комиссар госбезопасности 3-го ранга?! Вы куда?! Там может быть засада!
