Бразилия. Полная история страны - Корвалью Фернандо Нуньес
Деятельность иезуитов вызывала большое недовольство у фазендейрос [11], которые считали, что святые отцы «портят» индейцев, поднимая их на одну ступень с белыми людьми. Нередко дело доходило до нападений на миссии, которые, по сути, превращались в столкновения между индейцами – одни шли на поводу у фазендейрос, а другие защищали свою миссию. Противоречия между светской знатью и духовенством обострились в 1553 году, когда на место отозванного в Лиссабон Томе де Соузы прибыл Дуарте да Кошта. Глава епархии Сан-Сальвадор-де-Баия Перо Сардинья, обладавший прямым и независимым характером, позволил себе публичную критику поведения губернаторского сына Альваро да Кошты, после чего губернатор и епископ вступили в открытую конфронтацию. Теперь уже фазендейрос громили миссии с одобрения губернатора, помогая ему в борьбе с епископом и всем духовенством. Конфликт предсказуемо закончился победой светской власти над духовной. В июне 1556 года епископ отбыл в Лиссабон, чтобы найти защиту у короля, но корабль, на котором он плыл, потерпел крушение у северо-восточного побережья Бразилии. Троим морякам удалось спастись, а все остальные, включая и несчастного епископа, были съедены индейцами (так, во всяком случае, рассказали спасшиеся).
Одной из миссий, основанных Мануэлем да Нобрегой при содействии его ближайшего помощника Жозе ди Аншиеты, стала коллегия Сан-Паулу-душ-Кампуш-ди-Пиратининга, первую мессу в которой отслужили 25 января 1554 года. Со временем небольшое поселение выросло в город Сан-Паулу, численность населения которого (вместе с пригородами) превышает двадцать миллионов человек.
Глава вторая
Войны с французами и индейцами
С 1538 года французский король Франциск Первый начал решительно и безжалостно бороться с еретиками. 1 июня 1540 года в Фонтенбло был издан эдикт о беспощадном истреблении еретиков-гугенотов, которые были протестантами кальвинистского толка. Кальвинистов короли не любили гораздо больше, чем лютеран [12], которые, при всем своем еретичестве, признавали над собой королевскую власть, в то время как для кальвинистов выше всего стояла община.
Французский адмирал Николя Дюран де Вильеганьон хотел помочь гугенотам найти безопасное убежище за пределами Франции и с этой целью обратил внимание на Бразилию. В ноябре 1555 года Вильеганьон приплыл на двух кораблях в залив Гуанабара [13], захватил остров Серигипи и построил здесь форт, названный в честь Гаспара де Колиньи, будущего лидера гугенотов. Колиньи был другом Вильеганьона и приближенным короля Генриха Второго, сменившего на троне Франциска. Генрих был не прочь наконец-то закрепиться в Южной Америке, и по его приказу Колиньи занимался организацией экспедиции, так что нет ничего удивительного в том, что форт назвали в его честь. На побережье, там, где сейчас находится Фламенго (район Рио-де-Жанейро), французы основали поселение, которое назвали Анривиллем в честь Генриха Второго.
По своему обыкновению, французы заключили союз с индейцами, которые уже год как воевали с португальцами, составив коалицию из нескольких племен, известную как Конфедерация Тамойо. Индейцы рассматривались не только как военные союзники, но и как рабочая сила. Четырех сотен колонистов, приплывших вместе с Вильеганьоном, было недостаточно для быстрого обустройства на месте, особенно с учетом того, что многие из них не были намерены изнурять себя тяжелым физическим трудом. В то время заокеанское будущее рисовалось европейцам в следующем ключе: «Туземцы будут на меня работать, а я стану жить в свое удовольствие».
Охотники племени Бооткудо
(Айморес)
Помимо кальвинистов, среди колонистов были и католики (в основном преступники, выбравшие эмиграцию вместо смертной казни), так что очень скоро начались распри на религиозной почве. Сам Вильеганьон, при всем своем сочувствии протестантам, оставался убежденным католиком и часто вступал в дискуссии с ними. В конечном итоге дело закончилось тем, что протестанты были изгнаны из островной крепости в Анривилль.
Отношения с индейцами испортились очень скоро. Во-первых, индейцев перестали интересовать вещи, получаемые от французов за работу. Потребности у «первобытных дикарей» были минималистичные – если есть один нож, то зачем нужен второй? К тому же французы действовали точно так же, как и все прочие колонизаторы – со временем старались увеличивать объемы работ, снижая при этом оплату. Во-вторых, не всем индейцам было по душе сожительство их женщин с колонистами. Вильеганьону такая практика не нравилась, и он пытался настаивать на заключении церковных браков с индианками, надеясь одним махом приобрести две выгоды – искоренить грех и упрочить связи с местным населением. Из хорошего намерения получился плохой анекдот – в феврале 1556 года вспыхнул мятеж, который возглавил переводчик, первым женившийся на индианке по принуждению Вильеганьона. Неподчинение стало в колонии обычным делом, поскольку у мятежников всегда был под рукой спасительный выход – можно было сбежать к индейцам, которые безжалостно съедали всех попавших в их руки португальцев, но к французам, как к своим «друзьям», относились хорошо.
Бенедиту Калишту. Отбытие Эштасиу ди Са. XIX век
Колонизация Южной Америки проходила на фоне очередной (и последней) франко-итальянской войны за господство на Апеннинском полуострове и в Средиземноморье [14]. Европейские дела интересовали Генриха Второго гораздо больше, чем заокеанские, так что о колонии пришлось заботиться адмиралу Колиньи, который в конце 1556 года отправил сюда три сотни швейцарских кальвинистов и французских гугенотов. Надо сказать, что идея передачи протестантов под начало католика Вильеганьона была заведомо провальной, потому что рано или поздно разногласия между губернатором колонии и его подданными могли привести к катастрофическим последствиям. Закончилось тем, что Вильеганьон приказал казнить троих протестантских пасторов как еретиков, после чего все протестанты сели на корабль и уплыли во Францию, а в колонии осталось около восьмидесяти человек. Для развития и обороны этого было мало, а помощь из метрополии не приходила, и потому в 1559 году Вильеганьону пришлось вернуться во Францию для того, чтобы оправдаться и получить необходимое – людей, средства, корабли. Руководство колонией Вильеганьон передал своему племяннику Лежандру де Буасси.
Португальцы, давно наблюдавшие за положением дел у французов, решили, что настал благоприятный момент, и в середине марта 1560 года захватили все французские корабли, стоявшие в Гуанабара, а затем потребовали от Буасси сдать островную крепость, но тот отказался. На суше действовал португальский отряд из двухсот восьмидесяти человек, большинство из которых составляли лояльные индейцы, а на море – флотилия из двух парусников и нескольких шлюпов под командованием Бартоломеу да Кунья, прибывшая из Юго-Западной Африки. В распоряжении Буасси имелось восемьдесят французов и около шестисот индейцев, но исход противостояния был предопределен блокадой французской крепости с моря. В ночь на 17 марта гарнизон оставил крепость и бежал вглубь материка, на индейские земли, после чего форт и вообще все постройки французов были разрушены португальцами.
Настойчивость французов была хорошо известна. Рано или поздно в Гуанабару приплыли бы новые французские корабли, которым оказали бы поддержку профранцузские индейцы. С целью укрепления береговой обороны, к началу марта 1565 года на месте Анривилля было создано укрепленное поселение Сан-Себастьян-ду-Рио-де-Жанейро, ныне известное как Рио-де-Жанейро. Можно сказать, что этот город «подарили» бразильцам французы.
