Теодор Бенк - Колыбель ветров
- Боже мой, Джордж, - промолвил я взволнованно. - А что если мы сделали выдающееся открытие? Возможно, что Хрдличка вовсе не потрудился раскопать верхний слой грунта и посмотреть, что находится под ним. Возможно даже, что этот грунт вовсе не является естественным дном пещеры, и мы стоим на остатках мумий!
Джордж понял мою мысль. Он схватил лопату и принялся копать. На глубине нескольких дюймов он наткнулся на дерево. Мы в нетерпении бросились на колени и стали разрывать грунт лопатами. Вскоре нам удалось откопать длинное бревно с небольшими отверстиями на конце, в которое когда-то вставлялись деревянные гвозди.
- Эге! Тут внизу что-то есть. Это обломок остова байдары, я может быть деревянный настил, на который когда-то укладывали мумии.
Мы пришли в неописуемое волнение. Джордж был готов разрыть все дно пещеры, но я сдержал его пыл. Сначала следовало удалить мусор, лежавший сверху, - обломки скелетов, плавник и обвалившиеся камни. Камней здесь было много. Тут и там валялись огромные глыбы, наполовину засыпанные землей. Нужно было все убрать, а затем нанести сетку, чтобы ориентироваться при раскопках.
Я разъяснил Джорджу, что если бы мы разрыли все дно, не проделав такой предварительной работы, то, извлекая предметы по частям, забыли бы, где были найдены отдельные части и в каком порядке. Общая картина была бы безвозвратно нарушена, и мы никогда не смогли бы точно определить, как все это выглядело под верхним слоем дна пещеры. Поделив же всю площадь на квадраты, а каждый из них еще на четыре части и тщательно помечая бирками, откуда извлечен предмет, размечая пещеру по мере того, как идут раскопки, и постепенно перенося отметки на бумагу, можно установить общее расположение находок.
Пол-утра ушло у нас на то, чтобы очистить дно пещеры от мусора. Это был тяжелый труд. Поднять крупные камни оказалось нам не под силу, и мы откатывали их в сторону. Наиболее сохранившиеся куски дерева с резьбой и неполные скелеты, обнаруженные на поверхности, мы оставляли просто как образцы находок. Все остальное сваливали у входа.
Когда с этим делом было наполовину покончено, возвратился Кен и объявил, что нашей лодке угрожают волны. Пришлось оставить работу и перетаскивать лодку в безопасное место. Нам было видно, как на расстоянии около четверти мили от берега взад и вперед курсировал катер.
К полудню, сняв тонкие слои органической массы в двух квадратах передней части пещеры на глубину двух футов, мы обнаружили разрозненные кости двух скелетов и большое количество сплетенных из трав циновок. Кен и Джордж увлеклись как никогда. Такие находки уже что-то значили!
Мы молча копали. Когда один из нас натыкался на какой-нибудь предмет, он подавал голос, и двое других бросались к нему на подмогу. Я стремился увидеть все в нетронутом виде.
Иногда это оказывалось практически невозможным. Чаще всего дерево и рогожи настолько истлели, что при первом прикосновении рассыпались в прах. В некоторых местах, там где ветер захлестывал воду в пещеру через вход, наши находки были пропитаны влагой. Именно от них исходили самые тяжелые запахи. Казалось, все дно пещеры состоит из прогнившего дерева, циновок и, возможно, разложившихся трупов. Оно было мягким, рыхлым, и хотя перед обедом мы тщательно вымыли руки в соленой воде, все же лучше было не думать, в чем они только что копались. Во время еды мы услышали настойчивые гудки катера.
- Интересно, что у них случилось? - спросил я Кена.
- Кто его знает. Пожалуй, лучше выяснить, что хочет капитан.
- Возьмите с собой Джорджа, а я останусь здесь и до вашего возвращения продолжу осмотр пещеры.
С высокого наблюдательного пункта у входа в пещеру мне было видно, как оба моих спутника уходили на веслах все дальше и дальше от берега. Я уже собирался возвратиться в пещеру, когда мой взор привлекло несколько орхидей, росших поблизости. Они казались какими-то линялыми - не ярко-розовыми, а коричневыми и блеклыми. Наверное, это объяснялось тем, что август для орхидей - слишком поздняя пора, но мне невольно пришло в голову, что и они похожи на своего рода мумии.
В пещере царила гнетущая тишина. Мне стало не по себе и захотелось снова выбраться на волю. По-видимому, виной моего состояния были рассказы Афиногена. И хотя я уговаривал себя, что в пещере нет ровно ничего, кроме древних погребений да кучи лисьего помета, тем не менее мне было понятно, отчего алеуты испытывали перед этой огромной пещерой благоговейный трепет, особенно в ту пору, когда из нее выходили пары и газы. Это место идеально соответствовало своему назначению - служить склепом для мумий. Тут господствовала атмосфера тайны и смерти, а мрак и тишина лишь усугубляли тяжелое впечатление.
Я начал работать в среднем квадрате, откапывая скелеты, еще остававшиеся под верхним слоем грунта. Спустя некоторое время до моего слуха донесся едва слышный оклик, и когда я выглянул из пещеры, то увидел, что лодка уже причалила. Однако в ней оказался один Джордж. Я побежал вниз помочь ему вытащить лодку на камни.
- Эриксон начал беспокоиться, - объяснил он. - Здесь во время прилива море становится бурным - появляется много прибрежных течений. Кроме того, капитан опасается, как бы не грянул шторм.
На всякий случай Эриксон оставил Кена на борту в помощь остальным. Он обещал Джорджу, что команда попытается справиться с приливом; если же придется искать укрытия и стать на якорь, катер вернется за нами, как только представится возможность.
Хотелось надеяться, что Эриксону не придется покидать нас. Мне вовсе не улыбалась перспектива задержки на берегу до его возвращения, потому что в случае какой-нибудь неприятности нам пришлось бы срочно вернуться на катер.
Теперь, оставшись в пещере вдвоем с Джорджем, мы начали замечать тишину. Пока мы работали, было еще не так страшно, но стоило прервать работу - становилось невыносимо. Тишина нарушалась лишь нашим собственным дыханием да скрипом лопат о грязь и камни.
- Док, у меня от этой пещеры пошли мурашки по коже.
- Знаю, у меня то же самое. Постарайтесь представить себе, как она выглядела, если бы по стенам в ряд лежали мумии.
- Было бы лучше. А то не знаешь, что за чертовщина у тебя под ногами именно это меня и раздражает.
Беседуя между собой, мы постигали тайну пещеры. Иногда казалось, что мы нажали на скрытую от непосвященных глаз кнопку, и вот верхние слои дна пещеры сдвинулись, обнажив погребенные трупы, куски облачения мумий и различные предметы из кости и моржового зуба. В одном квадрате мы откопали куски дерева необычной формы, украшенные орнаментом. Как подсказал мой план с нанесенной на него сеткой, вместе эти куски составляли почти полный остов байдары, но она лежала близко к поверхности дна, и ее растоптали. Рядом мы нашли скелет. Куски набальзамированной кожи с волосами все еще держались на черепе. Предплечье сохранилось почти целиком и ничуть не подверглось гниению.
Попадались и другие предметы. С большими предосторожностями мы откопали гарпунные наконечники, сломанное лезвие каменного ножа, наконечники стрел из обсидиана, костяной гарпун и обломки резных древков с прикрепленными к ним обрывками какой-то снасти.
Стало невозможно распознавать разрозненные части различных захороненных предметов, лежавших в несколько слоев, так как при таком непосредственном соседстве легко было их перемешать. В одном месте мы нашли слишком много нижних челюстей по сравнению с количеством черепов. Это оставалось для меня загадкой до тех пор, пока я не сообразил, что, когда пещера была забита мумиями, черепа могли скатываться на дно с верхних ярусов.
Нам попадались затычки для пузырей, костяные лопатки, шила из рыбьих костей, пучки спутавшихся человеческих волос, костяные пуговицы, кости для крепления гарпунных наконечников; некоторые древки были украшены художественной резьбой и даже выкрашены в необычный переливчатый зеленый цвет.
Копая глубже, мы обнаружили маленькие, по-видимому детские, нижние челюсти - их было немало на земляном полу. Время от времени нам попадались небольшие черепа. Очевидно, наряду со взрослыми у алеутов было принято хоронить в пещерах также и детей.
В одном углу рядом с детской нижней челюстью мы обнаружили миниатюрную резную деревянную лодку, похожую на эскимосскую кожаную байдару. Возможно, что это была игрушка. Рядом с ней лежали обрывки одежды из птичьих шкурок и морской выдры. Постепенно мы извлекли на свет весь скелет - очевидно, ребенок умер в возрасте приблизительно четырех лет. Вместе с его трупом были похоронены кристаллики чистой серы, каменный гарпунный наконечник и кусок оленьего рога неизвестного назначения.
Меня поразило, что умершего ребенка намеренно окружили снаряжением, предназначенным для охоты на морского зверя. Возможно, что отец захороненного был отважным охотником и пожелал, чтобы его сына после смерти сопровождали предметы, необходимые для его будущего занятия, если бы он стал взрослым.
![Иоанна Хмелевская - Большой кусок мира [Большой кусок света]](/uploads/posts/books/227132/227132.jpg)
