Ева Кюри - Мария Кюри
Мари считает своим долгом работать с большим напряжением, но оно переходит границы ее нервной выносливости. На ее долю выпал суровый жребий. Двадцать лет тому назад шестнадцатилетняя полька, еще с шумом в голове от всяких празднеств, вернулась из деревни в Варшаву зарабатывать себе на хлеб, и с этих пор она не прерывала тяжелого труда. Всю свою юность прожила она в холодной мансарде, согнувшись над учебниками физики. А когда пришла любовь, то и она оказалась неразрывно связанной с работой.
Соединив в одном горячем влечении любовь к науке и к мужчине, Мари обрекла себя на противоречивое существование. Нежное чувство Пьера к ней и ее к нему было одной силы, их идеалы были одинаковы. Но в своем прошлом Пьер пережил и приступы находившей на него лени, и кипучую юность, и сильные страсти. Мари же со времени замужества ни на минуту не отклонялась от своей цели, своих обязанностей, и временами ей хотелось просто наслаждаться жизнью. Она нежная жена и мать. Она мечтает о приятных, мирных передышках, о днях спокойной, беззаботной жизни.
Такие настроения Мари поражают и обижают Пьера. Ослепленный своей находкой, талантливой подругой, он ждет от нее такого же самопожертвования, как его собственная жертвенность самим собой во имя тех идеалов, которые он зовет "господствующими мыслями". Она повинуется ему, как и всегда, но чувствует себя усталой и душевно, и физически. Она в унынии, винит себя за умственную немощность, за свою "глупость". Ее душевное состояние в действительности гораздо проще. Обычные человеческие желания, так долго находящиеся под спудом у этой тридцатишестилетней женщины, предъявляют свои права. Мари следовало бы на некоторое время перестать быть "мадам Кюри", забыть о радии, а есть, спать и ни о чем не думать, быть только женой и матерью.
Это невозможно. Каждый день приносит все новые обязанности. 1904 год окажется крайне хлопотливым, в особенности для Мари, из-за ее беременности. Как единственное снисхождение к себе она просит Севрскую школу освободить ее на время от занятий. Возвращаясь вечером из лаборатории, усталая, ослабшая, она покупает в память о Варшаве немного паюсной икры, к которой чувствует болезненное, непреодолимое влечение.
К концу беременности Мари впадает в полную прострацию. Кроме мужа, здоровье которого мучительно ее тревожит, ей ничто не мило: ни жизнь, ни наука, ни будущий ребенок. Броня, приехавшая к родам, была потрясена, увидев эту другую, побежденную Мари.
- Зачем вводить мне в мир новое человеческое существо? - Мари все время задает этот вопрос. - Жизнь тяжка, бесплодна. Зачем наказывать ею невинных?..
Роды проходят трудно и долго. Наконец, 6 декабря 1904 года родится пухлый ребеночек с черными волосиками. Опять девочка: Ева.
Броня с рвением помогает сестре. Ее внешнее спокойствие, здравый ум немного разгоняют грусть Мари. Когда она уедет, после нее останется более ясное настроение.
Улыбки, движения новорожденной веселят мать. Ее умиляют очень маленькие дети. Так же, как после рождения Ирен, Мари заносит в серую тетрадку первые жесты, первые зубки Евы, и по мере развития ребенка улучшается и нервное состояние самой Мари. Оправившись благодаря вынужденному отдыху после родов, она вновь приобретает вкус к жизни. С прежним, забытым было удовольствием она берется за лабораторную аппаратуру, а вскоре ее опять встречают в Севре. На одну минуту пошатнувшись, она снова налаживает свой крепкий шаг. И вновь вступает на трудный путь.
Все ее интересует заново: дом, лаборатория... Страстно следит она за событиями, потрясающими ее родину. В России вспыхивает революция 1905 года, и поляки в безумной надежде на освобождение поддерживают движение против царя.
Мари - Юзефу Склодовскому, 23 марта 1905 года:
Ты, как я вижу, надеешься, что это тяжкое испытание будет иметь для нашей родины некоторые благие последствия. Броня и Казимеж того же мнения. Лишь бы наша надежда не обманула нас! Я пламенно желаю этого и беспрестанно думаю об этом. По моему мнению, во всяком случае надо поддержать революцию. Для этой цели я вышлю Казимежу деньги, так как лично, увы, не могу никак помочь.
У нас ничего нового. Дети растут хорошо. Ева спит мало и протестует, если кладу ее в колыбель раньше, чем она заснет. Так как я не стоик, то ношу ее на руках, пока она не угомонится. Она не похожа на Ирен. У нее темные волосы и голубые глаза, а у Ирен волосы до сих пор довольно светлые и зеленовато-карие глаза.
Живем мы в том же доме и теперь, с наступлением весны, начали выходить в сад. Сегодня великолепная погода, а это нас радует тем более, что зима была сырая, неприятная.
С 1 января я возобновила свои уроки в Севре. После полудня ухожу в лабораторию, а по утрам бываю дома, кроме двух дней в неделю, когда занята утром в Севре... У меня столько работы по дому, и с детьми, и в школе, и в лаборатории, что не знаю, куда деваться.
* * *
Погода отличная. Пьер чувствует себя лучше, Мари в хорошем настроении. Самая удобная пора для того, чтобы исполнить уже не раз отложенное обязательство: поехать в Стокгольм и сделать доклад. Супруги Кюри предпринимают торжественное путешествие в Стокгольм, и это путешествие станет в нашей семье традиционным.
6 июня 1905 года Пьер выступает от себя и от имени своей жены перед Стокгольмской академией наук. Он говорит о последствиях открытия радия: в физике оно заменило основные представления, в химии породило смелые гипотезы об источнике той энергии, которая вызывает радиоактивные явления. В геологии и метеорологии оно дало ключ к явлениям, до сих по необъяснимым. Наконец, в биологии действие радия на раковые клетки дало положительные результаты.
Радий обогатил Знание и послужил Благу. Но не может ли он служить и Злу?
...Можно себе представить и то, - говорит Пьер, - что в преступных руках радий способен быть очень опасным, и в связи с этим следует задать такой вопрос: является ли познание тайн природы выгодным для человечества, достаточно ли человечество созрело, чтобы извлекать из него только пользу, или же это познание для него вредоносно? В этом отношении очень характерен пример с открытиями Нобеля: мощные взрывчатые вещества дали возможность производить удивительные работы. Но они же оказываются страшным орудием разрушения в руках преступных властителей, которые вовлекают народы в войны.
Я лично принадлежу к людям, мыслящим, как Нобель, а именно, что человечество извлечет из новых открытий больше блага, чем зла.
Прием, оказанный шведскими учеными, порадовал обоих Кюри. Они боялись пышности, но эта дальняя поездка оказалась неожиданно приятной. Никакой толпы, мало официальных представителей. Пьер и Мари по своему желанию рассматривают страну, оставившую о себе пленительное впечатление, и беседуют с учеными. Уезжают они полные восхищения.
Пьер Кюри - Жоржу Гуи, 24 июля 1905 года:
Мы с женой только что вернулись из очень приятного путешествия в Швецию. Нас избавили от всех забот, и благодаря этому мы отдохнули. К тому же в июне в Стокгольме не оставалось почти никого и, таким образом, официальная часть сильно упростилась.
Швеция - страна озер и фьордов, окруженных небольшим количеством земли; сосны, морены, красные деревянные домики - пейзаж однообразный, но красивый и отдохновенный. Во время нашего путешествия уже не было ночей - почти все время светило осеннее солнце.
Дети и мой отец здоровы, я и жена чувствуем себя гораздо лучше.
* * *
На бульваре Келлермана, во флигеле, охраняемом от непрошеных гостей как крепость, Пьер и Мари живут все той же простой и замкнутой жизнью. Хозяйственные заботы сведены к самым существенным. Приходящей работнице поручена вся черная работа. Одна и та же прислуга готовит кушанья и подает на стол. Она посматривает на странных хозяев и напрасно ждет какого-нибудь лестного замечания о жареной говядине или картофельном пюре.
Как-то раз она, не в силах больше сдерживать себя, сама решительно спрашивает Пьера, вызывая его на похвалы бифштексу, только что съеденному Пьером с большим аппетитом. Но получает ошеломляющий ответ.
- Разве это был бифштекс? - удивляется ученый. Потом успокоительно добавляет: - Вполне возможно!
Даже в дни, насыщенные работой, Мари уделяет время заботам о детях. По своей профессии она вынуждена оставлять детей на попечение прислуги, но пока она сама не удостоверится, что Ирен и Ева хорошо выспались, покушали, умыты и причесаны, что у них не начинается насморк или какая-нибудь другая болезнь, Мари не успокоится. Впрочем, если бы она обращала на них меньше внимания, Ирен сумела бы напомнить о себе! Этот ребенок - деспот. Она ревниво завладевает матерью и с неудовольствием переносит ее заботы о маленькой. Зимой Мари делает длинные концы по Парижу, чтобы найти любимые Ирен яблоки - ранет или бананы, и не смеет приезжать без них домой.
Вечера супруги большей частью проводят дома. Надев халаты и ночные туфли, они просматривают появившиеся научные записи. Тем не менее их видят и на художественных выставках, а семь-восемь раз в году они бывают на концертах и в театре.
