Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами (ЛП) - Батман Джон
Около пятидесяти человек из Саутгемптона вложили деньги в предприятие Гилберта — торговцы сукном, а также представители среднего класса, включая пекарей, пивоваров и портного. Уолсингем тоже вложился, выложив относительно скромные пятьдесят фунтов. Чтобы пополнить список компаньонов, Гилберт предоставил право свободной торговли тем, кто вложил деньги в его первое путешествие, в том числе Томасу Смайту, а также ряду «серьезных и почетных персон», включая Сесила, братьев Дадли и сэра Кристофера Хэттона.
Хотя число инвесторов кажется впечатляющим, большинство финансовых обязательств были небольшими: многие вложили всего от пяти до пятнадцати фунтов. В общей сложности Гилберт собрал не более тысячи фунтов. В результате ему пришлось обратиться за дополнительными средствами к своим родственникам. Уолтер Рэли, сводный брат сэра Хамфри, предоставил Барка Рэли, вложив в него более двух тысяч фунтов. Итак, несмотря на то, что риторика была возвышенной, энтузиазм бурлил, а у предприятия были высокопоставленные друзья, на самом деле оно было недостаточно профинансировано — а это не самый благоприятный способ начать дело.
Даже с ограниченными средствами Гилберту удалось собрать флот из пяти кораблей и набрать компанию из 260 человек. Оставалось преодолеть последнее препятствие: Елизавета должна была благословить его на это путешествие. Она не разрешила Рэли участвовать в плавании, хотя он и предоставил свой корабль. Кроме того, сначала она отказала Гилберту в просьбе отплыть, поскольку он, как она деликатно выразилась, «не умел хорошо держаться на море», что, несомненно, было продемонстрировано в его предыдущем плавании. Елизавета сдалась и разрешила сэру Хамфри отплыть только после того, как Рэли обратился к ней с мольбой от имени своего сводного брата. Когда Гилберт готовился к отплытию, Рэли написал ему из Ричмонда, где находился двор Елизаветы, что королева желает ему «такого же большого счастья и безопасности на вашем корабле, как если бы она сама была там лично», и приложил подарок от нее: подвеску с «якорем, ведомым дамой».
Флот торговцев-авантюристов с Хамфри Гилбертом отплыл из Плимута 11 июня 1583 года. Гилберту принадлежали «Ласточка» и крошечная «Белка». Барк «Рэли» был самым большим судном флота — двести тонн. Корабль «Восторг», адмирал флота, возглавлял Уильям Винтер, сын сэра Уильяма, инспектора военно-морского флота. Корабль «Голден Хинд» — несомненно, названный в честь знаменитого корабля Дрейка — возглавлял его владелец Эдвард Хейс. Он был горячим сторонником заморской экспансии, подписался на путешествие Гилберта в 1578 году, был хорошо знаком с Сесилом и его окружением и согласился написать отчет о плавании. На борту находились люди с широким спектром навыков, необходимых для основания колонии: корабельщики, каменщики, плотники, кузнецы, а также «минеральщики» и рафинировщики.
Изначально Гилберт намеревался плыть на юг, а затем двигаться на север к Ньюфаундленду. Но из-за позднего старта и встречных ветров они решили сначала отправиться к Ньюфаундленду. Они отправились в путь, но после двух дней в море многие члены команды «Рэли» оказались «заражены заразной болезнью», и корабль повернул обратно в Плимут. Это был тяжелый удар, но Гилберт продолжал идти вперед.
В пути корабли столкнулись с плохой погодой, на время разделились, но в начале августа им удалось встретиться в Ньюфаундленде. Они собрались у входа в гавань Сент-Джонса, где, по подсчетам Хейса, работали тридцать шесть рыболовецких судов «всех наций». Хотя маленькая группа кораблей Гилберта выглядела относительно скромно по сравнению с огромным рыболовецким флотом, он приготовился осуществить план завоеваний, изложенный им в трактате «Рассуждение о том, как Ее Величество может встретиться с королем Испании и досадить ему» (A Discourse How Her Majesty May Meet with and Annoy the King of Spain). Он «приготовился» сразиться с любым из кораблей, которые могли бы оказать ему сопротивление. Но противостояние оказалось излишним. Капитаны английского рыболовного флота поднялись на борт кораблей Гилберта, и когда он предъявил им свое поручение от Елизаветы, они согласились поддержать его.
Гилберт сошел на берег и зачитал свое постановление рыбакам. Он объявил, что таким образом «вступает во владение» гаванью Святого Иоанна и всеми землями в пределах двухсот лиг от нее, во всех направлениях, от имени королевы. Далее он объяснил, что отныне рыбаки будут подчиняться трем новым законам. Во-первых, все «публичные отправления» религии должны соответствовать обычаям Англиканской церкви; во-вторых, любой, кто будет действовать против права Елизаветы на владение, будет преследоваться как за государственную измену; и в-третьих, любому, кто произнесет слова «к бесчестию ее величества», отрежут уши, захватят корабль и конфискуют товары. Затем Гилберт изложил новую финансовую схему, которая будет применяться на территории Ее Величества. Рыбаки должны были платить налог за право ловить рыбу у побережья Ньюфаундленда. Кроме того, они должны были платить арендную плату за участки земли, которые они использовали для стоянки и переработки рыбы — несмотря на то, что они занимали и использовали их бесплатно в течение многих лет.
Чтобы завершить акт вступления во владение, Гилберт и его люди воздвигли «деревянный столб» с выгравированным на свинце английским гербом, как это сделал Дрейк четырьмя годами ранее на западном побережье Америки. Теперь, когда Гилберт претендовал на Ньюфаундленд, а Дрейк — на Новый Альбион, Елизавета могла претендовать на суверенитет по обе стороны Америки.
Хотя претензии Гилберта и Дрейка могут показаться надуманными, они соответствовали общепринятым в то время правилам владения территориями. Они были основаны на трудах Юстиниана, византийского императора VI века, который тщетно пытался восстановить раздробленную Римскую империю до ее былого величия. Юстиниан определил четыре способа, с помощью которых один народ мог претендовать на суверенитет над другим. Первый — это физическое занятие земли, которая еще не находится под юрисдикцией другого государства. В этом случае притязания Гилберта на Ньюфаундленд не могли быть оспорены. Он ступил на эту территорию, и никто, по крайней мере европейцы, не имел на нее права ранее. Второе право — это право «давности», означающее, что претендент владел местом в течение длительного периода времени, даже если оно не было занято. И здесь Гилберт был в своем праве, если принять, что Ньюфаундленд был открыт и заявлен Джоном Каботом почти столетием ранее. Третий способ достижения господства заключался в приобретении территории путем заключения договора с нынешним владельцем земли. Такого владельца Ньюфаундленда, о котором знал Гилберт или который мог бы признать его таковым, не было. Четвертый путь к господству лежал через «подчинение», что означало, что одна нация могла захватить земли, принадлежащие другому государству, путем завоевания. К претензиям Гилберта на Ньюфаундленд это не относилось. Он не встретил никакого сопротивления и ничего не завоевал.
Заявив о своих правах на Ньюфаундленд (и, очевидно, не принимая во внимание права и взгляды коренных жителей этих мест), Гилберт начал изучать этот регион, как можно больше. Некоторые из его людей искали сырье, другие составляли «планшеты» или карты гаваней и дорог. Один из минеральщиков — саксонский металлург — наткнулся на кусок руды, который выглядел так, будто содержал серебро, а в горах они обнаружили то, что, по их мнению, могло быть следами железа, свинца и меди.
Это были многообещающие находки, и после месяца пребывания в Ньюфаундленде Гилберт сообщил Хейсу, что готов отплыть домой. Однако у него был долг перед своими инвесторами — исследовать дальше на юг. Однако многие члены команды Гилберта не чувствовали себя обязанными. Они не бунтовали, но некоторые замышляли украсть корабль и уплыть домой, другие прятались в лесах, надеясь попасть на борт другого судна, а у некоторых развилась внезапная болезнь. В конце концов Гилберт согласился оставить «Ласточку» в Ньюфаундленде, чтобы взять провизию и переправить недовольных и заболевших обратно в Англию.
