Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич

Между тем, опять-таки основываясь на рассекреченных архивах РГАЭ, профессор М. М. Альтман говорит о том, что в том же «1943 году были созданы два центра по разработке денежной реформы. Первый — это Группа денежного обращения Наркомата финансов СССР под руководством профессора В. П. Дьяченко, работавшая в режиме глубокой секретности, строгой субординации и единоначалия», работу которого лично курировал сам А. Г. Зверев. А второй — «Бюро экспертов при Правлении Госбанка СССР… с более свободными отношениями между его сотрудниками. Обе структуры работали автономно и параллельно, но проводили совместные заседания, в том числе с участием профессоров Московского финансово-экономического института» [301].

Как бы то ни было, но уже в конце 1944 года на заседании Политбюро ЦК были доложены первые результаты работы группы В. П. Дьяченко, которая подготовила первый вариант проекта денежной реформы в виде Докладной записки «Основные положения плана проведения денежной реформы» от 1 декабря 1944 года [302]. В начале этой записки были четко обозначены три основные задачи: «а) преодоление избыточной денежной массы и ее отрицательного влияния на хозяйственный оборот, — достижение и закрепление соответствия между количеством денег в обращении и потребностями хозяйственного оборота в деньгах; б) реорганизация денежной системы — приведение ее в соответствие с нынешними условиями и обстановкой, резко отличающимися от условий и обстановки первого периода нэпа, в которых проводилась денежная реформа 1922–1924 гг.; в) понижение масштаба цен — повышение покупательной силы рубля и максимальное сближение покупательной силы рубля внутри страны с внешними валютными курсами». Правда, уже во второй Записке «План проведения денежной реформы (Основные положения)» от 28 декабря 1944 года первая задача была подробнее конкретизирована следующим образом: «а) обеспечить (со стороны денежного обращения) условия для отмены карточной системы снабжения, для перехода к открытой торговле всеми товарами и продуктами, потребляемыми населением, по единым ценам; б) преодолеть резкий разрыв между ценами государственно-кооперативной торговли и рыночными ценами, устранить условия, вызывающие рыночную спекуляцию, внеплановое перераспределение доходов через рынок» [303].

Причем во второй, куда более развернутой, Записке, содержался не только предельно подробный перечень всех шагов столь масштабных преобразований, в том числе «Задачи реформы», «Предпосылки и пути проведения реформы», «Мероприятия в области товарооборота и политика цен», «Мероприятия в области финансов и кредита» и «Порядок внедрения в обращение новой валюты», но и предлагались основные положения двух вариантов этой реформы. При этом первый вариант, «включающий в себя период параллельного обращения новой и старой (нынешней) валют», самими авторами был назван «нецелесообразным». А второй вариант, который базировался на одномоментном выпуске новых банкнот и купюр, полной отмене карточной системы и установлении «открытой торговли всеми товарами и продуктами, приобретаемыми населением», напротив, однозначно признавался более целесообразным. Тот же второй вариант проведения реформы предусматривал одновременную установку обменного курса старой валюты на новую и «понижение масштаба цен (в 10 раз) и обесценивание дореформенной денежной массы (в 10 раз), т.е. 1 рубль в новой валюте приравнивается к 100 старым рублям», а также перевод «всех расчетов в хозяйстве, учет, калькуляцию, денежные обязательства, платежи государству и т.д. …на новую валюту».

Вместе с тем на установлении более низкого обменного курса в ходе проведения денежной реформы настаивали авторы других альтернативных проектов. Например, в ноябре 1945 года на имя А. Г. Зверева было направлено письмо с проектом денежной реформы от заведующего кафедры гражданского и международного права Финансово-экономического института профессора А. Г. Гойхбарга, где обосновывался обменный курс 1:4,2. А чуть позже, в мае 1946 года, председатель Правления Госбанка СССР Я. И. Голев, исходя из расчетов, согласно которым для «нормального хозяйственного оборота необходима наличная денежная масса в размере 25–30 млрд. руб.», предложил установить разменный курс 1: 2,15 [304].

Кроме того, в ходе обсуждения денежной реформы у ряда специалистов Минфина сложилось общее мнение о необходимости проведения обмена сбережений населения, хранящихся в сберкассах, для стимулирования их роста, по более льготному курсу, чем обмен наличных денег. Например, подобного рода позиция была высказана в письме начальника Валютного управления Минфина СССР И. Д. Злобина на имя В. М. Молотова от 19 ноября 1947 года, где он предлагал произвести перерасчет вкладов населения из расчета: суммы до 3 тыс. руб. в соотношении 1:2, от 3 тыс. до 10 тыс. руб. — 1:3, а свыше 10 тыс. руб. — 1:4. При этом автор этого письма особо предостерег руководство страны о том, что «предоставление больших льгот крупным вкладчикам тем более нежелательно, что немалая доля крупных вкладов образовалась за счет спекулятивных рыночных доходов» [305].

Поначалу эту реформу планировали провести в 1946 году, однако из-за начавшегося голода ее пришлось отложить на следующий год. Между тем в мае того же 1946 года решением Политбюро была создана комиссия по отмене карточной системы в составе председателя комиссии А. И. Микояна и пяти членов — Н. А. Вознесенского, А. Г. Зверева, А. Н. Косыгина, А. В. Любимова и Н. С. Хрущева. При обсуждении данного вопроса главным камнем преткновения оказалась проблема розничных цен. Если сохранить розничные цены на уровне существовавших пайковых (государственных) цен, то при отмене карточной системы государству грозила бы реальная опасность столкнуться с избыточным платежеспособным спросом населения, который мог бы привести к острому товарному дефициту в стране. Если же установить розничные цены выше пайковых, то это означает, что большинство товаров и услуг, напротив, станут просто недоступны значительной части населения страны, прежде всего колхозникам, пенсионерам и студентам. Поэтому по предложению А. Г. Зверева было принято соломоново решение: установить единые розничные цены выше пайковых, но ниже коммерческих при одновременном увеличении средней заработной платы, пенсий, стипендий и пособий.

Как установили современные историки (В. П. Попов, О. В. Хлевнюк [306]), только в 1946 году А. Г. Зверев направил И. В. Сталину ряд новых записок по вопросам денежной реформы, которые, судя по его пометкам, вновь вызвали неподдельный интерес вождя. А уже в следующем 1947 году, когда подготовка денежной реформы вступила в завершающую фазу, личные контакты И. В. Сталина и А. Г. Зверева резко возросли. Так, по информации «Журнала посещений рабочего кабинета И. В. Сталина в Кремле» с марта по декабрь этого года, помимо телефонных бесед, состоялось 18 встреч вождя с главой финансового ведомства страны [307]. Именно в ходе всех этих встреч было окончательно оговорено, что за основу берется второй вариант проведения реформы, то есть одновременная отмена карточной системы снабжения, обмен старых денег на новые и переход к единым государственным розничным ценам на все товары. Кроме того, как вспоминал сам А. Г. Зверев, именно ему «было поручено подготовить первый проект соответствующего постановления и проект обращения к советским гражданам», где следовало «сообщить о порядке обмена денег; о порядке переоценки вкладов в Госбанке и сберкассах; о конверсии предыдущих займов; о соблюдении интересов трудящихся; о стремлении ударить рублем по нечестным элементам; об основах отмены карточной системы» [308]. Кроме того, 27 мая того же 1947 года на заседании Политбюро ЦК было принято решение о создании Комиссии по денежной реформе, в которую вошли В. М. Молотов (глава), Н. А. Вознесенский, А. А. Жданов, Г. М. Маленков, Л. П. Берия, А. И. Микоян, А. Н. Косыгин, А. Г. Зверев, Я. И. Голев и Г. П. Косяченко. А уже 19 июня проект Постановления «О проведении денежной реформы и отмене карточек на хлеб, продовольственные и промышленные товары» был обсужден на совещании у В. М. Молотова и направлен И. В. Сталину. Именно в этом документе впервые и был зафиксирован обменный курс 1:10, когда до практического осуществления реформы оставалось ровно полгода.