Сомерсет Бейтман - СИМОН ДЕ МОНФОР. Жизнь и Деяния
Симон де Монфор одержал крупную победу и фактически стал правителем Англии. Остается только посмотреть, смог ли он и его сторонники управлять страной лучше, чем король.
ГЛАВА XIII ИСПЫТАНИЕ
Когда были улажены мелкие дела, на 23 июня былназначен парламент, и всем хранителям мира был разослан приказ, дабы в каждом графстве были выбраны по четыре рыцаря с хорошей репутацией, чтобы они могли представлять свою землю. Поскольку Симон де Монфор питал к Церкви благоговейные чувства, он начал свою законодательную деятельность с того, чтобы обеспечить всем епископам и клиру полное соблюдение их прав. Чтобы направить их всецело на выполнение своих функций, им было запрещено носить оружие. В тех делах, которые касались не только светских, но и церковных вопросов, епископ мог быть судьей. Нужно было выбрать трех епископов, чтобы решить, какая сумма должна быть выплачена Церкви в качестве компенсации за причиненные убытки во время беспорядков последнего года. Архиепископу Бонифацию было приказано вернуться и выполнить свои обязанности, связанные с занимаемой им должностью1. Таким образом Симон отблагодарил клир за его стойкую поддержку всеобщего дела. Но главная задача этого парламента заключалась в ордонансе или схеме правительства, составленной и утвержденной в следующем марте. Согласно ей нужно было выбрать трех представителей, которые под присягой клялись, что будут делать все возможное для короля и государства. Они должны были избрать девятерых советников, трое из них должны были постоянно находиться возле короля, и, опираясь на их советы, он должен был вершить все государственные дела. Если кто-нибудь из этих советников проявлял свою недееспособность, король мог сместить его и назначить на его место другого человека при помощи избирателей. Если все девять советников не могли прийти к единому мнению по какому-либо вопросу, трое представителей должны были принять решение вместо них. Если кто-то из избирателей не справлялся со своими обязанностями, король мог отстранить его и назначить заместителя, после совета с парламентом. Первыми тремя представителями были графы Лестера и Глостера и епископ Чичестера, им предстояло выбрать девятерых советников2.
Конституция стала результатом представлений Симона о государственном устройстве и явно опережала политическую мысль своего времени. Она оставляла короля действующим главой королевства, хотя теперь к нему были прикреплены советники. Таким образом был сделан прогрессивный шаг от автократии к ограниченной монархии. Но эта схема так и не была претворена в жизнь. «Во время войны законы молчат». В действие вступили силы реакции. Королева обратилась за помощью к Людовику IX, кроме того, вокруг нее собрались уцелевшие в битве при Льюисе. Она собрала деньги в Гасйони, чтобы было чем платить иностранным наемникам, и обратилась за помощью в борьбе с баронами и епископами к Папе3. К осени она собрала во Фландрии большую армию, готовую к отплытию при первом попутном ветре. Симон принял все меры предосторожности. Епископы собрались в соборе Св. Павла и составили обращение, адресованное Папе, в котором они просили не присылать к ним легатов, поскольку они вполне способны сами справиться с нарушениями против Церкви, которые имели место быть во время недавних беспоря ков. Народная армия собралась на свои ежегодные сорок дней службы. Каждый город предоставил положенно количество пеших солдат вдобавок к вассалам рыцарских держаний. Корабли Пяти Портов наблюдали морем, графы в своих землях следили за побережье Люди собрались в Баргем Дауне, близ Кентербери, чтс бы защищать свою страну. Клир сделал свой вклад в виде сбора десятины. Было послано письмо Людовику IХ, в котором его просили не допускать атаки на Англию с его территории и разрешить встречу между английским и французскими послами в Булони для совместного обсуждения. С наступлением зимы иностранная армия рассеялась и угроза вторжения миновала4. Симон и его сторонники не могли удовольствоваться решением арбитров, принятым после Льюиса. Они назначили пять арбитров с двумя заместителями в случае необходимости, чтобы утвердить мир между Симоном и Генрихом III. Но особо оговаривалось, что постановления правительства должны оставаться неприкосновенными и все замки н государственные должности будут сосредоточены в руках англичан. Под поручительство восьми баронов Генрих Германский был освобожден из своего заточения Дуврском замке, чтобы он мог отправиться во Францш для дополнительного арбитража. После его прибытия в Булонь английские послы были окружены толпой инекоторые из них убиты. Папский легат Ги Фулкуа, кардинал Сабины, потребовал, чтобы его пропустили в Англию под страхом строгого наказания. Когда ему было в этом отказано, он вызвал английских епископов, но они прислали свое извинение за то, что бароны не позволили им отлучиться, и прислали вместо себя поверенных. Легат отказался принимать письмо и приказал епископам публично объявить о наложенной на баронов папской анафеме. Папа приказывал освободить короля и заложников и вернуть первому его права. В случае неповиновения легат пригрозил не только отлучить их от Церкви и наложить интердикт, но еще и наложить бойкот на торговлю Англии с другими странами. Когда прокторы высадились в Дувре, горожане обыскали их, нашли ненавистный интердикт и порвали его. На их счастье смерть Урбана IV временно лишила легата власти и назойливый посланник отправился на конклав в Перуджу, где его избрали Папой и ему было присвоено имя Климента IV5.
Но самые опасные враги Симона таились в его же землях. Во время сражения 1264 года Ллевелин показал себя весьма вялым союзником, хотя отряд валлийских лучников помогал Симону и перестрелял много королевских солдат. До тех пор, пока они были под прикрытием деревьев, они оказывали существенную поддержку, но как только оказались на открытом месте, они тут же были смяты конницей. Те их них, кто попал в плен, не получили ни капли пощады. С другой стороны, хорошим подспорьем для Генриха III при осаде Нортгемптона оказались маркграфы, и много пленников было взято именно с их помощью. При Льюисе пехота находилась под командованием принца Эдуарда, некоторые из них утонули или были взяты в плен, но большинство бежало в свои родные земли. Когда они получили королевский приказ явиться в Лондон, они не подчинились, но тем не менее освободили своих пленников6. Некоторые из них атаковали Уоллингфордский замок, пытаясь освободить принца Эдуарда. Но его смотритель пригрозил, что выбросит принца к ним в качестве ядра для баллисты, и это заставило их отступить7.
Достигнув своих земель вблизи валлийской границы, бароны продолжали гнуть свое, и в тех местах было много беспорядочных столкновений. Затем они стали угрожать Честеру, Роберту Феррерсу, графу Дерби, выступив против них с такой огромной армией, что те не рискнули выйти им навстречу. Во время своего наступления они приблизились к ним вплотную и убили сто их людей, в то время как со своей стороны потеряли только одного. Но они были всего лишь грабителями, хотя формально находились на стороне баронов. Вскоре такие вылазки были пресечены. Когда приграничные лорды захватили Глостер и Бриджнорт, Симон назначил в Нортгемптоне всеобщий сбор, чтобы остановить их, а Генрих III повел свои силы к Вустеру, но обнаружил, что все мосты через Северн сломаны. Приграничные лорды поняли, что оказались в ловушке, поскольку впереди были силы Симона, а в тылу Ллевелин, было благоразумным сдаться. Они отказались прийти на парламент, который собрался в Оксфорде, но явились на собрание в Вустере. Они приняли условия, согласно которым должны были отправлялись в изгнание в Ирландию на год и один день и должны были закончить свои сборы до 15 января 1265 года. Им даже разрешили поговорить с принцем Эдуардом в Кенилворте8.
Посреди всех этих забот, связанных с войной, внимание Симона было сосредоточено на наиболее важных делах. В декабре 1264 года была прислана повестка для сбора парламента в 1265 году. Когда он собрался в Вестминстере 20 января 1265 года, на нем присутствовали 120 епископов, аббатов, приоров и диаконов, так что клир был очень полно представлен. 32 барона с двумя рыцарями из каждого графства и по два горожанина из каждого города или округа. За счет последних состав представителей значительно расширился и представлял все классы. Но это скорее было собрание сторонников Симона, нежели настоящий парламент. Сначала на заседаниях присутствовали только сторонники баронов, но в дальнейшем некоторые из северных баронов, поддерживавших короля, получили охранные грамоты и приехали на встречу парламента9. Но начало расти недовольство
Симоном, и оно стало звучать на встречах его же парламента10. Один хронист пишет, что он всем распоряжался, захватил все королевские замки в свое распоряжение, а королю оставил только тень от его королевского могущества, которая следовала за ним11. Ему приписывали захват 18 баронских владений12. Корабли Пяти Портов промышляли пиратством, и поступали жалобы, что они мешают торговле13. Подскочили цены и многие товары стали дорогими, но это было скорее результатом долгих беспорядков в стране, чем явным последствием баронского правления. Наиболее ревностные представители баронов доходили в своих патриотических чувствах до того, что были вполне готовы отказаться от иностранных товаров и ходить в одежде из грубой домотканой материи, а не из хорошо обработанной, которую привозили из Голландии. Но были среди баронов и такие, кто причинял репутации Симона большой вред. Его сын Генрих получил прозвище «торговец шерстью», потому что он взял в свои руки всю шерсть, которая экспортировалась из страны14.
