Alexandrov_G - Дверь в стене
Что бы вы сделали на месте Нгуена, назвавшегося Патриотом? Вот и он сделал то же самое.
В 1923 году Хо Ши Мин отправился в Москву.
42
Есть некая высокая ирония в том, что в тюрьму будущий Хо Ши Мин впервые попал в СССР. Не очень приятное, но необходимое избравшему карьеру революционера человеку знакомство с узилищем произошло в середине 1923 года в Петрограде, куда Нгуен Патриот прибыл на пароходе "Карл Либкнехт" в качестве делегата от Французской Коммунистической Партии. Дурную шутку с ним сыграло пристрастие к псевдонимам и несовпадение имён в различных документах вызвало законное подозрение у принимающей стороны, немедленно засадившей Нгуена в портовую каталажку, где он провёл несколько недель, пока Петроградские власти сносились с "центром". Помимо всего прочего это забавное приключение показывает степень рыхлости государства, которое по мнению сегодняшних "историков" вынашивало планы не больше и не меньше как революции в мировом масштабе.
Но, как бы там ни было, а таможня в конце концов дала добро и Нгуена извлекли из камеры, накормили, смахнули с него пыль и, посадив в поезд, отправили в путешествие из Петербурга в Москву. В Москве Нгуен был немедленно введён в состав так называемого Дальбюро ИККИ, что расшифровывалось как Дальневосточное Бюро при Исполнительном Комитете Коммунистического Интернационала.
Дальбюро было создано по инициативе ещё одного тщательно вычищенного из анналов героя тогдашнего времени. Звали героя Хэнк Сневлит. Очень, очень интересный человек. Полное его имя звучало так - Хендрикус Джозефус Францискус Мария Сневлит и был он рождён голландцем. Помимо голландского происхождения был он наделён неуёмной энергией и не иначе как по этой причине, войдя в возраст, он пошёл в социал-демократы и стал активистом железнодорожного профсоюза. Защищать права трудящихся и организовывать стачки ему так понравилось, что он сделал борьбу делом своей жизни. Человеком он был способным до чрезвычайности, причём способности его были несколько необычного свойства, жизненным предназначением Хендрика Сневлита было "партстроительство". За время трудовой деятельности он создал с десяток партий, причём создал в разных местах Земного Шара. Партии он создавал с той же лёгкостью, с которой папа Карло превращал сучковатое полено в куклу.
Когда жизнь в Голландии показалась Сневлиту пресной, он переместился в Голландскую Восточную Индию (известную ныне миру как Индонезия) и занялся парт- и проф- строительством там. В 1920 году Сневлит в качестве представителя PKI (Partai Komunis Indonesia), которую он сам же и создал, участвовал во втором конгрессе Коминтерна в Москве. При личном знакомстве он произвёл очень выгодное впечатление на Ленина, что позволило ему получить от советской стороны всемерную поддержку по воплощению в жизнь обуревавшей Сневлита идеи - он дальновидно полагал, что проводить в мире "революционные преобразования" невозможно без получения влияния в колониях. Исходя из этого эксперт по партстроительству предлагал создать пропагандистские "бюро" на Дальнем и Среднем Востоке, кроме того Сневлит подбросил Ленину идею о создании в Москве "Марксистского Института", где можно было бы проводить идеологическую доктринацию кандидатов, годных в будущие лидеры "национально-освободительных движений".
Ленин немедленно усмотрел в этих предложениях и непосредственную геополитическую выгоду для СССР, так как идеи Сневлита давали возможность получить рычаг влияния на непосредственного соседа СССР - на Китай, и уже Ленин использовал свой вес в Коментерне, чтобы "товарищ Маринг" (коминтерновский псевдоним Сневлита), был послан в Китай с заданием, "с миссией". И товарищ Маринг в Китай поехал и очень быстро из подручного материала выстругал то, что сегодня известно как Коммунистическая Партия Китая. На время пребывания в Китае Сневлит сменил свой псевдоним на другой и не на "папа Карло", как можно было бы подумать, а на более прозаическое "Ма Линь".
Между прочим, результатом своей работы сам Сневлит был не очень впечатлён и рекомендовал Коминтерну делать ставку не на китайских коммунистов, а на Сунь Ят-сена и Гоминьдан, и Коминтерн к его словам прислушался. Позднее, после того как Гоминьдан возглавил Чан Кай-ши, а особенно после демонстративного разрыва Чана с коммунистами, сопровождавшегося так называемым "белым террором", понадобилось найти козла отпущения и таким козлом сделали Сневлита, просто потому, что такой способный, успешный и энергичный человек не мог не вызывать злобной зависти у своих менее талантливых коллег. Завистники воспользовались невозможностью объяснить простецам ту скрытую очевидность, что победа Гоминьдана была на руку "внешним силам", и не только таким как Британская Империя и США, но и СССР, так как позволяла быстро консолидировать Китай перед лицом растущей угрозы со стороны Японии.
Сневлит это понимал, а потому, приняв к сведению "товарищескую критику", опять ушёл в дело с головой, и, хотя его политическому реноме был нанесён значительный урон, он, вернувшись в Голландию, опять окунулся в партстроительство, более, правда, радикального свойства, разошёлся с СССР, сошёлся с троцкистами, потом, найдя уже их недостаточно радикальными, разошёлся и с троцкистами, потом началась война, Голландию оккупировали немцы, Сневлит ушёл в подполье и занялся подрывной деятельностью, был в конце концов выслежен, схвачен и с несколькими сподвижниками казнён немцами в 1942 году. Во время казни он не унывал, а распевал Интернационал. Хендрик Сневлит был той человеческой породы, из которой делают гвозди.
Ну и вот, в созданное с его подачи Дальбюро и попал Хо Ши Мин. Он (а можеть быть не он, а судьба) опять очень удачно воспользовался сложившимися обстоятельствами, а они в начале 20-х сложились таким образом, что стал актуален "союз рабочих и крестьян", причём актуален до степени создания "Зелёного Интернационала" или союза крестьянских партий. Речь, правда, шла о крестьянских партиях Европы, но Хо уловил веяние времени. И выяснилось, что он, преподнося себя как "крестьянского сына", опять угадал. В октябре 1923 года он стал делегатом Индокитая на московской Международной Крестьянской Конференции, собравшей представителей от партий, представлявших сорок государств. И делегатом докладчиком. По счёту Хо выступал тринадцатым.
В декабре 1923 года будущий вождь вьетнамского народа стал слушателем Коммунистического Университета Трудящихся Востока. Находясь в Москве на правах человека, ставшего "выразителем воли народов Индокитая", он получил возможность и очень важных личных контактов. И не только со Сталиным и не только с Троцким. И не только с будущим врагом народа Бухариным. Но и с такими влиятельными в международных движениях людьми как Куусинен, Тельман, Димитров. И с такими позже показавшими себя уже не в "движениях", а в государственном строительстве людьми как Чжоу Энь-лай и Чан Кай-ши. Не забывайте, что ещё не наступил 1927-ой год и не пришла ещё пора размежеваться перед тем, как объединиться, и жив ещё Сунь Ят-сен, пославший в СССР второго в Гоминьдане человека поучиться уму разуму. И тот учился, а чего ж не поучиться, если учат? И все этому обстоятельству были рады, рады за себя. Радовался Нгуен Патриот и радовались трудящиеся Москвы, в 1924 году во время первомайского Праздника Труда нёсшие рядом с портретом Карла Маркса портрет Чан Кай-ши.
"Мы миру путь укажем новый, владыкой мира будет труд!"
43
В ноябре 1924 года Хо Ши Мин покинул пределы первого в мире государства трудящихся и отправился в Китай. В СССР он пробыл около года, примерно столько же, сколько и в СаСШ, и, так же, как и в Америке, в России Хо Ши Мин времени зря не терял.
Он прошёл не курсы молодого бойца, как кто-то может подумать, а курс ускоренного обучения в так называемой "Сталинской школе", как в просторечии назывался Коммунистический Университет Трудящихся Востока, организованный при Народном Комиссариате По Делам Национальностей, возглавлявшимся Сталиным. Позже Хо вспоминал это время с ностальгией, в Сталинской школе ему очень понравилось, не в последнюю очередь потому, что из достаточно умелого пропагандиста, которым он сделал себя сам, в школе из него сделали ещё и достаточно умелого организатора.
Из того, что вы успели о нём до сих пор узнать, ясно, что человеком Хо был энергичным, на месте ему не сиделось и, ознакомившись с теорией, он захотел применить её на практике. Не откладывая дел в долгий ящик, он сел и написал очередное письмо, на этот раз Генеральному Секретарю Коминтерна, которым тогда был товарищ Зиновьев. Зиновьев ему не ответил. Неунывающий Хо сел и настрочил второе. Занятый важными делами Зиновьев проигнорировал его просьбу вторично и Нгуен Патриот был вынужден спуститься коминтерновским уровнем пониже и связаться с человеком, который его "нашёл", с Дмитрием Мануильским, но тот мало чем мог ему помочь, так как решением Коминтерна был переброшен на балканское направление и к Азии отношения не имел.
