Георгий Герасимов - Прикладная философия
Известный пример из истории сельского хозяйства, когда применение ядохимикатов ДДТ в течение нескольких лет практически уничтожило вредных насекомых. А некоторое время спустя те же насекомые, но уже нечувствительные к данным ядохимикатам, размножились сильнее прежнего.
С точки зрения рассматриваемого вопроса произошло следующее: пусть существовал некий вид насекомых. Подавляющее большинство представителей этого вида не обладали иммунитетом по отношению к ДДТ, но дисперсия вида по этому параметру – чувствительность к ядохимикату ДДТ, была не нулевой, т. е. существовали отдельные особи менее чувствительные к подобным химическим соединениям. Это и спасло эти виды насекомых от уничтожения. Большая часть насекомых погибла, получив смертельную дозу ядохимикатов и не оставив потомства, а освободившуюся биологическую нишу заполнили быстро размножившиеся особи с наследственной нечувствительностью к ДДТ. Как бы один подвид внутри вида вытеснил другой в условиях изменившейся среды обитания.
Казалось бы, что чем больше дисперсия по каждому параметру, тем это выгоднее для выживания вида, однако сама дисперсия является результатом естественного отбора. Т. е. естественный отбор сам отрегулирует оптимальное соотношение между количеством особей с неким видовым параметром вблизи среднего и количеством особей с видовым параметром отличающимся от среднего. Для устойчивого существования биологических видов необходимо, с одной стороны, сохранение наследственной информации из поколения в поколение, с другой стороны, возможность изменения с максимальной скоростью. Оптимальное соотношение между стабильностью и готовностью к изменениям внутри вида определяется дисперсиями различных видовых параметров, которые сами регулируются естественным отбором.
Точно так же, как биологию видов, естественный отбор регулирует и видовую стратегию поведения. Правильную, с точки зрения сохранения вида, стратегию поведения, естественный отбор закрепил в виде набора стереотипов, свойственных практически всему живому, которые мы называем инстинктами самосохранения и продолжения рода. Очевидно, что те особи, которые жили в соответствии с этими инстинктами, из поколения в поколение, имели гораздо больше шансов для оставления потомства, чем те, которые жили вопреки им.
Однако, каков может быть наследственный биологический механизм действия этих инстинктов? Разнообразие ситуаций в жизни таково, что закодировать их все в наследственной памяти вместе с адекватными реакциями, невозможно. Инстинкты по всей видимости должны опираться на некоторые чисто физиологические отклики на раздражение, а на базе этих физиологических реакций уже возникает все разнообразие действий животного в сложившейся ситуации, которое регулируется иными, не физиологическими механизмами. Таким основным физиологическим полуфабрикатом, на ряду с некоторыми другими, является реакция организма «удовольствие – неудовольствие».
Инстинкт самосохранения включает в себя чувство голода и реакцию на опасность. Вопрос о потреблении пищи решается просто. Если животное давно не ело, то у него возникает набор физиологических ощущений, вплоть до болевых, называемых голодом, сопровождающихся раздражением центра неудовольствия. Соответственно, когда голодное животное ест, то с одной стороны, очень быстро исчезают отрицательные ощущения, вызванные голодом, с другой стороны, сам процесс еды сопровождается раздражением центра удовольствия.
Реакция организма на опасность организуется несколько сложнее. Во-первых, это также раздражение центра неудовольствия, во-вторых, в помощь животному для борьбы с опасностью включаются еще некоторый дополнительный набор физиологических реакций из которых сразу можно выделить два основных типа: возбуждение и торможение. Торможение свойственно биологическим видам, для которых лучшей с точки зрения выживания реакцией на опасность, является – замереть, затаиться. Их страх парализует. Возбуждение свойственно видам, основной реакцией которых на опасность является атака. Естественный отбор для этих видов должен был позаботиться о возбуждении злости, ярости, повышенной собранности в случае опасности. Для полноты картины можно, видимо, выделить и некий промежуточный вариант, назовем его заторможенным возбуждением, которое будет свойственно видам животных привыкших спасаться бегством.
Другая, важнейшая для выживания вида, группа инстинктов может быть названа инстинктом продолжения рода. Сюда входит сексуальна тяга к особям своего вида противоположного пола и материнские инстинкты, обеспечивающие выживание потомства после рождения. Сексуальная тяга обеспечивается через удовольствие – неудовольствие, удовольствие от секса и дискомфорт от его недостаточности. Забота о потомстве, может быть и сопряжена с каким-то физиологическим механизмом возбуждения центра удовольствия, но основным в этом случае, как и конкретная реакция животного на опасность, видимо программируется в поведении путем общественного воспитания. Поэтому продуктом естественного отбора, во-первых, является биологическая способность запоминать информацию, т. е. у животного естественный отбор создал биологический компьютер с блоком памяти и системой программирования через общественное воспитание, а во-вторых, опять же естественный отбор позаботился выработать у животных навыки правильной стратегии поведения в различных жизненных ситуациях, привязанных к среде обитания, которые передаются через воспитание.
Попробуем из теории естественного отбора получить хоть небольшие результаты для практического использования. Берем к рассмотрению биологический вид животного, соответствующий или физиологически близкий к человеку, и для различных видовых параметров будем угадывать оптимальную наиболее выгодную для продолжения рода, т. е. сохранения своего генотипа, величину рассматриваемого характерного видового параметра или стратегию поведения. Для начала определим в чем состоит различие полов с точки зрения естественного отбора. В процессе производства потомства участвуют две особи мужского и женского пола, но биологическое участие их в этом процессе различается. Женская особь на производство одного ребенка должна потратить, как минимум, около двух лет своего времени (беременность и выкармливание), то мужская особь биологически в состоянии свое участие в производстве потомства ограничить всего несколькими минутами. Соответственно женская особь физиологически в состоянии иметь максимально порядка десяти детей, а мужская – в тысячу раз больше. Из этого отличия будут проистекать совершенно разные стратегии поведения и во многом различающиеся биологические особенности мужского и женского организмов, напрямую вроде бы и не связанных с детопроизводством.
Перед особью стоит одна стратегическая игровая задача – оставить как можно больше потомства. С этой точки зрения для женской особи (в условиях до возникновения устойчивых парных семей, когда естественный отбор и должен был потрудиться над видом), этот вопрос решен без какой-либо борьбы. Она гарантированно должна оставить после себя порядка десяти детей. Ей не надо бороться за самцов, даже в случае их малочисленности, все равно ее оплодотворят и ее гены сохранятся приблизительно в пятикратном размере (10 детей по 0.5 генотипа от матери =5). Совершенно другая ситуация для самцов. При соотношении количества самок и самцов приблизительно один к одному, от поведения самца зависит останется после его смерти генотип размноженный в пять тысяч раз (10 000*0.5) или ничего вообще не останется.
При таком разделении участия в воспроизводстве потомства, чтобы оптимизировать соотношение между стабильностью вида и его готовностью к изменениям, дисперсия по любым видовым параметрам для женских и мужских особей должна различаться. Изменчивость вида должна в основном определяться мужскими особями, т. е. теми между которыми имеет место конкуренция, а женские особи должны быть существенно ближе к среднему параметру т. е. больше предназначены для хранения наследственной информации. (Это можно доказать математически с точки зрения скорости адаптации вида к изменяющимся условиям, но строгое доказательство будет сложным для неподготовленного читателя, поскольку потребует знания генетики и некоторых специальных разделов математики).
Конкретно для человека, как биологического вида, получается, что мужчины сильнее различаются между собой, а женщины слабее, т. е. все женщины гораздо более одинаковы практически по любому параметру. Возьмем к примеру интеллект. Среди женщин во всей истории человечества практически отсутствуют выдающиеся личности, кругом одни мужчины, но и не дотягивающих по развитию до средней нормы женщин гораздо меньше, чем таковых мужчин. Выполнение простой рутинной, но требующей аккуратности работы, как к примеру бухгалтерия, больше подходит для женщин, а творческую, нестандартную естественнее выполнять мужчинам. Если условно за социальную норму взять например законопослушание, то отклонения от нее среди мужчин будут встречаться гораздо чаще, чем среди женщин. Число спившихся или наркоманов мужчин значительно превосходит число аналогичных женщин и т. д.
