Наталия Нарочницкая - Русский код развития
«АиФ»: - Идеологи этих реформ кивают на Запад. Это их система так несовершенна или мы не то копируем?
Н. Нарочницкая: - Возьмите, к примеру, США, откуда мы скопировали ЕГЭ, который разрушает умение учиться, излагать свои мысли, отделять главное от второстепенного. Уровень массового образования там крайне низкий, невежество рядового американца - притча во языцех.
Хорошее образование можно получить только в университетах с педагогической традицией за плечами, ориентированной на национальное мышление, национальную культуру. Это и есть элитные учреждения. А у нас элитность измеряется наличием бассейна и поездок за границу за счёт богатых родителей.
Пресловутая демократия обязана гарантировать изначально равные возможности получить хотя бы среднее образование, что вовсе не исключает спецшкол и школ для одарённых детей. А у нас сейчас программируются именно неравные возможности самого доступа к образованию. Массово закрываются сельские школы. Выполняя договорённости в рамках Болонского процесса (в рамках которого Россия должна ориентироваться на европейские стандарты образования), мы будем вынуждены ликвидировать большинство региональных вузов. Лицензии останутся у двух-трёх. А приехать на учёбу в Москву, Петербург смогут единицы - слишком дорого. Что будет с молодёжью в провинции? Мы же одичаем! Какая модернизация?! Кстати, мои коллеги, профессора ведущих университетов в Европе, тоже в ужасе от Болонского процесса: он разрушает национальные системы просвещения.
Контроль рынка«АиФ»: - За 8 лет население России сократилось на 2,2 млн человек. Вы как-то заметили: наш народ ощущает, что он вытеснен на обочину мировой истории, и не желает рожать детей. Можно ли это чувство вернуть?
Н. Нарочницкая: - У меня есть ощущение, что пик нигилизма в нашей стране уже пройден. Общество расстаётся с иллюзиями типа «моя хата с краю». Люди потихоньку перестают стесняться любви к Отечеству, чувствуют сопричастность к тому, что происходит в стране. При этом одновременно много протестных настроений. В Интернете ожесточённая полемика против власти. Я долго раздумывала, почему именно сейчас. Ведь в 90-е было гораздо хуже, а сейчас худо-бедно, но государство помогает тем, кто оказался на краю. Думаю, накопилось разочарование и даже возмущение от того, что не меняется заложенная первыми горе-реформаторами экономическая система, которая опрокинула в бедность огромные категории нужнейших профессий. Списки миллиардеров с сомнительным происхождением капитала, богатеющие чиновники, два островка современной жизни - Москва и Петербург, а 100 км от них отъехал - печка, колонка, туалет на улице...
Наивно было думать, что при наших расстояниях, при нашей отдалённости центров производства и потребления всё будет регулироваться рыночными механизмами. Нужны усилия государства по преодолению этих условий. И внутренние тарифы на энергоносители должны быть ниже, и пассажирские перевозки надо компенсировать. А то у нас какое-то принудительное прикрепление людей к земле получается. Из-за отсутствия денег они даже родных своих навестить не могут, если живут в тысяче километров. Но главное, нужно вдохнуть жизнь в малые города. Развитие глубинки может стать основой модернизации.
«АиФ»: - Наши лидеры говорят много правильных вещей, но все начинания тонут в коррумпированной чиновничьей прослойке. Как с этим бороться?
Н. Нарочницкая: - Нечего ждать быстрых результатов! Во Франции мне один социолог рассказывал, что в 60-е годы ни одна проблема не решалась положенным порядком, а только через связи, процветали взятки. И понадобилось 30 лет, чтобы сжать коррупцию до того уровня, когда она не парализует государство. И нам надо спокойно, без иллюзий, но твёрдо наступать на это явление. Но только реформой правоохранительных органов, бесконечной перетасовкой чиновников мы коррупцию не победим, потому что корень её - в упадке морали. То, что мы сегодня имеем, - результат разнузданной пропаганды богатства без чести, вседозволенности и презрения к долгу. Кропотливый путь восстановления надо начинать с детсадов - учить видеть разницу между плохим и хорошим, порядочным и непорядочным. Этому учат, к примеру, старые русские сказки, и нечего ждать изменений, если дети воспитываются на американских мультфильмах, где героем является удачливый нахал.
«АиФ»: - Демократия за эти 20 лет после развала СССР у нас так и не прижилась. Зато недавно появился план десталинизации общества...
Н. Нарочницкая: - У меня этот план вызывает грустное недоумение и возмущение. Хотя в моей семье тоже была драма: репрессировали моего дядю, и отец в течение 20 лет писал в анкете: «Брат врага народа». Но я не понимаю, как можно учить детей топтать собственную историю. Никто в мире этого не делает! Что касается демократии, то она всё же есть, хотя и с заусеницами, но такую махину, как наша страна, быстренько «отредактировать» невозможно. Да и судьба европейской демократии, которой мы пытались подражать, весьма спорна. На Западе уже признано, что она функционирует по указке элит. А те в больших вопросах игнорируют волеизъявление масс что во внешней политике (вон что в Ливии творят!), что во внутренней. Несмотря на массовые протесты, идёт наступление на социальные права.
Никто не знает, что будет с Европой в ближайшие 20 лет. Надо это учитывать и воздержаться от слепого копирования всех без исключения направлений развития Запада. Россия - слишком большая величина, чтобы позволить себе роскошь слепого подражательства. Всё, что мы заимствуем, всё равно нужно переработать и найти собственный смысл жизни.
Виктория Гудкова,
www.aif.ru,
8 июня 2011 г.
О катастрофе образования, китайской границе и правильном государстве
У Наталии Алексеевны Нарочницкой весь кабинет утопает в цветах, и это не пыль-в-глаза - случайные букеты ради галочки в неуклюжих ведрах, а в растениях в разных горшках и кадках - этакий остров кислорода на Садовом кольце. В таком оазисе хочется говорить только о домоводстве, но к автору книги «Россия и русские в мировой истории», руководителю Фонда исторической перспективы, доктору исторических наук, политику и публицисту Н.А.Нарочницкой мы пришли за точными ответами на вопросы, которые обсуждают все и ответа не находят.
Общество без государства?- Наталия Алексеевна, мы видим много примеров -например, как все сообща тушили пожары, - что наше общество сегодня организуется само, что люди берут на себя решение задач, которые должно решать государство, но о которые власти, похоже, забыли.
- У меня нет апокалиптических настроений, хотя меня, так же как и всех, затронули природные катаклизмы, и мне тоже приходилось забивать мокрыми простынями на даче окна, где беспомощная мама 89-лет после трех инфарктов и на ходунках могла задыхаться.
И все же по сравнению с 90-ми годами в стране гораздо меньший хаос, она управляема, правительство постоянно вмешивается в тяжелые проблемы и вытягивает тех, кто оказался у черты.
Но не меняется заложенная в 90-е гибельная структура. Люди мирились и с гораздо худшим положением в 90-е годы, по-видимому, надеясь на временность: «Перетерпим 10 тяжелых лет, а дальше как-то выстроится». Сейчас же они видят, какие огромные деньги обращаются в государстве, а они, работающие и нужные государству, обречены оставаться в так называемой «структурной бедности».
По-прежнему миллионы самоотверженно работающих людей запрограммированы самой структурой экономики влачить жалкое существование. И это притом, что экран ТВ без конца раздражает информацией, сколько миллиардеров у нас появилось, какие коттеджи строят чиновники на местах, каких поваров пригласили в новые недоступные никому рестораны в столице!
Это звучит издевательством, и, естественно, такое общее разочарование многократно усиливает недовольство, тревоги по поводу конкретных и частных проблем. Хотя сейчас и лучше, чем было в 90-е (никогда у нас не строили вот так за полгода дома всем погорельцам), все равно причины упадка не ликвидируются.
- Есть ли какие-то положительные процессы?
- В области внешней политики, безусловно, есть. Значительно, по сравнению с 90-ми годами, восстановлены честь и достоинство России на международном уровне, что позволяет нам больше концентрироваться на внутренних проблемах и, кстати, самим решать, какие должны быть цены на бензин.
Сейчас с нами больше считаются, хотя только когда дело доходит до наших непосредственных интересов. В мире же, конечно, творят, что хотят, нам еще далеко до влияния СССР. Но вокруг нашей страны все же была, наконец, очерчена красная линия, дальше которой мы не отступаем. И за это нас стали больше уважать.
