ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества - Бохэннон Кэт

Иллюстрация 13

Хотя мужчины и женщины во многом живут в разных сенсорных мирах, у нас есть общий контекст: поскольку мы фундаментально и глубоко социальные приматы, социальный контекст воспринимаемых нами миров влияет на то, как мы интерпретируем сигналы, поступающие к нам через наш сенсорный массив. Измените контекст, и вы, скорее всего, измените восприятие. Поэтому девушки с птичьими глазами воспринимают мир примерно так же, как и мы, несмотря на свою сверхспособность, а дальтоники живут со своим небольшим недостатком. Женщины обоняют вещи более тонко и точно, чем мужчины, но в основном мы замечаем это только во время овуляции или беременности (или когда мужчина говорит нам, что ничем тут не пахнет). Общий социальный контекст сегодняшней сцены знакомств в значительной степени перевешивает любую пользу, которую женщины могли извлечь из своей внутренней реакции на мужские запахи в глубоком прошлом. И до тех пор, пока мы помним, что женщины часто могут слышать то, чего не могут мужчины, мы будем лучше проектировать слуховую среду, более инклюзивную для любого уха.

Глава 4

Ноги

Далонега, штат Джорджия, 2015 год

Солдаты клонились к горе. Легкие горели. Мышцы горели. Глаза. Все горело, кроме пальцев на руках и ногах, посиневших от холода, пока они поднимались на высоту. Кровь отходила от конечностей и скапливалась в туловище в последней отчаянной попытке спасти жизненно важные органы. Команда двигалась день и ночь вверх по склону, едва останавливаясь, чтобы поспать, поесть, поговорить. Это было больше, чем тело могло вынести. Но в том-то и дело, что война не останавливается, чтобы спросить, как ты себя чувствуешь.

Капитан Грист остановилась и разорвала коричневый пакет, содержащий скудный паек – то, что считалось едой, – впервые за тридцать часов. Сапоги промокли в горах. Мозг тоже каким-то образом промок – вот что чувствуешь после того, как тело сделало больше, чем может, а впереди еще многое. Солдаты говорят: «Прими отстой».

Выживание становится вопросом мелочей, глупых мелочей, которые делаешь, чтобы заставить мышцы двигаться. Вскрыть пакет. Сменить носки на сухие. Этому солдаты научились в окопах Первой мировой войны. Раны заживут, но если потерять ноги – тебе конец.

Гора была частью испытаний Школы рейнджеров армии США: тщательно спланированного шквала тестов, предназначенных для отбора и подготовки элитных солдат. Очень немногие имеют право на участие; еще меньше оканчивают курс. В течение шестидесяти двух ужасных дней солдаты страдают от переохлаждения, теплового удара, смертельного голода и бреда из-за недосыпания. 60 % бросают в первую же неделю. Они даже не добираются до горы. Тем, кто добрался и сумел спуститься, дальше придется пережить смоделированный авианалет и мучительный проход через болото, полное ядовитых змей. Некоторых солдат вынуждают останавливаться медики-наблюдатели – испытания действительно опасны. При недостатке сна в мозге накапливаются токсичные отходы. К концу курса нередки галлюцинации.

Подобно обучению морских котиков или морской разведки, Школа рейнджеров считается высшим испытанием для мачо. Нужно быть достаточно сильным, чтобы нести на плечах раненого двухсотфунтового человека по грязному склону холма, но просто силы недостаточно. Нужно быть в состоянии пробежать милю за семь минут с полной загрузкой, но просто скорости недостаточно. Нужно уметь делать все, что солдат должен делать в бою, в наихудших условиях, снова и снова, и не слететь с катушек.

Считается, что мужчины лучше подготовлены к тому, чтобы терпеть и игнорировать боль. Они должны уметь поддерживать друг друга, проявлять лидерство, братство, мужество. Предполагается, что мужское тело сильнее, быстрее и выносливее.

Просто посмотрите на Олимпиаду. Самым быстрым бегуном никогда не была женщина. Сильнейший атлет, быстрейший пловец, лучший прыгун – эти тела всегда мужские. В большинстве профессиональных видов спорта существуют отдельные мужские и женские дивизионы, потому что кажется несправедливым позволить превосходному телу мужчины победить тело женщины в соревновании. За исключением очень редких случаев большинство женщин, похоже, не могут конкурировать с мужчинами в физическом развитии.

Но капитан Грист – женщина. Так с какой стати она пошла на ту гору? Разве женщины не слабый пол?

Как и с большинством вопросов о теле, ответ укоренен в нашей эволюции. В данном случае мы спрашиваем о костно-мышечной системе современного человека. Пять миллионов лет назад Олимпийские игры наших предков состояли из подтягиваний, прыжков с руки на руку между деревьями, бегства от хищников и долгих периодов голодания. Мы были ужасными бегунами, потому что жили в пологе леса – бег нам был не нужен. Нам не нужно было высоко прыгать, потому что у нас были достаточно сильные плечи и конечности, чтобы подтянуться. У нас была мощная верхняя часть тела и относительно слабая нижняя – в основном противоположность сегодняшней человеческой анатомии. Но мир изменился. Чтобы выжить, небольшая группа приматов начала ходить на двух ногах.

Эфиопия, 4,4 миллиона лет назад

Наши Евы-приматы жили в высоких садах под кронами деревьев десятки миллионов лет, питаясь фруктами, жуками и нежными листьями, занимаясь сексом, рожая детей, ввязываясь в драки, снова занимаясь сексом и рожая еще больше детей. Роскошь мелких ссор. Изобилие еды. Некоторые из их потомков остались крошечными. Другие стали большими. Третьи увеличились, а затем, как ни странно, снова уменьшились. Динозавры расправляли крылья, а млекопитающие занимали ниши в экосистеме. Жизнь на деревьях кипела.

Но Земля не может оставаться неизменной.

Хотя Африканский континент веками был покрыт лесами, в миоцене климат планеты начал меняться. В то время как наши Евы-приматы носились и раскачивались на плодоносящих деревьях – их глаза двигались вперед, слух углублялся, – глобальная погода была довольно теплой и стабильной. Но начиная примерно с 20 миллионов лет назад, от региона к региону, становилось все холоднее. К наступлению плиоцена – около 5,5 миллиона лет назад – глобальная погода изменилась.

Но изменилась не только она. Восточная Африка, священный сад человечества, по мере формирования Великой рифтовой долины поднималась вверх. Африка раскалывалась надвое. Движущаяся масса мантии под Эфиопским плато – местом столь высоким и таким большим, что его называют Крышей Африки, – подтолкнула землю вверх, на поток лавы. Великое разделение Африки заняло миллионы лет, но конец был предрешен: Восточная Африка отплыла к Аравийскому морю. Образовавшаяся трещина начала заполняться водой. Озеро Туркана. Найваша. Накуру. В конце концов узкое, мелкое море протянется через Эфиопию, Кению и Танзанию.

Разрыв континента сказывается на погоде. В кронах деревьев наши Евы-приматы эволюционировали в обезьяноподобных существ. По мере того как планета охлаждалась, менялись ветры над восходящим плато Восточной Африки, отделяя центральные тропические леса континента от привычной экосистемы наших предков. 8 миллионов лет назад дождь шел не так часто, как до этого [123]. Леса уменьшились, открылись широкие травянистые равнины, такие же плодородные и коварные, как море. Наши Евы выглянули из безопасности лесного полога. Большинство из них остались там, их число сократилось, они питались тем, что могли предложить им небольшие пойменные леса.