Кэролли Эриксон - Мария кровавая
Те же умонастроения содержались и в небольшой книге, которую она послала Марии. Это были письма Святого Иеро-нима к Пауле и Евстафию — классическое чтение, побуждающее женщин-христианок к аскетизму. На этих письмах Марию начали воспитывать с раннего детства, потому что Вивес писал свои трактаты, пользуясь среди прочих источников и этими письмами Святого Иеронима, где был изложен идеал поведения женщины, мало чем отличающийся от правил, предписанных давшей обет монахине. Теперь, пытаясь подготовить Марию к самому трудному испытанию в жизни, Екатерина советовала следовать примеру тех благонравных женщин, которых описывал Иероним, что избегают мужчин, страшатся любого чувственного импульса в своем теле и молятся, чтобы Господь поскорее избавил их от молодости и красоты, — тогда они полностью смогут посвятить себя служению ему одному. В письмах Иероиима содержался призыв подражать бесстрастному аскетизму молодых римлянок, которые закутывались в одеяния, «напоминающие гробницу», и изнуряли свою плоть.
Одна из историй, изложенных в книге, должна была произвести на семнадцатилетнюю Марию сильное впечатление. В ней описывалась святая жизнь Блесилии, римской девушки возраста примерно такого же, как и Мария, которая после смерти мужа так изнурила себя молитвами и постом, что через несколько месяцев последовала за ним в могилу. Предметом рассуждений Иероиима была вечная тема нескончаемой битвы духа и плоти. Растленной чувственности римлян он противопоставлял христианское самоотречение. Марии, равно как и Екатерине, предстояло победить в себе страх смерти, и в любом случае наставления Иеропима, наполненные библейскими примерами, вдохновляющими на подвиги добрые, должны были укрепить ее дух. «Ты не должна бояться ни ужаса ночи, ни стрелы, что прилетит днем, ни напасти, поджидающей тебя в сумерках, ни дьявола, который встретит тебя в полдень. Тысячи обрушатся на тебя с одной стороны и десять тысяч — с другой, но далеко они все будут и потому не затронут». А в изоляции, которая ожидала Марию, ей следовало найти утешение в словах пророка Елисея: «Не страшись, потому что мы все равно сильнее».
* * *Простые люди положение Марии оценивали совершенно иначе, чем Екатерина. Для селян, которые знали о ней главным образом по песням и рассказам странников, жизнь Марии была такой же полной романтики и нереальной, как у сказочной героини. Поэтому сельские жители графств Йоркшир и Линкольншир охотно верили рассказам восемнадцатилетней девушки, которая в конце 1533 года бродила по северным графствам, выдавая себя за принцессу. Девушку звали Мария Бейнтон. Она ходила по домам и собирала милостыню, называя себя леди Мария и рассказывая, что «зарабатывать на хлеб таким способом заставил ее отец». Тем, кто ее жалел и привечал, как если бы она действительно была принцессой, девица рассказывала любопытную историю. «Когда я была еще совсем маленькой девочкой, — говорила она, — тетя Мария однажды, сидя в купальне с книгой, вдруг оторвалась от чтения, повернулась ко мне и сказала: „Племянница моя Мария, мне так жаль тебя, потому что только сейчас открылось: твое будущее печально. Ты будешь просить подаяния — либо в юности, либо в зрелости“. „И вот пророчество моей доброй тети сбылось, — говорила Мария Бейнтон, обращаясь к восторженным слушателям, — я прошу подаяния в юности“. Потом она рассказывала о своих планах сесть на корабль и отправиться за море, чтобы встретиться с императором. Ей щедро подавали, и она переходила в следующую деревню или город.
В то время, когда добрые женщины в Линкольншире утешались тем, что помогли принцессе добраться до Фландрии, настоящая Мария Тюдор в своей комнате в Бьюдли читала и перечитывала письмо матери вместе с наставлениями Святого Иеронима.
ГЛАВА 11
Господь, мольбе моей внемли,
Молю — терпенье мне пошли!
Должна терпеть я — видишь ты, —
Чтоб превозмочь души мечты.
Как против ветра не поплыть —
Так мне счастливою не быть!
В апреле 1534 года в лондонском Тайберие, месте публичных казней, была повешена знаменитая прорицательница Елизавета Бартои, прозванная в народе «святой девой из Кента». Ее обвинили в довольно странном преступлении. Она осмелилась объявить миру, что Бог считает развод короля Генриха деянием отвратительным. Так и сказала королю прямо в глаза. С пророчествами «святой девы из Кента» никак нельзя было мириться, они приносили большой вред, поэтому ее вместе с теми, кто вероятнее всего подсказывал ей эти откровения, схватили, подвергли пыткам, а затем повесили.
Следует заметить, что Елизавета Бартон была личностью весьма загадочной. У нее, несомненно, был некий Божий дар, и очень жаль, что она связалась с авантюристами, которые в конце концов сделали из нее шарлатапку. И тем не менее ей верили многие достаточно образованные люди, которые при других обстоятельствах проявляли здоровый скептицизм. Не ясно каким образом, но ей удавалось убедить в своих пророчествах многие тысячи подданных Генриха, которым не нравились его поступки, а потом она высказала все самому королю. Она была одновременно и воплощением возврата к предкам, и предвестницей новых времен, когда вопросы веры и откровений снова начинали будоражить жизнь английского общества.
Известность «святой девы» началась после того, как она в семнадцать лет серьезно заболела. Лежа в полубессознательном состоянии, девушка впала в транс, и «ей явились видения рая, ада и чистилища. Бросив туда взгляд, она была способна распознать усопшие души». В этих видениях было сказано, что она должна посетить некую обитель Богородицы. Ее привезли туда и положили у подножия статуи Богородицы, и тут «лицо девы удивительным образом обезобразилось, язык высунулся, а глаза вдруг выпучились и вывалились на щеки, и вообще во всем ее облике наступило великое расстройство». Вокруг нее собралась большая толпа, и позднее очевидцы рассказывали, что в течение примерно трех часов откуда-то из области живота у «девы» исходил какой-то странный голос, «звучащий как будто из бочки, то с небесной приятностью, то с адским ужасом». Через некоторое время девушка пришла в себя, причем совершенно здоровой. Церковники тут же объявили исцеление Елизаветы .Бартоп чудесным, и по графству Кент в устной и письменной форме пошли гулять истории о чуде в обители Богородицы. Затем на Елизавету Бартон снизошло еще одно откровение, предписывающее удалиться в монастырь, поэтому вскоре после исцеления она дала монашеский обет в монастыре Святого Гроба Господня в Кентербери.
После удаления в монастырь к ней потянулись просители. Монахи приходили за советом и с просьбами, чтобы она молилась за их души. Призывала к себе «кентскую монахиню» и покровительствующая Екатерине и Марии Гертруда Блаунт, маркиза Эксетер. Она была накануне родов и проси-ла «святую деву» вымолить для нее у Господа милости, чтобы произвести на свет здорового ребенка. В монастырь Святого Гроба Господня приходили за советом также и церковники почти всех рангов. «Дева» время от времени изрекала пророчества — результат божественных откровений.
Так продолжалось восемь лет. Слава о прорицательнице Елизавете Бартон разнеслась по всей стране. У нее появился «духовный отец», Эдвард Бокинг, монах церкви Христа в Кентербери, который все ее откровения записывал в специальную книгу. Благодаря ей монастырь Святого Гроба Господня стал местом паломничества. Она могла ответить на самые животрепещущие вопросы, которые тогда волновали общество. Например, будет ли война или что делать с лютеранской ересью.
А с 1527 года «кентская монахиня» принялась выносить суждения по поводу королевского развода. Ее мнение по этому вопросу было однозначным. Она решительно не соглашалась с судьями и теологами, которые сомневались в законности брака короля с Екатериной. Елизавета Бартои осуждала также и нерешительность папы. Она считала, что, отвергая супругу, Геирих губит свою душу, а если женится на Анне Болейн, то не проживет и шести месяцев. «Дева» вещала, что он уже «унизил себя в глазах Бога и недостоин ступать на освященную землю» и что после заключения королем второго брака на Англию обрушатся неслыханные бедствия, от которых пострадает прежде всего он, а также многие подданные.
Монахиня объясняла, что теперь получает вести от ангела, который поручил ей предупредить короля о подстерегающей его опасности. Генрих несколько раз приказывал привести к нему Елизавету Бартои. Возможно, он действительно верил в силу ее пророчеств, но скорее всего выслушивал «святую деву» просто потому, что она была очень популярна. Впрочем, к Анне Генрих своего отношения не изменил, хотя «дева», видимо, произвела на него достаточно сильное впечатление. Он предложил сделать ее аббатисой и рассердился, когда она от этого отказалась. Еще больше король разгневался, услышав заверения «девы», что та всеми силами будет пытаться предотвратить его брак с Анной Болейн. Монахиня сказала, что, по мере .того как затягивается решение вопроса о разводе короля, ее сверхъестественные способности усиливаются, и хвалилась, что может слышать приватные разговоры короля и наблюдать, как с Анной общается дьявол и вдалбливает ей в голову мерзостные мысли. Люди верили, что она обладает способностью помешать кораблям покинуть гавань и освобождать души от чистилища. Ее послания от ангела настолько испугали архиепископа Кентерберийского, что тот вначале даже отказывался венчать Генриха с Анной.
