Сергей Цветков - Начало русской истории. С древнейших времен до княжения Олега
Славянские рабы в Западной Европе и Кордовском халифате
Славяно-германское пограничье от Балтики до Адриатики, где не стихали опустошительные войны, долгое время служило главным поставщиком прибыльного товара раннего Средневековья — славянских рабов, одинаково востребованных как в христианском, так и в мусульманском мире. Наиболее обильными его источниками в Центральной и Северной Европе были славянское Поморье и области, соседствующие с Баварской маркой. Славяне, расселившиеся по Адриатическому побережью, становились желанной добычей для венецианских работорговцев.
Христианское и мусульманское законодательство накладывало строгие ограничения или полный запрет для правоверных на обладание рабами, принадлежащими к той же вере. Поэтому славяне, в большинстве своем еще язычники, идеально подходили на роль живого товара. Впрочем, соображения выгоды зачастую перевешивали юридические или морально-религиозные запреты, и рабы-христиане, захваченные в плен теми же славянами, были не менее частым явлением на невольничьих рынках Европы. Известно, что в 989 г. пражский епископ Адальберт-Войтех в покаянном порыве сложил с себя епископский сан из-за невозможности остановить продажу христиан в рабство.
По свидетельству Ибн Хордадбеха, работорговля в то время была монополизирована странствующими еврейскими купцами (рахдонитами), прибравшими к рукам торговые пути между Европой и Востоком. Они везли купленных на Дунае и в прилегающих землях славянских рабов на юг, в Марсель и Арль, откуда их морем переправляли в Кордовский халифат и далее в Северную Африку.
В арабской Испании о славянских рабах было известно с первых десятилетий исламского владычества на Пиренеях. Еще в 762 г. к багдадскому двору из недавно покоренной Испании прибыл посол Абд ар-Рахман Фихри по прозвищу ас-Саклаби, то есть Славянин. В Кордовском халифате IX в. рабы-«сакалиба» (славяне) уже составляли заметную прослойку населения. По свидетельству аль-Мукаддаси (947—1000), большая их часть подвергалась кастрации для дальнейшего использования в качестве евнухов в гаремах, а также мальчиков для утех — из-за широкого распространения в мусульманских странах педерастии. В испанской Лусене и франкском Вердене были налажены целые «фабрики» по кастрации рабов. От этой мучительной операции рабы, подавляющее большинство которых было детьми, часто умирали. Поэтому цена на кастрированного раба была почти в 4 раза выше, чем на обычного раба-мужчину.
Поток славянских рабов в христианские и мусульманские страны был настолько велик, что народная этимология в Византии и на Западе сближала этноним «склавены» («славяне») с греческо-латинским термином sclavus («склав») — «раб», на самом деле имеющим совершенно другую этимологию. По той же причине в средневековой еврейской традиции происхождение славян велось от «сыновей Ханаана», так как об этом библейском персонаже сказано: «Раб рабов будет он у братьев своих»[72].
Но славянские рабы играли в Кордовском халифате и более почетную роль. Довольно рано из них стали рекрутировать гвардию Омейядов. Уже при эмире аль-Хакаме (796–822) в Кордове существовал 5-тысячный корпус мамалик (славянских воинов-рабов). А в правление халифа Абд ар-Рахмана (912–961) в одной только Кордове насчитывалось 13 750 гвардейцев-«сакалиба»; все они приняли ислам. Эти мусульманские «преторианцы» были лучшим военным формированием на Пиренеях. Порой они даже возглавляли арабские войска. В одной арабской хронике фигурирует Саклаб (Славянин), предводитель войск халифата, который в 980 г. совершил поход в Калабрию и захватил 12 000 пленных. Другой славянин по имени Наджа (Спасение) возглавил армию, посланную халифом против испанского христианского королевства Леон. Даже позже, в XI в., когда на смену славянам стали приходить западноевропейцы — франки, ломбардцы и др., отряды халифской гвардии все равно продолжали называться «славянами» — «сакалиба», или, по-испански, eslavos[73]. Порой они оказывали значительное влияние на политику всего халифата и его частей.
После падения халифата Омейядов (1031) «сакалиба» захватили власть в ряде эмиратов, где они основали собственные династии. В основном «славянские» княжества располагались на восточном побережье Пиренейского полуострова — в Альмерии, Мурсии, Тортосе, Валенсии, а также на Балеарских островах. Лишь в конце XI в. берберская династия Альморавидов, вновь объединившая мусульманскую Испанию, ликвидировала эмираты «сакалиба».
Глава 4
РАССЕЛЕНИЕ ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН
Восточнославянские племена
Русская часть Восточно-Европейской равнины заселялась волнообразно, племенами, принадлежащими к «антской» и «склавенской» группам славянского этноса. Колонизация этих земель происходила в двоякой форме: как в виде относительно единовременных перемещений больших племенных групп, так и путем постепенного «расползания» отдельных родов и семей. В отличие от южного и западного направлений славянской колонизации освоение большей части восточноевропейской территории (ее лесной зоны) осуществлялось в основном мирно, без каких-либо серьезных столкновений с туземным финским и балтским населением. Основным противником человека в этих местах был не враждебно настроенный чужак, а безлюдные дремучие леса. Лесную часть страны на протяжении многих столетий приходилось не столько завоевывать, сколько заселять.
Предметы из вятичского кургана в Покрове
Древности смоленских кривичей. V–X вв.
В южной, лесостепной зоне, напротив, славянам пришлось выдержать изнурительную борьбу, но не с местным населением, а с пришлыми кочевыми ордами. Так, по меткому замечанию одного историка, русская история с самого своего начала как бы раздвоилась: в ней, наряду с собственно европейской историей, всегда являвшейся подлинной основой национально-государственной и культурной жизни русского народа, возникла навязанная и неотвязчивая азиатская история, изживать которую русскому народу пришлось на протяжении целого тысячелетия ценой неимоверных усилий и жертв[74]. Но сам этот труд по изживанию азиатской истории был подлинно европейским трудом — медленным, упорным и крайне тяжелым преодолением варварства посредством цивилизации и культуры.
«Повесть временных лет» перечисляет следующие восточнославянские племена, расселившиеся во второй половине 1-го тысячелетия между Балтийским и Черным морями: поляне, древляне, дреговичи, радимичи, вятичи, кривичи, словене, бужане (или волыняне, осколки племенного объединения дулебов), белые хорваты, северяне, угличи и тиверцы. Некоторые из этих племен известны под их собственными именами и другим средневековым авторам. Константин Багрянородный знает древлян, дреговичей, кривичей, северян, словен и лендзян (видимо, выходцев из района современного Лодзя); Баварский географ сообщает о бужанах, волынянах, северянах и угличах; арабские историки, отдавая предпочтение в своих сообщениях общему термину «славяне» («ас-сакалиба»), особо выделяют среди них волынян-дулебов. Большая часть восточнославянских племен, населивших Русскую землю, принадлежала к «склавенской» ветви славянства, за исключением северян, угличей и тиверцев — «антов» византийских хроник.
В заселении земель Древней Руси участвовали подчас те же славянские племена, которые колонизовали Балканы и западноевропейские территории. Археологически это подтверждается, например, находками в лесной зоне Восточной Европы (в Днепровско-Двинском и Окском бассейнах) так называемых лунничных височных колец, чье происхождение прочно увязывается со Среднедунайскими землями, где они были весьма распространенным украшением местных славян — дрогувитов (дреговичей), северян, смолян (являвшихся, вероятно, родственниками древнерусских кривичей, чьим главным городом был Смоленск) и хорватов, которые первоначально обитали в Верхнем Повисленье и на землях современных Чехии и Словакии[75].
С продвижением на север носителей лунничных височных колец, скорее всего, связана популярность «дунайской темы» в русском фольклоре, особенно удивительная в былинном эпосе севернорусских земель. Дунай, на берегах которого славяне осознали свою этническую самостоятельность и самобытность, навсегда остался в народной памяти колыбелью славянства. Летописное известие о расселении славян по Европе с берегов Дуная, по-видимому, следует рассматривать не как ученую, литературную, а как народную, долетописную традицию. Слабые отголоски ее слышатся в некоторых раннесредневековых латинских памятниках.
Расселение восточных славян В IX–XII вв.
