Рудольф Баландин - 100 великих географических открытий
Если с этой точки зрения взглянуть на путь, пройденный армией Александра Македонского, то многое прояснится. Каким образом смог он с немалым войском преодолеть тысячи километров, проходя почти исключительно зоны пустынь и полупустынь? Почему он предпочитал закладывать новые города в ныне малолюдных областях Азии?
Наиболее обоснованный ответ на оба вопроса один: зоны современных пустынь и полупустынь во времена Александра Македонского были иными, более всего похожими на степь, лесостепь или саванну. К такому выводу пришел Георг Марш в середине XIX века. Он справедливо отметил, что эти территории «…представляли сочетание естественных и искусственных условий столь благоприятное для человека, что здесь могло жить в довольстве густое, образованное население».
Так было в далеком прошлом. «Эти части земной поверхности в настоящее время совершенно бесплодны или представляют такое оскудение производительности, что за исключением немногих оазисов, избегших общей участи, не в состоянии удовлетворить нужды цивилизованного человека».
Почему произошла разительная перемена? По мнению Марша, «упадок этих некогда столь цветущих стран произошел отчасти вследствие таких геологических причин, действие которых человек не мог ни остановить, ни исправить, а отчасти также вследствие прямого насилия человека над природой; но главная причина этого упадка заключается в невежественном небрежении человека к законам природы, в войнах, в гражданской и церковной тирании, в злоупотреблениях».
Что касается «геологических причин» (точнее сказать, естественных изменений климата), то в XX веке определенно выяснилось, что они если и влияли на природные зоны, то чрезвычайно мало, практически неощутимо. А вот сами люди действительно сумели опустошить огромные территории. Одним из наиболее сильных средств такого рода явились крупные военные действия.
Походы армии Александра наиболее поучительны для наших поколений, прежде всего с экологической точки зрения. Вторгаясь на земли, населенные высококультурными — по тем временам — народами, полки македонского царя производили значительные, а во время боевых операций или штурма городов — катастрофические разрушения. Цветущие поля и тучные пастбища вытаптывались, оросительные системы приходили в запустение.
Во время войны с Дарием на территории Двуречья долгое время совершали маневры и македонская и втрое более многочисленная персидская армия. Это, безусловно, самым плачевным образом сказалось на природе края, которая и без того находилась в критическом состоянии из-за долгой эксплуатации. Позже, перейдя в междуречье Амударьи и Сырдарьи, полки Александра вновь произвели опустошение, уничтожив ряд городов и оросительных сетей, после чего зной и ветер довершили образование пустынь. В долине Инда завоеватели окончательно уничтожили находящуюся на стадии упадка местную древнюю цивилизацию (на 2 тысячелетия старше греческой!) и способствовали окончательному опустыниванию края.
Конечно, формирование пустынь и полупустынь в этом обширном регионе Юго-Западной и Средней Азии продолжалось много столетий и было связано прежде всего с интенсивной сельскохозяйственной деятельностью, истощением почв, эрозией земель, снижением уровня грунтовых вод, а также вызванными этими процессами климатическими изменениями. Там, где природа имела возможность возродиться, войны не приносили непоправимого урона. Но в ряде районов они сыграли роль завершающего аккорда в трагическом финале угасающей цивилизации.
На примере недолговечной империи Александра Македонского мы имеем возможность исследовать, каким образом приходили в упадок некоторые цивилизации древности, вступившие в неразрешимый конфликт с окружающей средой. Ведь и великая Персидская империя пала под натиском небольшой македонской армии только потому, что уже находилась в тяжелом экономическом положении все по той же причине — значительное истощение природы (в первую очередь почв и растительности).
Ну а что можно сказать о собственно географических результатах походов Александра Македонского? Можно ли вообще говорить о каких-то открытиях? По мнению Дж. Бейкера — безусловно. Произошел переворот в географических знаниях. «Греки вошли в соприкосновение с новым миром. Старинные смутные вести о местности к востоку от Месопотамии уступили место знакомству с Ираном, с небольшой, но важной частью Центральной Азии, и с Западной Индией. Не только стала известна общая география этих новых для греков стран, но походы обогатили греков знанием ряда отдельных географических фактов, о которых до того времени они не имели никакого представления. Так, если взять на удачу только два примера — великие горные хребты Азии или реки Западной Индии, то окажется, что знакомство с ними… расширило и общегеографический горизонт, поскольку ничего подобного у себя на родине греки не видели. Таким образом, походы Александра имели величайшее значение как с точки зрения районной, так и общей географии».
Надо подчеркнуть: все это справедливо лишь с позиции евроцентризма. Но она вполне оправдана, ибо география Греции была ведущей в древнем мире, а знания о дальних странах обычно в те времена были не только неопределенными, но и по большей части фантастичными.
В средние века рассказы о походах Александра Македонского были похожи на волшебные сказки: сражения с драконами, зверолюдями и прочими мифологическими созданиями. А вот в Древней Греции после недолгого царствования Александра (и позже в Римской империи) подобные географические сказки обычно не принимались всерьез. Мир оказался значительно обширней и обыденней, чем представлялось раньше. Дальние страны следовало изучать, а не выдумывать. И это было замечательным географическим достижением.
ИЗ ИНДИИ В КИТАЙ
Две самые населенные страны мира — Китай и Индия — существуют рядом многие тысячелетия. В каждой из этих стран происходили переселения народов, образование и разрушение государств, войны и междоусобицы, и на фоне всего этого шел многократно повторяющийся процесс ознакомления каждого из народов со своей и с соседней страной. А за этим следовало взаимное знакомство с другими народами и странами.
Древнейшая цивилизация Южной Азии — хараппская, созданная предками современных дравидов, существовала в III — начале II тысячелетия до н.э. в бассейне Инда. Из низовьев этой реки шло распространение хараппской культуры на весь полуостров Индостан. Хараппанцы открыли уступ Иранского нагорья, обрывающийся к долине Инда; пустыню Тар, протянувшуюся по левобережью Инда на 850 км; пустыню Тхал на севере, левые притоки Инда, спускающиеся со склонов Гималаев. Они проникли в гималайские предгорья, добывая там лес. К началу 2-го тысячелетия они открыли среднее течение Ганга и его главный приток Джамну, а также освоили Индо-Гангскую равнину, протянувшуюся почти на три тысячи километров.
Путешественники и купцы из долины Инда пробрались в Центральную Азию, современную Туркмению, в Шумер и другие страны Междуречья уже в начале 3-го тысячелетия до н.э. Они нашли перевалы через Каракорум и Гиндукуш, преодолели пустынные пространства Иранского плоскогорья, и по Южной окраине хребта Загрос вышли в междуречье Тигра и Евфрата. Известно также, что хараппанцы строили морские парусно-гребные суда с одной и двумя мачтами, используя для навигации специально обученных птиц. Они освоили прибрежное судоходство по Аравийскому морю и, изучив систему постоянных ветров и течений, вышли в Индийский океан. Были налажены морские торговые пути в Месопотамию через острова Бахрейн и Ормузский пролив. Затем хараппанцы открыли значительную часть побережья Индостана, достигли его южной оконечности и доплыли до острова Ланка (Цейлон), откуда вывозили жемчуг.
Обо всех этих открытиях судят по данным археологии, письменных свидетельств еще не было в те далекие времена.
За 1500—1400 лет до н.э. в Северную Индию пришли индоарии, осевшие в верхних течениях Ганга и Джамны. Примерно за 800 лет до н.э. в Индии появилась письменность. Был записан существовавший первоначально в устной форме древнейший памятник «Ригведа», в которой рассказано и об Инде (Синдху) и его притоках, рожденных в Западных Гималаях: «…Синдху… деятельная из деятельных… огромный размер ее… переполненный силой, вызывает восхищение».
Индоарии распространились на восток, освоив Индо-Гангскую равнину, постепенно проникли в предгорья Восточных Гималаев. На юге они постепенно достигли плоскогорья Декан, дошли до южной оконечности Индостана и вторично открыли в VI—V веках до н.э. остров Шри-Ланка (Цейлон). В отличие от хараппанцев, они и заселили остров, основав свои колонии.
Индоарии в IV—V веках до н.э. проложили торговый путь по долине Брахмапутры, а также через верхние течения Меконга и Янцзы — на Хуанхэ, в Китай. Этот путь длиной в 3000 км, пересекавший высочайшие горные хребты, действовал не менее ста лет. С возникновением в VI—V веках до н.э. буддизма новые пути в мире стали прокладывать не только завоеватели и купцы, но и буддисты-проповедники. Если судить по надписи, высеченной на скале царем Ашокой в III веке до н.э., миссионеры буддизма проникли и в Египет, и в Грецию. Именно им принадлежит честь открытия перевалов в Гиндукуше, на Памире, в Гималаях и в Западном Тибете. Им была известна гигантская песчаная пустыня Такла-Макан, озеро Лобнор и впадающая в него река Тарим. За 200 лет до н.э. буддийские монахи стали проникать в Китай.
