Г Литаврин - Как жили византийцы
Глава 7
ВОСПИТАНИЕ И ОБРАЗОВАНИЕ
О воспитании детей в Византии историкам известно не слишком много, так как византийская литература - это литература без детей. Занимаясь жизнеописанием своего отца, Анна Комнин исключает из "Алексиады" все детство своего героя, ибо "детские забавы не стоят повествования". Это не значит, что чадолюбие было чуждо византийцам. Скорее напротив: если ты еще не породил, пишет Кекавмен, то узнай - нет ничего в мире желаннее детей. У этого автора в его поучении имеются разделы, специально посвященные проблемам воспитания и образования (у других византийских писателей встречаются обычно на этот счет только беглые и скудные замечания).
*
Рожали ромейки у себя дома. К роженице звали повитуху-самоучку, которая, согласно медицинскому трактату, должна была обладать опытом в пеленании и в "выпрямлении лба и носа". Большинство состоятельных матрон не кормили сами своих детей грудью. Тот же трактат рекомендовал нанимать кормилицу не тучную телом, но не слишком тощую; предписывался также режим питания и состав пищи кормилицы. Продолжительный плач младенца унимали, в соответствии с "наукой", добавлением к воде, которой его поили, порошка из скорлупок фисташек.
С особой торжественностью обставлялось рождение ребенка в семье василевса. Императрица рожала в Порфирной палате, входившей в комплекс женских покоев царского дворца, - в здании с пирамидальной крышей близ пристани Вуколеон. Пол здания был выложен мрамором, стены были облицованы дорогим капнем пурпурного цвета.
*
О воспитании заботились тем меньше, чем ниже был социальный статус семьи. Мальчики обычно наследовали профессию отцов. В семьях простолюдинов мальчика к 6-7 годам уже привлекали к посильной работе в доме и в поле, в мастерской или в лавке, и труд становился его главным воспитателем. Питались дети за общим столом: с раннего детства их питание ничем существенно не отличалось от питания взрослых; членов семьи. Аристократ Георгий Акрополит с презрением говорит о неоправданно, на его взгляд, возвысившемся полководце, что этот "деревенщина был вскормлен на ячменном хлебе и отрубях". В 14-15 лет юноши обычно выполняли уже настоящую мужскую работу и становились главной опорой семьи, если в ней не было зрелого мужчины. Апокавк гневно осуждал некоего молодого клирика, которого еще мальчиком митрополит взял у многодетной вдовы, босого и нищего, взрастил и воспитал, а тот ушел, оставив мать в нужде. Обиды, побои, лишения были участью мальчиков, отданных на выучку в город, мастерам-ремесленникам: непосильный труд, к которому здесь принуждали детей, считался платой за учебу.
Совершенно иначе протекало детство мальчиков в состоятельных и знатных семьях. В раннем детстве ребенок находился на попечении обитательниц гинекея и редко видел своих родичей-мужчин. Поскольку матери зачастую были весьма молоды (14-15 лет), огромную роль в воспитании играли сначала бабки, а затем - деды. К 5-7 годам мальчика освобождали от женской опеки. В знатных семьях он попадал в этом возрасте в руки наставника-педагога (дядьки), который наблюдал за играми ребенка, развлекал воспитанника и учил его грамоте. Нередко знатный мальчик проводил свое детство попеременно то в деревне, то в городе: провинциальные магнаты, как правило, имели дома в городах и жили там значительную часть года, городские же сановники владели поместьями в пригородных деревнях, куда выезжали с семьями на время сезонных работ.
Иногда по нескольку лет мальчик из знатной семья жил или в доме невесты, обрученной с ним, или у отцовского столичного друга, проходя курс обучения, или во дворце императора, так как, по словам Никифора Вриенния, "было в обычае у василевсов" брать детей из знатнейших семей в собственную свиту и в свиту наследника. Росшие вместе с василевсом его сверстники состояли с ним и впоследствии в особых отношениях: предполагалось, что они обладают далеко не всякому сановнику предоставляемой льготой - "парисией", т. е. правом на высказывание в присутствии императора собственного мнения. Таким совоспитанником и названным братом Льва VI был Николай Мистик, ставший патриархом и испортивший много крови "другу детства" - василевсу.
Из среды отроков, окружавших василевса в детстве, выходило немало крупных гражданских сановников и видных полководцев. Характер воспитания и образ жизни наследника зависели от воли отца или определялись собственными склонностями будущего василевса. Сам наследник довольствовался нередко минимумом как образования, так и физических и воинских упражнений. Например, Лев VI и Константин VII предпочитали в отрочестве и юношестве занятия наукой тренировкам в ловкости, Василий II испытывал отвращение к книгам и был привержен к воинским забавам, а Константин VIII не любил ни того, ни другого он предавался развлечениям.
Как правило, однако, дети императоров-полководцев (Никифора II Фоки, Романа IV, Алексея I Комнина, Иоанна II и др.) проходили полный курс военных наук, читая стратегиконы и обучаясь владению оружием под присмотром особых наставников. Среди знатных юношей, занимавшихся воинскими упражнениями вместе с наследником престола, бывали и евнухи; некоторые из них становились впоследствии искусными полководцами, подобными Льву Никериту.
Помимо военных навыков, военная аристократия стремилась выработать у своих детей такие качества, как невозмутимость и сдержанность в проявлении чувств. Бурно радоваться, возмущаться, ударять себя по бедрам от удивления значило, по мнению Анны, тотчас выдать свое низкое происхождение.
С середины XI и особенно в XII столетии провинциальные магнаты стали ценить превыше всего физическую силу, выносливость, отличное владение мечом, копьем, луком, палицей, искусство верховой езды, знание стратегии и тактики, умение ладить с подчиненными и поддерживать железную дисциплину в войске. Большинство аристократов готовило своих сыновей к военной карьере и после начального курса обучения и ознакомления со стратегиконами не утруждало их изучением наук. Все чаще высказывалась мысль, что физическое и военное воспитание будущему василевсу (высшему полководцу империи) совершенно необходимо: он должен быть готов к суровым испытаниям, а нега и наслаждения делают человека с детства непригодным к ратным подвигам. Роман III, по словам Скилицы, был никчемным полководцем именно потому, что женился почти ребенком. Сходные мысли Анна Комнин приписывает и Алексею I.
Воинские упражнения для юношей отнюдь не являлись безобидной забавой: объясняя мрачный аскетизм Никифора Фоки (не ел мяса, спал на полу, носил власяницу, молился ночами), Скилица сообщает, что полководец корил себя за недосмотр - его старший сын погиб от копья, попавшего в голову во время воинской игры с юным родственником. Знатные отроки порой уже в 14-15 лет участвовали в походах. Военные подвиги юноши Алексея Комнина возвели его на пост великого доместика, когда, по уверениям Анны, у него не было "и пуха на бороде". Юного Мануила Комнина, превосходного джигита, искусно владевшего луком, отец Иоанн II выдрал однажды за безрассудную храбрость в бою с сельджуками.
Разумеется, воспитание знатных юношей, особенно в крупных городах, полных соблазнов, далеко не всегда отвечало идеалам их родителей и наставников. Юноши нередко уклонялись от занятий, ускользали от надзора воспитателей, проводили время на ипподроме и на пирушках с мимами и танцовщицами, бродили ватагами по улицам, приставали к прохожим, издевались над юродивыми. Кекавмен советует поэтому с ранних лет воспитывать у детей "страх божий" и покорность родителям 1. "Страх божий" и послушание воле матери, как драгоценные качества, присущие с детства Алексею Комнину, на тысячи ладов воспевает Анна.
*
Еще меньше, чем о воспитании мальчиков и юношей, знают историки о воспитании в Византии девочек и девушек. Кекавмен обещал написать особый трактат на эту тему, но его сочинение либо не сохранилось, либо так и не было составлено.
С определенностью можно сказать лишь, что девочку с самых ранних лет готовили к единственной роли - роли жены и матери. Весь "курс наук" простолюдинки, как правило, неграмотные (в лучшем случае они умели с трудом читать и считать), проходили на кухне, в саду, в поле, за прялкой. Рождению девочки в те времена радовались обычно меньше, чем рождению мальчика - надежды семьи, будущего кормильца; детство девочки кончалось еще раньше, чем детство мальчика, свобода ее была резко ограничена.
Положение в знатных семьях было, конечно, иным: здесь девочки и девушки располагали некоторым досугом, могли они (если родители не запрещали) заниматься и науками, и художественным рукоделием. Иногда девочка воспитывалась не на глазах матери, а в доме жениха, слушая с ним вместе одних учителей. Анна Комнин до восьми лет жила у императрицы Марии, жены свергнутых Михаила VII и Никифора III, с сыном которой от первого брака Константином была обручена еще в младенчестве.
