Владимир Мавродин - Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)
«Когда же в общину проникло разделение труда и члены ее стали каждый в одиночку заниматься производством одного какого-нибудь продукта и продавать его на рынке, тогда выражением этой материальной обособленности товаро-производителей явился институт частной собственности», — указывает В. И. Ленин.[384]
Выделение ремесла в результате постепенного улучшения техники производства и появления новых орудий ремесленного труда, отделение его от сельскохозяйственной деятельности, обособление ремесленника от земледельцев — все это явилось величайшим стимулом распада рода, большой семьи, замены их поземельной территориальной общиной, а в дальнейшем своем развитии, сопровождаемое целым рядом попутных процессов, приводит к распаду общинных отношений, порождая дуализм сельской общины, несущий с собой распад доклассового общества и возникновение феодализма. В IX–X вв., в очагах распада древнего доклассового общества, процесс отделения промышленной деятельности от сельского хозяйства приводит в то же самое время к усилению имущественной дифференциации, столь слабо представленной в вещественных памятниках предшествовавшей эпохи VII–VIII–IX вв., а следовательно, к выделению экономически могущественных семей. Эти же последние служат провозвестником распада первобытнообщинных отношений и грозно встают против рода.
Археологические раскопки поселений VII–VIII и начала IX вв. не обнаружили следов выделения ремесла.[385] Каждая большая семья представляла собой до известной степени самодовлеющее в экономическом отношении целое, и члены ее занимались и сельским хозяйством и ремесленной деятельностью. Простота и примитивность изделий способствовали тому, что почти каждый мужчина, член большой семьи или группы больших семей, живущих на данном городище, мог быть не только земледельцем, охотником, рыболовом, скотоводом, но и кузнецом, гончаром, бондарем и т. д. Железных вещей немного, они просты и однотипны. Много еще изделий из кости. Посуду делали рунным способом. Подобного рода изделия не требовали ни особых навыков, ни выучки, ни специальных орудий труда. Развитие социальных отношений двигало вперед эволюцию орудий труда, а эта эволюция в свою очередь влияла на общественное развитие. IX–X века ознаменовываются процессом интенсивного выделения ремесла.
Необходимо будет только отметить, что принятые в свое время в археологии и истории положения о наличии ремесла в древней Руси удовлетворить нас не могут, хотя бы уже в силу того обстоятельства, что, трактуя о ремесле у славян IX–XII вв., археологи и историки пытались только показать, что выделывалось (по возможности, конечно) и как выделывалось, и на основании этого сделать вывод о наличии той или иной ремесленной деятельности. Но не каждый вещественный след древнейшего ремесла является указанием на существование самостоятельного ремесленника, уже в какой-то мере переставшего быть земледельцем, скотоводом и т. п. Поэтому, вполне естественно, для доказательства наличия в Северской земле в данное время, в IX–X–XI вв., отделившегося ремесла, мы будем брать только те материалы, которые помогут установить существование самостоятельного ремесленника, а не аморфной ремесленной деятельности члена семейной или сельской общины вообще. К этому мы и перейдем.
На отделившееся ремесло указывает, во-первых, появление клейм, как своеобразной примитивной «фабричной марки», на обломках посуды, извлеченных из городищ, селищ и т. п. С IX–X вв. появляется гончарный круг и исчезает старая лепная, грубая керамика, характерная для родового строя. Улучшается выработка, и устанавливается в определенных районах известный стандарт сосудов.[386] Появление клейм на новом типе посуды свидетельствует о наличии специалиста-ремесленника — гончара. Раскопками А. Федоровского на Донецком городище близ Харькова были обнаружены остатки гончарных горнов,[387] датируемых X–XII вв.[388] В 80 саженях от с. Ницахи б. Ахтырского уезда, в раскопанных городищах Донецкого типа, были обнаружены днища сосудов с клеймом.[389] Горшок с клеймом был найден у с. Грицевки Конотопского уезда.[390] Обе последние находки датируются X–XI вв. На Донецком городище, кроме остатков гончарных горнов, найдены были многочисленные черепки сосудов, на днищах которых были клейма различного рода.[391] Горшки с клеймами были обнаружены в б. Глуховском уезде Черниговской губ.[392] Подобного же рода находки были сделаны у с. Гочева Курской области,[393] у с. Хайловщины в Харьковской области. Одновременно с выделением гончарного ремесла и даже раньше его происходит процесс отделения от сельского хозяйства металлообрабатывающего ремесла. Первым ремесленником становится кузнец. Раскопки Ницахского городища обнаружили наличие ювелирного производства.[394] Огромное количество железного шлака, наряду с готовыми железными изделиями (ножами, топорами, серпами и т. п.) и полуфабрикатами, около 10 форм для литья, найденные на Донецком городище, свидетельствуют о развитии железоделательного ремесла и о выплавке меди и бронзы. Во время археологических исследований Ю. Виноградским на Сосниччине были найдены на городищах остатки железного шлака.[395] Несколько в стороне лежат находки из Зливкинского могильника близ хутора Зливки у озера Чернецкого б. Изюмского уезда Харьковской области, где обнаружено большое количество сосудов с клеймами, указывающих на развитие гончарного ремесла и датируемых VIII–IX вв.[396] Зливки по сути дела представляют собой менее развитую, как бы «деревенскую», провинциальную салтовскую культуру и, таким образом, должны быть причислены к неславянским памятникам. Но скорей всего носители зливкинской культуры, кто бы они ни были, к тому времени были настолько славянизированы, да и к тому же не отделены китайской стеной от окрестного славянского населения, что тот процесс, который начался в Салтове и в Зливках значительно раньше, нежели среди окрестных славянских поселений, еще во времена Хазарского каганата, процесс выделения и обособления ремесла, несмотря на то, что чем дальше на север и запад, тем он был слабее, имел известное влияние на ближайшие поселения собственно славян, способствуя внедрению подобных же явлений в общественную жизнь последних. Таким образом, бурное развитие отделившегося от земледелия ремесла в памятниках салтовской культуры не смогло не оказать влияния на тот же процесс у славян Северской земли. Правда, здесь, в Северщине, он позже начался, происходил медленнее и не в таких размерах, тем более, что, как мы это показали ранее, болгаро-аланский, «ясский», вклад в прошлое Северской земли был довольно значителен.
Усложнение техники производства ускоряет процесс отделения ремесла и улучшает качество изделия. Одновременно с этим устанавливается определенный стандарт изделий и прежде всего украшений. В частности, выдвинутая А. А. Спициным теория о принадлежности определенных типов височных колец определенным племенам находит себе подтверждение именно в данном явлении. В. И. Равдоникас отмечает, что разновидность колец внутри одного и того же племенного типа указывает на наличие различных ремесленных районов.[397] По отношению к Северской земле колебание форм внутри одного и того же типа выше было уже установлено в виде отличия височных колец севера Черниговщины, с одной стороны, юга ее и Переяславльского района, с другой.
Гораздо труднее, нежели в металлообрабатывающем и гончарном производствах, проследить отделение ремесла от сельского хозяйства в других отраслях промышленной деятельности, как например в ткачестве, прядении, обработке дерева и т. п. На занятие этой деятельностью указывают находки пряслиц, каменных кружков от веретен, остатков льняных тканей, специальных ножниц для стрижки овец, шерстяной материи, кожухов, меховых шапок, найденных в могилах, различных изделий из кожи, деревянных поделок: дужек и обручей от ведер, гробов, остатков челнов и т. д.[398] Некоторые отрасли поименованной промышленной деятельности еще длительное время органически входили в круг хозяйственных работ любой крестьянской семьи, и выделение специалистов-ремесленников в данных отраслях хозяйственной деятельности менее характерно, хотя и среди ткачей, кожевников, плотников и др. к тому времени могли появляться не связанные с сельским хозяйством ремесленники, дающие продукцию высокого качества, о чем свидетельствует могильный инвентарь богатых захоронений и сожжений, заключающих в себе ценные украшения, сбрую, оружие и т. д. Эти изделия поступали в результате обмена на рынок и в результате обложения данью и оброком — к феодализирующейся верхушке. Летописный переяславец Ян Усмошвец является типичным примером такого рода кожевника.[399] На развитие ремесла указывает и ряд письменных источников, в первую очередь та же «Русская Правда», трактующая о ремесленничестве. В «Житии Феодосия Печерского» мы сталкиваемся с кузнецами, жившими в Курске.[400] В Переяславле были Кузнечные ворота.[401] Таким образом, IX–X вв. проходят под знаком развития ремесла, его обособления, а следовательно, разрушения первобытнообщинных родовых отношений. Одновременно начинается разложение сложившейся соседской общины. Выделение ремесла способствует имущественной поляризации. На одной стороне остается обнищавший член общины, на другой — обогатившийся. И это имущественное неравенство в сочетании с эксплуатацией рабского труда экономически могущественными семьями приводит не просто к появлению бедных и богатых, а эксплуатируемых и эксплуататоров.
