Владимир Грусланов - Шпага Суворова
Ничего, что пуговицы были обычно порчеными - без ушек, с надтреснутыми краями, с разными изъянами - "выбраковка", как говорил каптенармус. Все равно! Это были настоящие солдатские и офицерские пуговицы, посеребренные и позолоченные, с тиснеными и накладными гербами с орлом, большие и маленькие, дутые и штампованные. Да каких только пуговиц нельзя было найти в кладовой у полкового каптенармуса!
Они ценились дороже денег.
Помнится, однажды в школе на уроке преподаватель истории сказал:
- А вот мы, ребята, не выходя из класса, можем свой музей организовать. Хотите?
Ученики любили историка за веселый нрав и за то, что он постоянно придумывал интересные вещи. Вот и сейчас его предложение организовать свой музей захватило их.
- Конечно, хотим! - решительно откликнулись они, предвкушая, что их ожидает нечто необыкновенное.
- Экспонаты найдутся! Они здесь, у нас под руками! - не унимался учитель. - Выворачивайте карманы! Сдавайте свои личные коллекции, предложил он. - Всё, всё!
К столу, за которым сидел педагог, подходили ученики и послушно вытряхивали из карманов "личные коллекции".
Скоро на столе лежала груда вещей: разноцветные почтовые марки перемежались со старинными деньгами: пятаками, алтынами, копейками и полукопейками. Медные солдатские пуговицы, свинцовые пульки, гильзы от патронов, медальоны, жетоны, самодельные ножи, ракушки и коробочки.
Один длинноволосый, вихрастый паренек умудрился уместить в кармане целое сооружение из проволоки, деревянных планок и картона.
- Пароход! - с гордостью заявил он, сдавая в музейный фонд свое сокровище.
Учитель тут же разобрал "дары", отложил в сторону часть предметов и сказал:
- С этого мы и начнем создавать свой школьный музей.
- А остальное? - послышался робкий голос с передней скамьи.
- Остальное возьмите обратно.
И учитель продолжал:
- В воскресенье мы с вами пойдем на экскурсию за старую крепость, а сейчас послушайте. - И он рассказал историю родного города, в котором жил Владимир, историю героической борьбы его жителей с турками, не раз пытавшимися захватить его и разграбить.
- Об этом можно прочесть в книгах, - закончил учитель свой рассказ. А вот наш школьный сторож, Иваныч, сражался здесь, у самого города. Он хорошо знает здешние места. Попросим его пойти с нами да рассказать все, чему он являлся свидетелем.
Так начались практические занятия по изучению истории родного города и края.
Так началось увлечение Владимира историей родной страны.
В школе он больше всего любил уроки истории и мог часами слушать о том, какие государства существуют на земном шаре и какие народы их населяют.
Еще в школьные годы Владимир начал собирать почтовые марки и старинные монеты. Они привлекали его не яркими красками и рисунками. В каждой марке и монете он видел свидетеля жизни людей, читал по ним историю родной страны и знакомился с историей других стран.
Если на монете была выбита дата - 1812 год, в его воображении вставало Бородинское поле. Он слышал свист пуль и разрывы бомб и гранат.
Стоило ему взглянуть на медаль, на которой значилась дата - 1855 год, и перед ним вырисовывались севастопольские бастионы.
...Матрос Кошка пробирается во вражеский лагерь... Адмирал Нахимов смотрит в подзорную трубу с Малахова кургана и видит: черноморские матросы идут в атаку - одиннадцатую за день.
Желая получше ознакомиться с историей, Владимир обращался к книгам. Они стали его лучшими друзьями.
Ему не было еще и шестнадцати лет, когда в его руки попали три толстых книги историка Петрушевского: "Жизнеописание великого русского полководца, генералиссимуса А. В. Суворова".
Книги были не прочитаны, а, как говорят, проглочены, хотя и не все там было ему понятно.
Рассказы школьного учителя о походах Суворова помогли молодому парню понять многое из того, что оставалось неясным в книгах. Они увлекали его своею простотой и занимательностью.
В классе на стене висел цветной плакат с портретом Суворова, окруженный рисунками, изображавшими штурм Измаила, битву на Рымникском поле, переход через Чёртов мост.
Внизу плаката крупными буквами были напечатаны слова знаменитого донесения Суворова о победе над турецкими войсками:
Слава богу, слава вам,
Туртукай взят, и я там.
Нельзя забыть и того влияния, которое оказал на подростка школьный сторож Иваныч - старик из отставных солдат.
Он знал множество историй о военных походах и рассказывал их школьникам в свободное от работы время.
Особенно нравились всем рассказы Иваныча о Суворове.
- Пуля - дура, штык - молодец, - учил своих солдат Суворов, - говорил Иваныч. - А почему? - спрашивал он ребят и продолжал: - Присягу помни, да на себя надейся. Понимай, что к чему. Подрастешь, солдатом станешь - за родину стой крепко! Война случится, в сражение пойдешь - не бойся. Беги в самый огонь. Кричи ура! Неприятелю страшно, тебе - веселей. Добежал до неприятельского знамени - хватай его, срывай с древка, неси командиру. Тут тебе Георгия дадут. Глядите, три награды у меня за войну с турками - и жив, - горделиво показывал Иваныч на свои медали.
Старый солдат Иваныч донес до юных школьников горячую любовь простых людей к Суворову.
Так закончил я свое выступление перед школьниками села Каменки.
- Можно спросить у вас? - задала вопрос Клавдия.
- Спрашивайте.
- Елена Андреевна говорит, что дубы в Александровке посажены Суворовым. Правда это?
- Ты бы сводила нас всех к этим дубам, и мы там вместе с Еленой Андреевной еще разок проверили бы и решили - так ли это.
- Так вы пойдете? Ой, как хорошо!
Вечером ко мне на квартиру прибежали школьники и принесли первые находки - несколько позеленевших от времени монет, три медали и солдатскую бляху.
На другой день с утра пораньше школьники вместе с Еленой Андреевной и я отправились к историческим дубам. Мы осмотрели дубы и сделали привал у самого старого дерева - в четыре обхвата руками.
Елена Андреевна рассказала ученикам народное предание о том, как Суворов приезжал в Каменку.
Потомки суворовских солдат хранили в своих семьях рассказы стариков о приездах знаменитого полководца и, показывая на огромные дубы, говорили: "Их сажал еще Суворов со своими солдатами".
Прогулка закончилась. Школьники, поблагодарив меня, разбежались, а Клавдия не уходила.
Она вертелась поблизости и, дождавшись, когда я простился с учительницей, подошла и попросила пойти с ней к ее дяде - колхозному садоводу, выводившему отличные сорта яблок.
- Таких яблок ни у кого нет. Это лучшие во всем свете, - уверяла меня Клавдия. - Вот придете, сами узнаете. А как дядя рад будет!
Мы шли с Клавдией. Она рассказывала о чудесном яблоневом саде.
- А вы в солдатах служили? - вдруг спросила она меня.
- Служил.
- А воевали?
- Воевал.
- А с кем?
- С германцами воевал.
- А еще с кем?
- С белыми. Против Колчака ходил.
- Мой дядя тоже против него воевал. А правда, вы в кавалерии служили? Мальчишки говорят, что кавалериста сразу можно узнать, а я не узнала.
- Нет, я теперь артиллерист.
- А я летчиком хочу, как Марина Раскова.
- Не боишься?
- Нет. Не боюсь!
Клавдия посмотрела на меня открытым, смелым взглядом и как бы невзначай спросила:
- А для чего вы ищете суворовские вещи?
- Чтобы в музей отдать. Люди будут приходить, смотреть на них и узнавать, как жил Суворов, что он сделал для нашей Родины.
- Знаете что? У меня тоже есть старинные вещи, в амбаре нашла, да только пока никому не говорю. А вам покажу. Они у дяди на дворе.
Слова школьницы заинтересовали меня.
Мы подошли к колхозному саду и увидели человека с лопатой в руках. Это был дядя Клавдии - колхозный садовод.
Он угостил меня вкусными яблоками и разрешил осмотреть стоявший в самом дальнем углу сада полуразрушенный амбар.
Садовод уже знал, что я ищу суворовские вещи. Просьба поискать их в старом, заброшенном строении не удивила его.
Амбар был сложен из цельнорубленных толстых бревен на больших гранитных валунах. Ветер продувал его со всех сторон, высушивая своим дыханием все, что находилось в нем. Им, видно, давно уже не пользовались.
Клавдия открыла дверь, и мы вошли.
В крыше была большая дыра. Через нее падал на пол луч света, освещая груды ломаных вещей.
- Садитесь, - предложила Клавдия и указала на большой срез бревна, лежавшего на дощатом полу амбара.
- Вы рассказали вчера, как начали собирать старинные вещи. Было очень интересно слушать вас и думать, что у меня тоже есть находка. Вот, глядите!
Клавдия быстрым движением отбросила в сторону разную рухлядь и сняла холстинку. Перед нами на чистой подстилке аккуратно сложенными рядами лежали книги. Клавдия улыбалась.
- Смотрите!
Спустя секунду сначала одна, потом другая книга очутилась у меня в руках. Трудно передать, как приятно было пробегать глазами названия книг, любоваться старинными изданиями, сохранившими на полях выцветшие следы чернильных пометок.
