От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав
Когда готова была вспыхнуть Вторая мировая война, начальник Генерального штаба Великобритании генерал сэр Джон Дилл утверждал:
– Сингапур является самой важной стратегической точкой Британской империи.
Поэтому и отправил на Дальний Восток два самых больших линкора – «Принц Уэльский» и «Рипалс» – в сопровождении четырех эсминцев. Эта флотилия, получившая название «Подразделение Z», прибыла в Сингапур 2 декабря 1941 года. 7 декабря самолеты адмирала Исороку Ямамото разбомбили Перл-Харбор, а первые части 25-й армии генерала Томоюки Ямашиты высадились на северо-восточном берегу Малаккского полуострова.
Гарнизон Сингапура представлял собой все многообразие империи, там находились «крепкие британские пехотинцы, шотландские горцы, бронзовые от загара молодые гиганты из Австралии, высокие бородатые сикхи, мусульманские стрелки, только что служившие на северо-западной границе, крепкие маленькие гуркхи, малайцы из Малайского полка».
Британская же община Сингапура пребывала в состоянии имперского сибаритства, в мире слуг, где вслед за обедом полагалась двухчасовая сиеста, после которой нехотя играли в гольф, крикет, плавали на яхтах, устраивали коктейли и маскарады. Губернатор Томас тщательно следил за тем, чтобы покой английской публики не тревожили военные приготовления или меры по светомаскировке. Так было и в ночь на 8 декабря, когда японские бомбардировщики впервые нанесли удар по Сингапуру.
Подразделение Z отправили навстречу японскому флоту без прикрытия с воздуха, и оно было незамедлительно потоплено японской авиацией, которая уже господствовала в небе над Малайей, легко расправляясь с устаревшими британскими самолетами, которые называли «летающими гробами». Менее чем через неделю британцы оказались вынуждены защищать полуостров силами фактически одного рода войск – сухопутных. И здесь все было плохо. Многие из индийских военнослужащих никогда не видели танков, пока не встретились с японскими, которые шли стройным боевым порядком против бронемашин «Роллс-Ройс» времен Первой мировой войны.
Японцев вел в бой генерал Ямашита, завоевавший прозвище «Малайский тигр». Британцев – генерал Артур Персиваль, которого подчиненные называли «Сингапурским кроликом». Черчилль приказывал Персивалю мобилизовать население и сражаться до конца. Но когда японцы уже изготовились для решительного удара, в Сингапуре кинотеатры были полны людей, на лужайках перед клубами играли оркестры, в гостинице «Раффлс» продолжались танцы.
Персиваль равномерно распределил свои войска по побережью, поставив при этом самые слабые части на северо-востоке, где Джохарский пролив сужался до трехсот метров. Естественно, что именно там и был высажен японский десант. Когда Джохорскую насыпную дорогу, связывающую остров с материковой частью, частично уничтожили взрывом, директор Раффлс-колледж спросил учеников:
– Что это за грохот?
На что один из них ответил:
– Это конец Британской империи.
Ученика этого звали Ли КванЮ.Он станет премьер-министром Сингапура.
Персиваль приказал экономить снаряды в преддверии длительного сражения. Все кончилось стремительно. В Сингапуре Ямашите удалось пленить свыше 130 тысяч человек, среди которых было и 60 тысяч англичан. Черчилль вынужденно согласился на капитуляцию, написав знаменитую фразу: «Это была худшая трагедия и крупнейшая капитуляция в британской истории».
Оккупация Малайи и Сингапура японцами оказалась столь же жестокой, как и везде. Первое, что они сделали, провели операцию по «очищению путем уничтожения» («сук чин») примерно 25 тысяч китайцев. И в дальнейшем китайцев часто пытали и обезглавливали. Их отрубленными головами декорировали мосты через реку Сингапур. В Шонане («Свет Юга»), как японцы переименовали Сингапур, оккупанты угрожали обезглавить любого, кто неправильно напишет имя императора. К малайцам и индусам относились чуть менее жестоко. Что же касается оказавшихся в их руках англичан, то оккупанты не только заставляли истощенных британцев мести улицы под фото– и кинокамеры, но и выставляли обнаженных англичанок в витринах магазинов.
Читаем у Ниала Фергюсона: «Японское военное командование считало сдачу в плен бесчестьем и с презрением относилось к врагу, сложившему оружие… Однако дурное обращение с британскими поддаными было обусловлено чем-то большим, чем, как иногда утверждают, неправильным переводом Женевской конвенции. К 1944 году британские власти начали подозревать японцев в проведении „политики унижения белых военнопленных, чтобы уронить их престиж в глазах туземцев“… Японцы произвели один из крупнейших символических переворотов в истории: привлекли шестьдесят тысяч британских и австралийских военнопленных, а также голландских заключенных и подневольных индийских рабочих к постройке 250 миль железной дороги через горы и джунгли на таиландско-бирманской границе».
Теперь малайские природные ресурсы приносили доход исключительно Токио, местным по-прежнему не доставалось практически ничего. Японцы во многом разрушили малайскую экономику, отрезав ее от экспортных рынков и ликвидировав национальную валюту. Они наложили руку на весь урожай риса, вызвав массовое недоедание и эпидемии. Репрессии шли по нарастающей.
Японцы не спешили с продвижением Малайи к обещанной независимости. Разве что поначалу покровительствовали Союзу молодых малайцев Ибрагима Якоба, чем-то напоминавшего Бирманскую независимую армию Аун Сана.
Большинство участников Сопротивления в Малайе, что не удивительно, оказались китайцами, которым помогали горные племена оранг-асли. Оружие повстанцам поставляли англо-американцы, а вдохновлялись они коммунистическими идеями. Сопротивление сформировало Антияпонскую армию малайского народа, которая вела партизанскую войну в джунглях.
Но Япония капитулировала до того, как в Малайю вошли войска Маунтбэттена. Поэтому коммунисты заявили, что это они одержали победу. Партизаны, изможденные годами боев с японцами, с триумфом вышли из джунглей и подняли флаг Антияпонской армии малайского народа с тремя звездами рядом с серпом и молотом. Они наслаждались победой и мстили коллаборационистам, казнив тысячи.
После бирманской кампании Маунтбэттен готовился было освобождать Малайю. Высадка близ Суэттенхема (Келанга) произошла уже после капитуляции Японии – 9 сентября. Другие порты были заняты также в первой половине сентября без боя. 12 сентября Маунтбэттен провел церемонию капитуляции в Сингапуре.
Целью британцев стало восстановление их прямого колониального правления, несмотря на все заявления правительства Эттли в духе «прогрессивного империализма». Один только малайский каучук приносил доходов больше, чем весь британский экспорт в Америку. Восстановленная британская колониальная администрация во главе с сэром Гарольдом Макмайклом активно прибегала к риторике свободы и демократии, но демонстрировала чудеса некомпетентности, коррупции и самодовольства, вызывая бурный протест малайцев.
Уговорами и угрозами Макмайкл заставил девятерых султанов различных частей Малайи письменно отказаться от суверенитета, намереваясь объединить султанаты в один Союз. Султан Келаха отказался, сравнив это со «знакомой японской техникой». Как бы то ни было, был создан единый Малайский Союз с общей администрацией и гражданством для всех постоянных жителей страны. Малайе были предоставлены элементы автономии и самоуправления.
В мае 1946 года Дато Онн Бен Джафар, главный министр султаната Джохар, создает первое крупное политическое движение – Национальную организацию объединенных малайцев. Независимость Федерация Малайзия получит только в 1963 году.
Ли Кван Ю выведет Сингапур из Федерации в 1965-м. Он напишет: «Годы японской оккупации (1942–1945) наполнили меня ненавистью к тем преступлениям, которые совершали японцы по отношению к другим азиатским народам, разбудили во мне национализм, чувство собственного достоинства и стремление избавиться от угнетения».
Единственный японский лозунг, который продолжал звучать после капитуляции Японии – «Азия для азиатов». По словам Ли Кван Ю, «когда война закончилась в 1945 году, не было никакого шанса воссоздания британской колониальной системы старого типа. Шоры упали с наших глаз, и мы сами увидели, что местные жители могут управлять страной».
