Олег Большаков - История Халифата. Том 2. Эпоха великих завоеваний, 633—656
Видимо, Рустам еще надеялся разрешить конфликт переговорами. В устах ветеранов первых войн рассказы о них приобрели чисто эпическую окраску, превратившись в прения о вере то в Ктесифоне, то в лагере Рустама, неизменно кончающиеся изумлением персов благочестием мусульман, их непритязательностью и мужеством. Фабула рассказов, шаблонность доводов — все доказывает их легендарный характер [+39]. Однако кое-где проскальзывают проблески истинного содержания переговоров: Рустам, считая, что арабы предприняли грабительский поход, хотел откупиться и предлагал торговые льготы и субсидии [+40]. Решительный отказ мусульман заставил его начать сражение [+41]. Персидская армия продвинулась в сторону Кадисии, запрудила канал Атик, орошавший этот район водой из Евфрата, и заняла позицию южнее канала. Арабская армия расположилась между Кадисией и Узайбом, имея за спиной оборонительную стену и ров, сделанные Сасанидами для защиты Хиры от набегов бедуинов. О распределении сил по отдельным подразделениям и командовании ими арабские источники не сообщают ничего определенного. Можно сказать только, что, несмотря на существование крупных подразделений (центр, фланги и т. д.), основной организационной единицей был племенной отряд во главе со своим вождем, выступающий под собственным знаменем. В сражении принимало участие более 1000 сподвижников Мухаммада, но о их роли в сражении нет сведений, быть может, потому, что основу всех сведений у средневековых историков составили племенные предания, заинтересованные лишь в сохранении подвигов соплеменников.
Са’д в этот ответственный момент оказался в незавидном положении: его одолели ишиас и чирьи, это мешало ему сесть на коня и возглавить армию так, как это требовалось у бедуинов. Он избрал своим командным пунктом крепость Кудайса [+42], откуда прекрасно видел все поле боя, и распоряжался через своего адъютанта. Понятно, что это не украшало его в глазах ветеранов ал-Мусанны, а его вдова открыто упрекала своего нового мужа [+43].
После обычных поединков персы ввели в бой слонов. По одному из сообщений, 18 находились в центре, 7 на одном фланге и 8 — на другом. Основной удар пришелся по участку, где находилось племя баджила, конница отступила, но пехота устояла до подхода асадитов во главе с Тулайхой, которые восстановили положение, но понесли большие потери [+44]. Жестокое сражение длилось до ночи и окончилось тем, что арабам удалось повредить большинство башен на слонах.
На следующее утро, когда обе стороны были заняты погребением убитых, к мусульманам прибыл авангард отряда, посланного на подмогу из Сирии, что очень их ободрило. Этот отряд, численностью от 300 до 700 человек [+45], сразу же принял участие в битве, снова разгоревшейся к полудню. На этот раз слоны в ней не участвовали, а мусульмане обрядили часть верблюдов таким образом, чтобы пугать вражеских коней. К вечеру мусульмане в центре обратили в бегство персидскую конницу, и только стойкость пехоты спасла Рустама от плена. Сражение продолжалось некоторое время и после захода солнца. Как выяснилось утром, мусульмане за день и вечер потеряли 2500 человек.
Третий день остался в памяти участников как «день ожесточения». Персы вновь ввели в бой слонов. Храбрейшие из мусульманских витязей с самыми длинными копьями выходили против них, выкалывая глаза или отрубая хоботы. Сколько слонов было выведено из строя — неизвестно; во всяком случае, к вечеру слоны уже не участвовали в бою. Для вечерней атаки большинство арабских всадников спешилось, чтобы усилить пехоту, без которой кавалерии не удавалось опрокинуть ряды персов. В темноте битва распалась на схватки отдельных отрядов. Никто не представлял общей картины боя. Са’д с беспокойством прислушивался к доносившимся до него звукам сражения, не зная, что происходит, и не имея возможности повлиять на его ход.
В эту ночь упорство мусульманских воинов сломило дух персидской армии. Когда утром ал-Ка’ка’ возглавил атаку на центр сасанидской армии и увлек за собой вождей племен, ее строй дрогнул и началось отступление. Рустам вынужден был спасаться за Атиком, в пылу сражения его убили, не зная даже, с кем имеют дело, из-за чего потом появилось очень много претендентов на эту честь.
В середине дня мусульмане захватили Кадисийу и, очистив от противника южный берег Атика выше и ниже места битвы, вернулись в Кудайс; лишь небольшой отряд конницы преследовал отступавшего Джалинуса по главной дороге за Атиком, на котором персы разрушили плотину, чтобы затруднить преследование. Этот отряд дошел до Сайлахина и к вечеру тоже вернулся в лагерь. Видимо, в этот день подошли главные силы отряда, посланного из Сирии, его воины стали потом требовать долю добычи, а иракцы не хотели делиться тем, что далось им такой кровью. Спор решило только вмешательство халифа, постановившего, что если они подошли до погребения павших в битве, то им полагается доля добычи, как и участникам [+46].
Победа действительно досталась арабам дорогой ценой. Только в последние сутки погибло 6000 человек, кроме того, в предыдущие дни еще по крайней мере 2500 человек, т. е. почти треть армии (не говоря уж о раненых) [+47]. Но главное было уже сделано — крупнейшая персидская армия перестала существовать, как серьезная сила и лишилась решительного полководца. Правда, Са’д не сразу понял это: видимо, персы отступали достаточно организованно и арабы опасались их возвращения; только на следующий день, когда оказалось, что противник ушел из этого района, Са’д осознал себя победителем и известил халифа о победе.
Битву при Кадисии современные исследователи датируют очень различно: от февраля до июня 637 г. [+48]. Но, видимо, она произошла раньше, наиболее вероятная дата ее начала — понедельник 27 шавваля 15 г. х. (понедельник 2 декабря 636 г.). Эта дата согласуется со сведениями о прибытии подкрепления из Сирии через месяц после взятия Дамаска и не противоречит сообщению ат-Табари о прибытии Са’да в Ирак через два с небольшим года после Халида [+49].
Тяжелые потери и большое число раненых вынудили армию Са’да задержаться в Кадисии почти на месяц, чтобы восстановить боеспособность [+50], а в Хире все это время находился персидский заслон под командованием Нахирджана (Нахиргана). Умар настолько опасался повторного нападения персов, что приказал Са’ду держать обоз и семьи в старом лагере за Атиком.
Опасения рассеялись только после того, как Нахирджан без боя отступил из Хиры перед сильным передовым отрядом Са’да, что произошло скорее всего 25 декабря [+51]. Затем сюда перебрался сам Са’д, а авангард переправился через Евфрат, следуя за отступающими персами. Первое столкновение произошло под Бурсом, после чего разгромленный персидский заслон отошел к Вавилону, где стояли основные силы персидской армии, отступившей от Кадисии.
Са’д продвигался в глубь Савада с большой опаской, расчленив войска на несколько эшелонов. После занятия Бурса авангард получил подкрепления и выдвинулся к Вавилону, после чего Са’д с основными силами перебрался в Бурс. Персидская армия, сохранявшая еще значительные силы, видимо, утратила боевой дух, потому что под Вавилоном мусульмане легко обратили ее в бегство. Часть персидских военачальников со своими отрядами ушла в свои провинции, заботясь лишь о том, чтобы сохранить владения в условиях развала империи, а остатки большой армии во главе с Хурразадом, братом Рустама, поспешили прикрыть столицу.
ПАДЕНИЕ КТЕСИФОНА
После двух незначительных столкновений у Куса и Дейр Ка’ба мусульмане подошли к Сабату, который был сдан его правителем без боя, более того — он помог арабам соорудить 20 камнеметных машин, которые стали обстреливать Селевкию. Через два месяца в городе кончилось продовольствие, начался голод [+52].
К этому времени Йездигерд со всем двором и сокровищами перебрался в Хулван под защиту гор. Хурразад ночью тайно вывел гарнизон из Селевкии в Ктесифон, уничтожил за собой мосты и угнал все лодки, надеясь спасти остатки армии за широко разлившимся в конце марта Тигром [+53].
Но эта надежда оказалась напрасной — воодушевленное небывалыми победами, мусульманское войско рискнуло переправиться через трехсотметровую реку. Из множества противоречивых рассказов об этом незаурядном событии можно восстановить такую, более или менее близкую к истине картину: узнав от местных жителей удобное для переправы место, Са’д отрядил несколько сот добровольцев, которые успешно переправились через реку и опрокинули вражеский заслон, застигнутый врасплох дерзостью противника. Вслед за этим переправилась, и остальная армия. Сохранилось сообщение, что Хурразад сам вышел ей навстречу, но после короткого боя укрылся в Ктесифоне, а затем, не надеясь выдержать осаду, оставил его, отступив в верховья Диялы. Посланный вдогонку отряд нагнал у Нахравана хвост обоза и захватил ценную добычу, в том числе будто бы царские одежды и корону [+54].
