Лев Фридланд - Высокое искусство
Вдруг в операционную торопливо вошел служитель больничной аптеки. В руках он держал бутылку с бесцветной прозрачной жидкостью. Это было то, чего ждал Пирогов. Хирург быстро взял бутылку и направился к операционному столу.
– Делайте так, как я буду делать, – сказал он ассистенту.
Из бутылки Пирогов налил немного жидкости на носовой платок и приложил его к лицу больной. Острый своеобразный запах распространился по операционной.
– Дышите глубоко, – сказал Пирогов, наклоняясь к голове больной. – Не бойтесь.
Через несколько минут в операционной раздалось спокойное дыхание женщины.
Пирогов передал ассистенту бутылку с бесцветной жидкостью и сказал ему, что ею время от времени надо смачивать платок и подносить к лицу больной. Затем он взял скальпель и приступил к операции. И вот здесь произошло нечто поразительное. Хирург делал разрез за разрезом, а оперируемая не издавала ни единого стона. Она спала.
Все присутствовавшие были ошеломлены. Боль даже не разбудила больную. Боль оказалась как бы уничтоженной.
Часа через полтора всё кончилось. Операция удалась как нельзя лучше. Больную отнесли в палату. Она продолжала спать.
Только через полчаса женщина проснулась. Первое, что она увидела, было склоненное над ней лицо Пирогова.
– Ну, как вы себя чувствуете? – спросил он голосом, выдававшим его сдерживаемое волнение. – Было вам больно во время операции?
Больная посмотрела с недоумением на большую повязку, окутывавшую ее грудь и плечо, и подняла брови.
– А разве операция уже была? – удивилась она. – Я ничего не чувствовала.
Хирург встал и ничего не сказал. Но на лице его, обычно строгом и сосредоточенном, появилось выражение полного удовлетворения и даже восхищения. Казалось, он был растроган одним тем, что больная избегла страшных страданий.
Так прошла первая пироговская операция, сделанная под наркозом. Для обезболивания был применен серный эфир, усыпляющие свойства которого были обнаружены незадолго перед этим американскими врачами Уорреном и Мортоном.
Правда, года за два до этого уже стало известно, что существует особое химическое вещество, закись азота, также позволяющее погрузить человека в сон, во время которого ему можно безболезненно произвести операцию. Но оказалось, что действие закиси азота, или «веселящего газа», продолжается короткий срок. Следовательно, он пригоден только для небольших операций, таких, например, как извлечение зуба или вскрытие нарыва на пальце. «Веселящим газом» закись азота называют потому, что вначале, при вдыхании ее, возникает у больного приподнятое, веселое состояние.
Серный эфир был введен в медицину как наркотизирующий препарат в 1846 году, закись азота – в 1844 году. А в 1847 году появилось еще одно вещество, погружавшее человека в глубокий сон и делавшее оперируемого совершенно нечувствительным к боли, даже самой резкой. Это была густая маслянистая жидкость, получившая название «хлороформа». Его впервые применил английский хирург Симпсон.
Пары закиси азота, серного эфира, хлороформа явились чудесным даром, который медицина поднесла страждущему человечеству.
По пути распространения
Встретило ли введение в медицину средств, устраняющих боль, всеобщее признание? Нет. Наоборот, открытие хлороформа и эфира вызвало среди множества врачей, по мере того, как они об этой новости узнавали, отрицательное отношение. Противники наркоза утверждали, что искусственное усыпление должно быть запрещено, так как оно идет вразрез всему тому, что существовало со дня сотворения мира. Кроме того, и это, пожалуй, было самое главное, уже появились сведения, что применение хлороформа и эфира дает осложнения, и отмечались даже смертельные исходы. А такие случаи действительно имели место, и никто не знал, почему осложнения возникали и как с ними бороться.
Неудивительно, что наркоз был вначале мало распространен. Его применение носило случайный характер. Огромное большинство больных по-прежнему оставалось обреченным на муки и страдания.
Совершенно другое получилось, когда вопрос о наркозе стал разрабатываться русским хирургом Николаем Ивановичем Пироговым.
Можно сказать без всякого преувеличения, что он был, по существу, истинным творцом наркозного метода борьбы с болью.
Как уже было сказано, в декабре 1846 года Пирогов произвел под эфирным усыплением большую, очень сложную операцию удаления грудной железы. Несмотря на длительность операции, больная от начала до конца спала и ничего не почувствовала.
За этой операцией последовали и другие во всё возрастающем количестве. Уже в марте 1847 года появилась в печати статья Пирогова, где описывались случаи употребления с огромной пользой серного эфира.
С присущей ученому пытливостью он проверил его действие не только на животных и больных людях, но и на самом себе. Этого тоже ему показалось мало. Он выискивал людей, готовых добровольно подвергнуться испытаниям, и на них изучал тщательно и всесторонне явления, связанные с наркотизированием.
Результатом всей его гигантской работы явилось опубликованное им на разных языках сообщение о своих обширных клинических и экспериментальных исследованиях. Они позволяли сделать чрезвычайно важные выводы о влиянии наркоза на организм и содержали практические указания, имевшие ценнейшее значение для хирургов при пользовании наркозом.
Это была первая в мире обобщающая научная работа о применении эфирного наркоза.
Труды Пирогова и в этой области получили известность во всех странах и сыграли решающую роль в распространении способов обезболивания в хирургии. Началось во всех странах применение наркотизирующих средств. В медицине наступила новая эпоха – наркозная, обещавшая небывалые плодотворные перспективы.
Следовательно, есть все основания называть Пирогова действительным основоположником производства операций под наркозом.
Работы великого хирурга носили разносторонний характер и внесли много нового в область применения наркоза. Так, он усовершенствовал технику применения эфира и предложил свой способ усыпления, который во многих случаях оказался наиболее удобным. А когда до него дошли сведения о хлороформе и он познакомился с ним на практике, применив его тотчас в своей клинике, то ему сразу стали ясны не только превосходные качества этого препарата, но и ошибка, которую допускали почти все врачи, применявшие при операции хлороформ. Ошибка заключалась в том, что платок, на который наливали хлороформ, плотно прижимали к губам и к носу больного. Считалось, что чем концентрированнее хлороформ, тем наркоз лучше. Пирогов быстро разгадал ошибочность такого взгляда. Он доказал, что надо обязательно хлороформ разбавлять кислородом, смешивая его с воздухом. Хлороформ такой концентрации вызывал спокойный сон и давал меньше осложнений. Значит, операция протекает успешнее.
Способ Пирогова стал позже, даже когда вместо платка стали применять специальные наркозные маски, законом для всех, кто занимался и занимается хлороформированием оперируемых.
Еще одна крупнейшая заслуга принадлежит Пирогову. Он впервые применил наркоз в боевой обстановке, во время сражения. Это произошло в 1847 году на Кавказе при осаде крепости Салты. Вот что он написал в своем «Отчете»:
«Россия, опередив Европу, показывает всему просвещенному миру не только возможность в приложении, но и неоспоримость благодетельности действия эфирования на раненых на поле самой битвы».
Пирогов не был одинок в России. И другие передовые русские хирурги решительно встали на защиту наркоза. 9 декабря 1847 года московский профессор Поль провел операцию под хлороформом, и очень удачно. А в Крымскую войну 1854–1855 годов уже ни одна операция не проводилась Н. И. Пироговым без хлороформа. За всё время войны было сделано до десяти тысяч наркозных усыплений – цифра для тех времен грандиозная! Ведь это было только в начале применения наркоза.
Алексей Матвеевич Филомафитский(1807–1849)
Известный русский физиолог Филомафитский успешно изучал процесс действия эфира и хлороформа. Его работы в области наркоза имели особенное значение для борьбы с осложнениями, сопутствующими операции. Именно Филомафитский первый заложил основу учения о противопоказаниях в применении хлороформа и эфира. Как оказалось, не во всех случаях можно пользоваться этими усыпляющими средствами. При ряде болезней внутренних органов – легких, печени, сердца и других – к наркозу нельзя прибегать. Иначе возникают разные осложнения, вплоть до самых тяжелых.
Совершенно ясно, что благодаря трудам Филомафитского стали возможными борьба с осложнениями при даче наркоза и их предупреждение. Это означало спасение жизни многим людям.
Техника наркотизирования, умение погружать в наркозный сон были в России тоже очень высокими. Пирогов, например, из всех врачей сделавший, вероятно, самое большое число операций, не потерял ни одного оперированного, ни один больной у него не скончался от осложнений, связанных с применением самого наркоза, с введением внутрь хлороформа или эфира.
