Гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств - Корсунский Александр Рафаилович
Невзирая на сложную политическую ситуацию в Британии в первой половине V века, там на церковных собраниях велись такие же споры об учении Пелагия, как в Галлии или в Италии. Этот умерший в 418 году ирландский монах проповедовал идею, согласно которой человек не несет на себе бремя первородного греха. Человек обладает в силу акта божественного творения свободой творить добро или зло и несет за это полную ответственность. Нечто подобное утверждал за два века до этого христианский философ Бардесан из Эдессы. Учение Пелагия резко противоречило учению о первородном грехе, милосердии и спасении, проповедуемому североафриканским отцом церкви Августином, епископом Гиппонским. Третий вселенский собор в Эфесе осудил в 431 году учение Пелагия; однако полемика вокруг него велась еще в течение целого столетия, особенно в Галлии.
В Британии борьба между августинизмом и пелагианством приняла острые формы, и британские епископы, склонные к августинизму, пригласили двух галльских епископов, Германа из Оксерра и Лупа из Труа, в качестве соратников в борьбе с пелагианством. В 429 году Герман и Луп отправились в Британию и на соборе британских епископов вместе со своими британскими единомышленниками сражались против пелагианства. Житие Германа, написанное Констанцием Лионским во второй половине V века, упоминает в своем описании пребывания Германа в Британии о должностных лицах города, еще носивших римские титулы. Когда Герман и Луп отправились в Веруламий, расположенный в 30 километрах к северо-западу от Лондона, и на них неожиданно напали объединившиеся саксы и пикты, Герман принял командование над римско-британским отрядом и обратил нападавших в бегство. В то время никого не удивляло, что епископ берет на себя функции полководца.
Вторжения варваров на земли Римской империи
В первой половине 40-х годов Герман вновь посетил британских епископов, на этот раз в сопровождении епископа Севера Трирского. И в этот раз речь шла о борьбе с пелагианством. Источник опять называет должностных лиц с римскими именами.
Когда в 20-х годах наиболее опасными врагами британо-римлян были пикты, племенной князь бриттов Фортигерн набрал для борьбы с ними в вспомогательные войска саксов и предоставил им в Кенте места для поселений. Но в 442 году саксы объявили, что впредь хотят не служить, а властвовать. Галльская хроника пишет об этом следующее: «Бритты, преследуемые всевозможными бедами и несчастьями, подпали под власть саксов». Вполне вероятно, конечно, что это преувеличено, ибо именно в это время Герман вторично посетил южную часть острова и находился в городах, не занятых саксами; однако нападения саксов становились все ожесточеннее.
Это были те самые саксы, которых 1 января 456 года Аполлинарий Сидоний в своем панегирике императору Авиту описал следующим образом: «Tractus Aremoricus[29] также ждет саксонских пиратов, которые удали ради бороздят британские воды на своих кожаных лодках, прокладывая путь через синее море в залатанных своих суденышках». Однако если здесь Аполлинарий Сидоний еще иронизирует над саксами, то в письме, написанном в 469 или 470 году, он уже с тревогой говорит о серьезной опасности, которая от них исходит: «Этот враг своей жестокостью превосходит всех других. Он нападает мгновенно и неожиданно; если его замечают до того, как он нападет, он уклоняется от сражения. Он презирает тех, кто выступает против него открыто, и уничтожает тех, кто его не ждет. Когда он кого-либо преследует, он перерезает ему дорогу; если же он вынужден бежать, он ускользает от преследователей. Кораблекрушение его не пугает, оно для него не более чем упражнение в ловкости. Опасности, ожидающие его в море, для него не только привычны, но и приятны. Если поднимается буря, то она порождает в душе тех, кто ждет нападения, ощущение безопасности, — но буря скрывает и тех, кто нападает: они охотно мирятся с опасностью, которая подстерегает их в волнах прибоя или на острых скалах, надеясь на успех неожиданного нападения». В следующем абзаце этого письма Сидоний пишет, что после нападения на побережье Галлии саксы подняли паруса и направились от континента на родину. Под родиной здесь можно разуметь только Британию, находящуюся за пределами континента.
Таким образом, около 470 года укоренение саксов в Британии и прекращение здесь римского господства было уже свершившимся фактом. Около 460 года началось и переселение на полуостров Арморику тех бриттов, которые не желали подчиняться господству саксов; оно продолжалось до конца VI века и достигло своей кульминации в период между 550 и 600 годом. Этому соответствует и указание англосаксонской хроники, которая относит оседание в Британии саксов ко времени после 449 года.
Занятие земель саксами началось с Кента. Затем они медленно двинулись на запад. У саксов в этот период еще не образовались классы и не возникло государство. Пришельцы находились еще на последней стадии распадающегося родоплеменного строя. Маленькие семейные группы дополнительно прибывали с фризского, саксонского и датского берегов Северного моря. Вслед за Кентом был завоеван Сассекс, а во второй половине V века были заняты и другие восточные области острова. К середине VI века саксы, англы и юты распространили свою власть над большей частью Британии.
Англосаксы предпочитали, расселяясь, занимать годную для обработки землю и оседали преимущественно в долинах рек. Нет никаких сведений о захвате городов, хозяйственное значение которых, однако, упало; правда, городское ремесло и идущая из города торговля не исчезли полностью.
Британо-римская аристократия не отступила без боя. Около 500 года бритты под командованием своего предводителя Амвросия Аврелиана в битве у Маунт-Бадон одержали последнюю победу над англосаксами. Более поздняя литературная традиция заменила имя победителя именем легендарного короля Артура. К этому времени англосаксы заняли около трети острова. Но победа бриттов дала им лишь короткую передышку. В первой половине VI века силы германских пришельцев выросли благодаря новому притоку переселенцев, и бритты отошли еще дальше на запад. Около 577 года в ожесточенных боях англосаксами были захвачены города Глостер, Сисетер и Бат, и тем самым организованное сопротивление бриттов англо-саксам закончилось.
В середине VI века в Британии возникло несколько англосаксонских королевств, которые то и дело вступали в ожесточенную борьбу друг с другом. Впрочем, эти королевства не были внутренне прочными. Государство у англосаксов возникло позже, чем у вестготов, вандалов, бургундов и франков, — в VII–VIII веках. Англосаксонское королевское погребение, которое можно было бы сравнить, скажем, с погребением Хильдериха в Турне (481 год), обнаруживается лишь в 20-х годах VII века (погребение Сеттон-Ху в Суффолке). В V веке саксам Британии были еще неизвестны знаки королевского достоинства.
До VII века наряду с англосаксонскими королевствами существовали еще и королевства бриттов, в которых господствовал кельтский этнический и культурный элемент. Примерно с конца V века королями Кента и Сассекса был принят титул бретвальда, который соответствовал латинскому гех.
К концу VI — началу VII века относятся первые записи действующего права в Кенте (позже они появляются и в других королевствах Британии), которые свидетельствуют о наличии там социальной дифференциации. Эти древнейшие законы, изданные королем Кента Этельбертом (ок. 550–616), написаны уже не на латинском, а на старозападносаксонском языке; в них обнаруживаются лишь слабые следы римского влияния. Ряд разделов законов Этельберта, относящихся к аграрным отношениям, близко соответствуют параграфам франкской Салической правды.
За нанесение увечья человеку, принадлежащему к семье кэрла (простого свободного) или зависимому от него человеку, надлежало по этим законам уплатить штраф в 6 шиллингов; если пострадавший находился под защитой эрла (аристократа), уплатить следовало в два раза больше; если же речь шла о зависимом человеке короля, штраф равнялся 50 шиллингам. Вергельд за убийство был значительно выше. За убийство раба обычно платили 50 шиллингов, вергельд свободного колебался в зависимости от положения и престижа убитого от 60 до 200 шиллингов. Колебался и вергельд знатного в зависимости от его влияния и положения при дворе — от 300 до 1200 шиллингов.
