Хуан Лалагуна - Испания. История страны
Среди важнейших литературных произведений эпохи следует упомянуть «Искусство кастильского языка» (1492), «Селестину» Фернандо де Рохаса (1499), итальянскую по духу поэзию Гарсиласо де ла Беги, поэта-солдата, который погиб в сражении во Франции в 1536 году. Также отметим сочинения защитника индейцев Бартоломео де Лас Касаса, интернационалиста Франсиско де Витории, мистические опыты святой Терезы Авильской, святого Хуана де ла Круса и фрая Луиса де Леона и эротические стихи Луиса де Гонгоры (1561-1627). Нельзя обойти вниманием сатиры писателя и дипломата Франсиско де Кеведо, тонкую иронию и искусство повествования Мигеля де Сервантеса (1547— 1616), пьесы трех великих мастеров сцены — Лопе де Беги (1562-1635), Тирсо де Молины (1580-1648) и Педро Кальдерона де Ла Барки (1600-1681). Моралите Кальдерона и изысканность языка Бальтасара Грасиана в третьей четверти века стали символом окончания литературного и интеллектуального «золотого века» в Кастилии.
Географическая мобильность давала империи дополнительные преимущества. Постоянный приток мигрантов из северных регионов Испании на юг устремлялся дальше — в Америку. На другие континенты наиболее активно перебирались жители южных провинций. По оценкам второй половины XVI века, пятая часть населения Каталонии родилась на севере Пиренеев, а в 1626 году французский дипломат подсчитал, что в Испании проживают около 200 000 французских иммигрантов, которых привлекло высокое жалование, выплачиваемое в золоте и твердой валюте. Военные трофеи также привлекали многих европейцев. В армию в основном шли немцы, валлоны и итальянцы, и считалось, что во времена правления Филиппа II в военных действиях за границами полуострова одновременно принимали участие не более 20 000 испанских солдат. С 1580 по 1640 год Военный совет ежегодно вербовал по девять тысяч человек, а самый высокий уровень смертности был среди испанской пехоты, так как слава о ее неуязвимости заставляла в любой трудной ситуации бросать эту пехоту вперед. Даже в мирное время в армию вербовали по 4000 испанцев в год для поддержания постоянной численности войск в Италии. Некоторое время писатели и ученые, солдаты и офицеры действительно преуспевали, благодаря географической мобильности, разрешенной властями империи и колоний, однако вскоре долгосрочные перспективы империи оказались под вопросом.
Очевидное богатство
Финансы испанской монархии на ее пике не истощались в сражениях за удержание господства. Несмотря на столетия разрушений, а позже — на массовые расхищения деревенских церквей, не было в Испании города или даже деревни, которые не могли бы похвастаться каким-либо произведением искусства. За очень небольшими исключениями, таким как Кордова и Сантьяго, городской пейзаж Иберийского полуострова сильно изменился. Сегодня невозможно не заметить, что искусство во всех своих проявлениях — архитектура, скульптура, живопись, работа по золоту, серебру и другим металлам — было важнейшим видом деятельности и приносило 5-7% от общего дохода. С 1480 года до середины XVII века вся страна, должно быть, казалась современникам гигантской мастерской, стремящейся удовлетворить требования короны, церкви и богатых покровителей — все норовили выделиться, подчеркнуть свое положение в обществе или укрепить полезные связи ценными подарками. Большинство соборов, которыми сегодня восхищаются туристы, возведены или завершены в первой половине XVI века: Хаэн, Гранада, Малага, Калаорра, Асторга, Пласенсия, Кория, Барбастро, Саламанка, Сеговия и Севилья. Когда Филипп II захотел ускорить завершение строительства дворца Эскориал, он нанял 1500 мастеров и рабочих и вкладывал в строительство 2-3% доходов короны с 1562 по 1598 год. А Филипп IV тратил 250 000 дукатов в год, то есть десятую часть стоимости войны во Фландрии, чтобы построить дворец и парк Буэн Ретиро (1631-1640) в Мадриде.
Дворяне, недавно разбогатевшие горожане и городские власти также не скупились, зачарованные мечтами о благополучной жизни. Площадь Пласа Майор в Вальядолиде, с четырнадцатью улицами, ведущими к ней, построенная после пожара 1561 года, спроектирована по планам, лично утвержденным Филиппом II. Архитектор Лоренсо Васкес, также в Вальядолиде, отвечал за строительство университетского колледжа Санта-Крус, готического, но с фасадом в флорентийском стиле. Васкес был архитектором могущественной семьи Мендоса, для которой в Гвадалахаре построил новый дворец (сейчас там музей изобразительных искусств), ставший подходящим местом для свадьбы Филиппа II и его третьей жены, Элизабет Валуа, дочери Генриха II, короля Франции, и Екатерины Медичи. Он также построил замок Калаорра в провинции Гранада для маркиза де Сенете. Хиль де Онтаньон завершил строительство готического собора в Саламанке и дворца графской семьи Монтеррей. Хуан Баутиста де Толедо и его ученик Хуан де Эррера были главными архитекторами Эскориала, который стал воплощением великолепия Испанской империи в правление Филиппа II.
Дворец Монтеррей в Саламате, также известный как «Паласьо де лас Кончас» («Дворец ракушек»), так как его фасад покрыт створками ракушек
Севилья, окно в Америку, являлась центром архитектурного и художественного творчества на протяжении XVI и XVII веков. Строительство собора здесь завершилось в начале XVI века. Севилья также гордилась Королевской часовней, зданием суда и торговой палаты, городской ратушей, а также дворцом герцога Мединачели Каса де Пилатос и дворцом герцога Альбы Каса де лас Дуэнъяс, множеством больниц и монастырей и Ирландским колледжем. Представителей художественных, интеллектуальных и литературных кругов города уважали по всей империи. В Эстремадуре и Старой Кастилии (в городах Пласенсия, Трухильо, Касерес, Бургос и Медина дель Кампо) средства, добытые в Америке, а также прибыль от производства и торговли шерстью шли на украшение городов домами и дворцами, которые свидетельствовали об успехах торговцев и конкистадоров.
За исключением «грека» (Эль Греко) Доменико Теотокопулуса, родившегося на Крите в 1540 году, чья жизнь и работа связаны с Толедо, именно Севилья дала приют ведущей школе живописцев, таких как Франсиско Пачеко, Франсиско Зурбаран, Бартоломе Эстебан Мурильо, Хуан де Вальдес Леаль и Диего де Веласкес, который был придворным художником Филиппа IV. Недавно вышедшая книга о строительстве Буэн Ретиро, злополучного королевского дворца в Мадриде, ссылается на «связь с Севильей», которая оказала большое влияние на великое творение Филиппа IV. Франсиско Рибальта, рожденный в Сольсоне (Каталония), поселился в Валенсии, а Хосе Рибера, «Эль Эспаньолето» («маленький испанец»), родился в Хативе (Валенсия). Скульпторы — Алонсо Берругете, Хуан де Хуни, Алонсо Кано, семья Арфе, Хуан Мартинес Монтаньес, Хуан де Меса и Грегорио Фернандес — происходили из самых разных мест, а их основными работами сейчас можно насладиться в Национальном музее религиозной скульптуры в Вальядолиде.
Монастырь Сан-Лоренсо дель Эскориал
К XVII веку дворяне и богачи, похоже, стали экономить. Неспособные соперничать с церковью и короной, которые продолжали строить грандиозные соборы и монастыри в еще более изощренном и помпезном стиле, чем довольно строгий и умеренный классицизм архитектора Эскориала, Эрреры, они стали искать благосклонности писателей и художников. Следуя примеру королевского двора, они собирали книги, картины и гобелены. Гондомар и Оливарес получили известность, помимо прочего, благодаря своим огромным библиотекам; граф Монтеррей, который с 1628 по 1631 год служил послом в Риме, а до 1637 года был наместником короля в Неаполе, за границей собрал бесчисленную и бесценную коллекцию картин, как и маркиз де Леганес, который, как оказалось после его смерти в 1655 году, был владельцем 1333 картин. Филипп IV объявил своего брата, кардинала-инфанта Фердинанда, победителем шведов при Нердлингене в 1634 году, а Рубенсу поручил купить для него произведения искусства во Фландрии, и к концу жизни, как полагают, Фердинанд добавил 2000 картин к королевской коллекции.
Конец испанского господства в Европе
Достижения испанской монархии и ее вклад в развитие европейской цивилизации были примечательны. Она открыла мировые границы и удерживала культурное и политическое господство в Западной Европе более столетия. Ни одна другая страна не сталкивалась с проблемой трансокеанских перевозок в ту пору, когда технологии управления «были не выше уровня ведения домашнего хозяйства». С 1492 года, от завоевания Гранады и открытия Америки, по 1636 год, когда испанцы дошли до Корбье, вплотную приблизившись к Парижу, их военная и морская мощь казалась неодолимой. Однако финал мнимой неуязвимости был близок. Неудачная попытка покорить Англию в 1588 году наметила пределы испанского могущества. Недавно отмечалась годовщина этого судьбоносного события, и многочисленные лекции и публикации сводились к тому, что Непобедимая армада не потерпела поражение, однако ей все же не удалось достичь главной цели и она с большими потерями вернулась домой. Столь грандиозную и дорогостоящую кампанию невозможно было повторить. В 1643 году французы нанесли испанцам первое серьезное поражение, а победа голландцев под командованием Тромпа в битве при Даунсе в 1639 году, вкупе с поражением объединенного испано-португальского флота у берегов Бразилии, стали первыми ласточками утраты господства на море. «Заклятие» испанского владычества было снято, и агония вынужденного вывода войск из Европы была столь же продолжительной и мучительной, сколь неожиданным и ярким было начало. Уничтожение испанской гегемонии в Северной Европе продолжалось с 1640 по 1714 год и едва не привело к распаду королевства Испания.
