Глеб Лебедев - Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси
Соотношением всех этих социальных сил на протяжении двух с половиной столетий были предопределены характерные особенности скандинавской средневековой государственности, не известные в других феодальных странах Европы (сохранение институтов крестьянского самоуправления, народной вооруженной силы — ледунга, отсутствие крепостного права). В то же время именно к концу эпохи викингов сложились и функционировали основные институты раннефеодальной государственности: королевская власть, опирающаяся на иерархически организованную вооруженную силу (практически совпадающую с классом феодалов и противостоявшую вооруженной организации свободного населения); регламентированное этой властью законодательство, обеспечивающее контроль государства над налогами, повинностями, судом; христианская церковь, освящавшая социальную систему и политический строй феодальной формации.
Эти основополагающие элементы средневекового классового общества вызревали на протяжении всей эпохи викингов, а к концу ее уже определяли общественную, политическую и культурную структуру каждой из скандинавских стран. Необходимо констатировать, что именно эпоха викингов в Северной Европе стала эпохой вызревания и развертывания непримиримых классовых противоречий, завершившихся установлением классового, феодального государства.
Специфика этого процесса в Скандинавии IX-XI вв. заключалась в широком использовании дополнительных, внешних ресурсов, исчислявшихся минимум в 7-8 млн марок серебра и перераспределенных в итоге в пользу формирующегося класса феодалов (составлявшего с семьями не более 2-3% населения и исчислявшегося в 12-15 тыс. вооруженных людей).
Первичная концентрация этих средств была осуществлена силами викингов. Это движение, численность которого достигала на разных этапах 50-70 тыс. человек, привело к своеобразному «перепроизводству надстроечного элемента» в виде военных дружин, оторвавшихся от племенной организации и не вошедших в состав класса феодалов. Постепенная (и неполная) дифференциация викингов, их растворение в составе разных социальных групп средневекового общества (в Скандинавии и за ее пределами); методичная борьба с ними королевской власти, а самое главное — изъятие в пользу государства, феодального класса накопленных излишков средств — подорвали социально-экономическую основу движения викингов и привели к его прекращению.
Это движение было вызвано к жизни политическими условиями эпохи. В отличие от германских и славянских племен IV-VI вв., скандинавы имели дело не с разлагающейся античной рабовладельческой империей, а с системой феодальных государств — либо сложившихся (Каролингская империя, Византия, Арабские халифаты), либо складывающихся (Древняя Русь, Польша, полабские и балтийские славяне).
На Западе, где норманнам противостояли сложившиеся государства, викинги смогли получить определенное количество материальных ценностей (путем военных грабежей), принять участие в феодальных войнах, частично войти в состав господствующего класса и усвоить при этом некоторые политические и культурные нормы феодального общества. Эти отношения особое значение имели на ранних этапах эпохи викингов (793-891 гг.) для вызревания в жестоком военном противоборстве организационных форм движения (дружины викингов). В дальнейшем, потерпев военное поражение, скандинавы вышли на западноевропейскую арену лишь после того, как в основе было завершено строительство раннефеодальных государств в Северной Европе.
Отношения на Востоке развивались иначе. Необходимые материальные ценности (через Русь на Север поступило не менее 4-5 млн марок серебра, т. е. более половины использованных для «феодальной революции» средств) невозможно было получить непосредственно путем грабежей, так как они накапливались здесь в результате многоступенчатой транзитной торговли «русов» и славян с мусульманским миром и Византией. Варяги были вынуждены включиться в строительство системы государственных коммуникаций, территорий, центров, институтов, и в силу этого — в значительной степени подчинить свои интересы и цели интересам и целям славянского господствующего класса Древней Руси.
Отношения скандинавов с Русью приняли характер длительного и многостороннего сотрудничества. Оно началось в середине 750-х гг., на десятилетия предопределяя содержание ранней эпохи викингов (793-891 гг.), наиболее плодотворно развивалось на протяжении средней эпохи викингов (891-980 гг.) и полноценно реализовалось в ходе поздней эпохи викингов (980-1066 гг.), в самый ответственный для скандинавских стран период собственного государственного строительства.
Эти отношения, охватившие сферу материального производства (ремесло), торгового обмена, социальных институтов, политических связей, культурных норм, обеспечили поступление в Скандинавию не только материальных ценностей, но в значительной мере и социально-политического опыта, выработанного господствующим классом Киевской Руси, который, в свою очередь, был тесно связан с крупнейшим и авторитетнейшим из феодальных государств эпохи — Византийской империей.
В это время норманны, столкнувшиеся с государствами «римско-германского синтеза» в безуспешном военном противоборстве, в какой-то мере были втянуты в орбиту иного пути строительства феодализма — на основе взаимодействия общинных, «варварских» порядков славянских и других племен с античной традицией, которая в Византии преемственно развивалась от рабовладельческой формации к феодальной.
Возникла новая зона культурного синтеза, по определению акад. Д. С. Лихачева, «Скандовизантия», как назвал он Древнюю Русь. Некоторые нормы и ценности этого восточноевропейского мира глубоко укоренились в обществе эпохи викингов и на столетия предопределили своеобразие духовной культуры скандинавских стран.
В 1020 г., принимая предложение великого князя киевского, Ингигерд, дочь Олава Шетконунга, выбирая в мужья Ярослава Мудрого, предпочла его Олаву Святому: определив, вольно или невольно, дальнейшую судьбу и посмертную славу норвежского конунга-викинга. Свадебный дар избраннице Ярослава, киевской княгине Ирине, «Альдейгьюборг и ярлство», Ладога с Ладожской волостью, был и связующим, и ключевым звеном отношений и взаимодействий Руси со Скандинавией: именно здесь эти связи зарождались в VIII столетии, объединяя архаическую «русь» в Восточной Европе; именно здесь утвердился на первых порах призванный племенами Верхней Руси варяжский князь Рюрик со своей «русью», основывая династию, к которой возводят себя и ныне древнейшие из родов русской аристократии — Рюриковичи. Отсюда, из Ладоги Вещий Олег начал поход, объединивший славянские племена и «княжения» вдоль Пути из Варяг в Греки в Древнерусское государство. И, опираясь на мощь и поддержку этого восточнославянского государства, Киевской Руси, именно здесь, в Ладоге великих князей киевских Владимира Святого и Ярослава Мудрого, норвежские конунги-викинги в нелегкие для себя времена междоусобной борьбы в скандинавских странах находили новые ресурсы и силы, обретали идеи и стимулы для строительства собственной страны, Норвегии, возвращаясь туда «из-за моря» с воинами и священниками. Отвергнутый Ингигерд, Олав Толстый нашел на Руси не только необходимое прибежище при стольном дворе Ярослава с Ириною: он сделал свой выбор, предпочтя княжению под киевским государем (над Волжской Булгарией) — свой последний поход на Родину, первый «крестовый поход» в Европе, который принес ему поражение и гибель в бою, но бесконечную посмертную славу «вечного короля Норвегии» Олава Святого.
Ладога точно также стала прибежищем для его преемников, утвердивших в конце концов его посмертную славу и христианство в Скандинавии. Крещение Швеции завершили «ладожские конунги» династии Стейнкиля. И если в генезисе Древнерусского государства ресурсы Скандобалтийской цивилизации имели определяющее значение, то и Древняя Русь стала фундаментом и направляющей силой в развитии этой цивилизации на ее пути — в Европу. Эпоха викингов — начало Руси. Однако при этом, еще до начала и по мере развертывания основных скандобалтийских социально-экономических процессов, Русь своим становлением, развитием и воздействием в ІХ-ХІ вв. определила итоговое и высшее историческое содержание жизни и развития скандинавских стран этих столетий, эпохи викингов в Северной Европе.
Собственный, «северный», путь развития феодализма, отличный от русской «скандо-византийской модели», взаимодополнительной по отношению к западноевропейскому «римско-германскому синтезу», окончательно определился по завершении поздней эпохи викингов, в следующем столетии (1066-1164 гг.), когда постепенно были свернуты разносторонние отношения Скандинавии с Восточной Европой и существенно ограничены — с остальным внешним миром. В середине XII в. скандинавские страны опирались уже главным образом на внутренние, ограниченные ресурсы, чем и определялась в дальнейшем их роль в истории Европы Средних веков.
