Абдурахман Авторханов - Технология власти
- ЦК еще в феврале этого года предупреждал МК и лично Угланова о возможности такого оборота дела, как сейчас. В ЦК поступало много сигналов и даже требований районных организаций Москвы об оздоровлении руководства МК, но мы не хотели вмешиваться в ваши дела в надежде, что члены бюро МК одумаются, но все это оказалось тщетным. Сейчас уже нет другого выхода открыто поставленный вопрос надо обсудить открыто.
Молотов предложил продолжать обсуждение заявления.
Угланов еще раз предложил Сталину перенести обсуждение данного вопроса на частное заседание бюро МК и Секретариата ЦК, а если необходимо, и на заседание Политбюро.
Сталин ответил уклончиво: "Не нахожу положения столь трагическим, чтобы нужно было устраивать другое специальное заседание, хотя принципиального возражения и нет".
Выступление Сталина подействовало на Угланова обнадеживающе, и он официально возобновил заседание. Начались прения. Все выступающие члены МК, ЦК и "актива" единодушно поддержали заявление Булганина. Один из членов бюро МК (кажется, Полонский) сделал компромиссное предложение - поскольку данное заседание неправомочно обсуждать вопрос о руководстве МК, созвать чрезвычайный пленум МК и МКК для рассмотрения заявления группы членов МК. Угланов поставил предложение на голосование - все члены бюро, кроме Баумана, "за", весь "актив" - "против", секретари ЦК не голосуют. Находчивый Каганович перевернул результат голосования:
- По статуту сегодняшнего объединенного заседания бюро МК и "актива" предложение о созыве пленумая считаю отвергнутым, так как абсолютное большинстводанного заседания проголосовало против.
Тогда возмущенный Угланов вскочил со стула и громко спросил:
- Кто здесь секретарь МК - я или вы, товарищКаганович?
- Пока чго вы, товарищ Угланов,- невозмутимоответил Каганович
- Так разрешите вам заявить, что таковым я отныне не являюсь Продолжайте теперь вашу демагогию.Угланов быстро схватил со стола свой портфель и
демонстративно вышел из кабинета. За ним медленно последовал Сталин, но скоро вернулся без Угланова.
- Где же товарищ Угланов?- спросил Молотов.
- Побежал к Бухарину,- ответил за Сталина Бул-ганин.
Каганович предложил продолжать заседание, чтобы принять соответствующее решение МК по оглашенному группой членов МК заявлению. Члены бюро МК, в том числе и Резников, начали доказывать, что в отсутствие
Угланова невозможно и незаконно всякое обсуждение. Тогда выступил Сталин. Он выразил сожаление, что здесь разгорелись столь жаркие споры и страсти, так как,- говорил он,- речь не идет об отдельных личностях, а об определенном, для дела очень опасном идеологическом и политическом течении в партии, речь идет об уклоне в сторону от марксизма, о правом, реставратор-ско-кулацком уклоне. Совершенно неважно,- доказывал Сталин,- кто возглавляет или отражает на практике этот уклон, но абсолютно необходимо, чтобы все наши коммунисты поняли, что не ныне разоблаченный левый, троцкистский, а правый оппортунистический уклон является сейчас главной опасностью в партии. Надо разоблачать и ликвидировать эту опасность. Сталин не согласился и с Булганиным, что члены бюро МК во главе с Углановым являются "правыми". Это преувеличение и "перегибание палки". Но Сталин не считает в создавшихся условиях возможным, чтобы бюро МК могло вести успешную борьбу против правой опасности, тем более, что московский актив, как явствует из заявления Булганина и из выступлений участников данного заседания, настроен против нынешнего состава бюро МК. Сталин остановился персонально на Угланове, указал на его большие заслуги в подполье до революции, на его активное участие в революции и гражданской войне, на его непримиримую борьбу против троцкизма, на его заслуженный и высокий авторитет в партии и закончил речь: "все-таки, мы, большевики, привыкли прислушиваться к голосу массы, тем более партийной массы; поскольку партактив Москвы хочет сменить свое руководство, то ЦК готов отозвать Угланова и других членов бюро МК в свое распоряжение..." Каганович, который продолжал фактически председательствовать на заседании после ухода Угланова, начал "ковать железо, пока горячо". Он внес новое предложение: "Участники заседания бюро МК совместно с активом 1) сожалеют, что Угланов покинул заседание, грубо нарушив тем самым всякую партийную дисциплину, 2) просят ЦК об отзыве в свое распоряжение членов нынешнего руководства МК, 3) предлагают срочно созвать экстренный пленум МК для выбора нового руководства, 4) секретарем МК рекомендуют секретаря ЦК ВКП(б) В. Молотова".
- Теперь мы только поняли,- рассказывал Резников,- почему было созвано "экстренное заседание" и почему Булганин пригласил на него секретарей ЦК.
- Мне кажется, что вы не поняли даже теперь, вчем дело и что происходило на заседании,- возразилСорокин.- Вы думаете, что инициатива исходит от "активиста" Булганина? Игра более тонка, и она затеяна самим ЦК. Именно аппарат ЦК, Секретариат подготовил и заседание МК с "активом" и "заявление группы".При этом, как явствует из твоего сообщения, роли междусекретарями ЦК (за спиной Политбюро) были заранее распределены. Молотов - "умеренный", Каганович -"агрессор", а Сталин - благодетельный арбитр. Но чтобы успешнее разыграть всю эту комедию до конца,предварительно надо было вывести из терпения Угланова так, чтобы он ушел с заседания. Все фарисейские слова Сталина о его заслугах - дымовая завеса для более успешной атаки...
- Нет, на этот раз Сталин был искренен,- вмешался Резников.
- Да, точно так же, как он был искренен, когда кпервой годовщине Октябрьской революции писал в "Правде", что успешной подготовкой и победоносным проведением октябрьского переворота "мы прежде всего и главным образом обязаны т. Троцкому". Куда же он теперьзагнал "отца Октября"? Сейчас Троцкий обо всех наспишет как об "эпигонах Октября" потому, что Сталин ивсерьез его уверил, что без него не было бы Октября.Но Сталин это писал не для красного словца и даже недля подхалимства, а в своих собственных целях усыпитьбдительность врага (Троцкий был ему и тогда враг), войти в его доверие, забраться в его крепость и взорватьэту крепость вместе с его командиром. Так он поступилс Лениным, когда стал секретарем ЦК, так он поступил с Троцким, когда умер Ленин, так он поступает теперь с Бухариным... Сталин лукавил тогда и по отношению к Бухарину: "мы не дадим в обиду своего Бухарчика"-кричал тогда Сталин на Троцкого. С пеной у рта Сталин защищал Бухарина, возводил его заслуги до небес, болеетого, в период борьбы против Троцкого Сталин искусственно создал "культ Бухарина", "славу Бухарина".
- Сталин ни слова не говорил на заседании о Бухарине,- заметил опять Резников.
- Нет, говорил. Все, что он говорил хорошего об Угланове, есть бомба и против Бухарина, и против Угланова, и против всех нас. "От ступеньки к ступеньке"-это любимое выражение Сталина. Он делает все осторожно, хитро, но основательно. Он постоянно называл Троцкого Иудой, но теперь нам уже должно быть понятно, что он выболтал тогда свое собственное внутреннее существо. Если он тебя похвалил и ты верноподданно не стал на колени, так знай, что тебе суждено стоять на ногах до тех пор только, пока он не соберется с силами, чтобы свалить тебя в бездну. Станем ли мы на колени? - вот вопрос, на который мы вынуждены будем вскоре ответить...
Сорокин говорил долго, порою с резкими упреками по адресу Резникова. Резников редко и неубежденно возражал, видимо, только для того, чтобы возражать. Он в глубине души чувствовал себя виноватым перед Сорокиным, что так легко сдался на заседании.
- Что же мы должны были делать, по-твоему?-спросил он вдруг Сорокина.
- Уйти вслед за Углановым, оставив Сталина сосвоими наемниками.
- И что же получилось бы?
- Получился бы скандал, а на скандал Сталин не готов.
Резников ничего не возразил. Зинаида Николаевна на протяжении всей беседы сидела молча. Я собрался уйти, но Сорокин попросил меня поехать под Москву, на дачу к "Генералу". Я должен передать ему, что его ждут на квартире Зинаиды. Так как было уже поздно, я вынужден был сообщить Сорокину причину невозможности исполнить его просьбу, а стало быть - и тайну своего визита.
- К б часам вечера меня вызывают вместе с другимистудентами в ЦК, едва ли я успею выполнить твое поручение,- сказал я.
- Это в связи с чем?- недоуменно спросил он.И цель моего визита отпала. Сорокин не был в курсе дела.Я отправился в ЦК.
IX. НА ДОПРОСЕ В ЦК
В ЦК я пошел пешком, так как идти было недалеко. Зинаида жила в районе Театральной площади. Мне нужно было пройти через Лубянку на Старую площадь, где находится здание ЦК. Я пришел вовремя. В вестилюле находилось несколько человек, но из наших не было никого. На правой стороне от лифта "справочное окно" для посетителей. На стене большая черная доска с указанием комнат отделов ЦК и кабинетов секретарей ЦК. Даже
