От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав

Авиация фронта (9-я воздушная армия во главе с генерал-полковником авиации И. М. Соколовым) вела боевую работу в благоприятных условиях, при почти полном отсутствии противодействия со стороны авиации противника».

Маршал Василевский и адмирал флота Кузнецов из штаба операции в Чите перемещались ближе к Тихому океану. «Маршал хотел лично проследить за действиями 1-го Дальневосточного фронта, а мне в эти дни следовало быть ближе к штабу флота, – рассказывал Кузнецов. – Вместе с А. М. Василевским мы побывали в штабе 1-го Дальневосточного фронта. МаршалК. А. Мерецков с похвалой отозвался о действиях моряков-тихоокеанцев.

На другой день я вылетел во Владивосток. На флагманском командном пункте Тихоокеанского флота меня познакомили с подробностями боев за Сейсин и планом предстоящего крупного десанта в Гензан (Вонсан – В.Н.). Северная Тихоокеанская флотилия в это время уже приступила к борьбе за острова Курильской гряды и южной части Сахалина… Замысел операции состоял в том, чтобы внезапной высадкой морского десанта в северо-восточной части острова Шум-шу нанести главный удар в направлении военно-морской базы Катаока, овладеть островом и, используя его как плацдарм, в последующем овладеть островами Парамушир и Онекотан».

Сразу же после согласия Японии на капитуляцию в Вашингтоне разработали ее военные условия, которые были изложены в президентском приказе генералу Макартуру. В нем, в частности, указывалось, кому должны были сдаваться японские войска на различных театрах боевых действий.

Приказ был направлен президентом Сталину 15 августа (получен 16-го): «1. а) Старшие японские командующие и все наземные, авиационные и вспомогательные силы, находящиеся в Китае (за исключением Маньчжурии), на Формозе и во Французском Индокитае севернее 16 градуса северной широты, должны сдаться генералиссимусу Чан Кайши.

b) Старшие японские командующие и все наземные, морские, авиационные и вспомогательные силы, находящиеся в пределах Маньчжурии, Кореи севернее 38 градуса северной широты и на Карафуто (Сахалин – В.Н.), должны сдаться Главнокомандующему советскими вооруженными силами на Дальнем Востоке.

с) Старшие японские командующие и все наземные, морские, авиационные и вспомогательные силы, находящиеся в пределах Андаманских островов, Никобарских островов, Бирмы, Таиланда, Французского Индокитая южнее 16 градуса северной широты, Малайи, Борнео, Голландской Индии, Новой Гвинеи, архипелага Бисмарка и Соломоновых островов, должны сдаться Верховному союзному командующему в Юго-Восточной Азии или Главнокомандующему австралийскими вооруженными силами…

е) Императорская генеральная штаб-квартира, ее старшие командующие, а также все наземные, морские, авиационные и вспомогательные силы, находящиеся на главных островах Японии и на примыкающих к ним мелких островах, в Корее южнее 38 градуса северной широты и на Филиппинах, должны сдаться Главнокомандующему сухопутными вооруженными силами Соединенных Штатов на Тихом океане».

Таким образом, в зону капитуляции перед советским командованием американцы соблаговолили включить Маньчжурию, Сахалин, а также Корею севернее 38 параллели.

Откуда появилась именно 38-я параллель, до сих пор разделяющая две Кореи, поведал сам Трумэн: «Когда мне был представлен на утверждение „Общий приказ № 1“, он предусматривал, что южнее 38-го градуса северной широты капитуляция должна быть принята нашими войсками, а севернее этой линии – русскими. Мне сказали, что госсекретарь Бирнс предложил американским войскам принять капитуляцию как можно дальше на север. Однако армейские власти столкнулись с непреодолимыми препятствиями, связанными как с расстоянием, так и с нехваткой живой силы. Даже 38-я параллель была слишком далека для американских войск в случае несогласия русских. Если бы мы руководствовались исключительно тем, как далеко на север могли бы продвинуться наши войска при наличии сопротивления, то линия фронта должна была бы быть проведена на полуострове значительно южнее. Проведя ее вдоль 38-й параллели, наши военные заверили нас в возможности принять капитуляцию в древней столице Кореи Сеуле».

На Курильских островах, отходивших к СССР согласно условиям ялтинского протокола, – по умолчанию – капитуляцию японцев должна была принимать американская сторона. И дело было, конечно, не в «забывчивости»: на исключении Курил настаивало оперативное управление американского ОКНШ, которое добивалось закрепления за США хотя бы части Курильских островов, в том числе для создания там своей авиабазы. Бирнс возражал, считая, что «мы обещали передать Курилы русским и не можем отказаться от своего обещания». Но в конечном счете военные взяли верх. Трумэн подписал приказ. Он передавался в Москву скорее для исполнения, чем для согласования.

Еще больше обострили ситуацию неуклюжие или сознательно провокационные действия американского военного представителя в Москве генерала Джона Дина. Получив от ОКНШ информацию о принятии Японией условий безоговорочной капитуляции вместе с приказом Макартура о прекращении наступательных операций, он передал его в советский Генштаб. Это создало в Москве полное впечатление того, что Макартур приказывает советским войскам остановить наступление. В отправленном на следующий день ответе Антонов, указав на «странность этой ситуации, счел демарш Дина „недоразумением“». Начальник Генштаба также попросил передать, что такой приказ советским войскам может отдать только главком советских войск на Дальнем Востоке.

В Москве не считали войну законченной.

Молотов пригласил Гарримана и сделал официальное сообщение от имени советского правительства:

– В заявлении японского правительства правительствам Соединенных Штатов Америки, Советского Союза, Великобритании и Китая от 14 августа сообщается, что в связи с изданием японским императором рескрипта о принятии Японией условий Потсдамской декларации Япония готова дать от себя приказы всем военным, военно-морским и авиационным властям Японии и всем находящимся в их подчинении вооруженным силам, где бы они ни находились, прекратить боевые действия и сдать оружие.

В рескрипте японского императора, объявленном в полдень 15 августа, никакого приказа, упомянутого в заявлении японского правительства от 14 августа, не содержится. Указанный рескрипт представляет собою лишь декларацию общего характера. Таким образом, советское правительство считает, что сделанные до сих пор заявления со стороны японского правительства являются недостаточными и не могут рассматриваться как акт капитуляции. Между тем сопротивление японских войск советским войскам продолжается.

Советское правительство считает необходимым принять безотлагательные меры к немедленному изданию японским императором рескрипта, содержащего приказ всем японским вооруженным силам, где бы они ни находились, прекратить боевые действия, капитулировать перед войсками союзников, и в том числе перед советскими войсками, и сдать оружие.

Молотов вручил Гарриману текст заявления. Посол обещал немедленно довести его до сведения своего правительства.

Но 15 августа американцы дали очередную размашистую оплеуху Кремлю. Газета «Нью-Йорк геральд трибюн» привела в деталях и лицах описание встречи Молотова с Гарриманом и Керром ночью с 10 на 11 августа с последовавшими событиями. Версия газеты звучала: «Советские официальные круги считали, что главнокомандующим должен быть представитель Красной армии… Через два часа после окончания длительных и горячих дебатов Советский Союз взял обратно свое требование и согласился принять американского верховного главнокомандующего в Японии». Информация о разговорах в Кремле, которые носила сугубо конфиденциальный характер, могла «утечь» исключительно от Гарримана. Или из Белого Дома.

Молотов не мог оставить эту историю без ответа. Речь шла не только о приличиях в союзнических отношениях, но и о престиже великой державы – Советского Союза, который американцы якобы поставили на место. Молотов собственноручно составил текст опровержения ТАСС, где аккуратно изложил суть состоявшегося «обмена мнениями», опустив только одну деталь – предложение им кандидатуры Василевского. ТАСС также подчеркивало, что «назначение генерала Макартура состоялось „после консультаций с советским правительством“», которое изначально не возражало против этой кандидатуры. «Сообщение газеты „Нью-Йорк геральд трибюн“, о том, что советские официальные круги считали, что верховным главнокомандующим должен быть представитель Красной армии и что якобы такое требование было предъявлено советским правительством американскому правительству, является вымышленным».