Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич

3. Об экономике……Два невиданных ограбления — природы и человека — основной экономический закон сталинизма. Действием этого закона — и только им — объясняются «грандиозные, фантастические, невероятные» и прочие успехи страны… Есть ли вообще у социализма, хотя бы теоретически, основной экономический закон? Есть. От каждого по способности — в общественном производстве, каждому по труду — в распределении, что возможно в условиях свободного действия товарно-денежных отношений на базе закона стоимости. У нас до сих пор считают, что распределение по труду — это специфический закон социализма. Этот закон всегда был капиталистическим, действовать он может только на рынке. Маркс и Ленин по этому поводу целые поэмы написали, у нас этот закон вообще в параличе, уравниловка все задушила. 　

4. O пропорциях. В 1928 году 60,5 процента продукции промышленности составляли предметы потребления (группа Б)… в этом году (1985 — Е. С.) примерно 25. В ранг закона введено абсурдное положение — невозможно обеспечить непрерывный рост народного хозяйства, не осуществляя вместе с тем примата производства средств производства. В итоге создана «экономика для экономики», развивающаяся уже независимо от Госплана: несколько пятилеток подряд съезды партии и Пленумы ЦК принимают решения об ускоренном развитии группы «Б», но происходит все наоборот. Самоедство экономики столь разрушительно, что, даже доведя рытье недр до 15 миллиардов тонн в год… мы фактически стоим на месте по благосостоянию. Ускорение с легкой руки чинов экономической науки трактуется слишком прямолинейно — как повышение темпов роста экономики… 　

Нужен поистине тектонический сдвиг в сторону производства товаров потребления. Решение этой проблемы может быть только парадоксальным: начать своеобразную деиндустриализацию страны в пользу потребителя и научно-технического прогресса, т.е. начать постиндустриализацию с ее сверхкачеством продукции, информатикой, биотехнологией, с ее поистине революционным переливом рабочей силы в инфраструктуру общества, прежде всего в сферу услуг… Медлить нельзя… Ускорять необходимо развитие постиндустриальных производств (но не министерств)… 　

Рынок. Это главное. Рынок — это надсистемно и надэпохно… Но антирыночным настроениям подвержены и некоторые представители высшего руководства. Воинствующее экономическое невежество выражается, например, в том, что рыночность объявляется «диверсией», но поддерживаются товарно-денежные отношения и хозрасчет. Алогично. Это примерно то же самое, что утверждать: постное масло — это плохо, растительное — хорошо, а подсолнечное — великолепно. 　

Смелее надо оперировать такими понятиями, как экологоемкость экономики, мегасинтез товара, времяемкость, качество как непознанное количество, информационное облагораживание товара (что в приближении именуется наукоемкой продукцией). Еще нет понимания, почему информация должна стать главным товаром мировой торговли, почему производство средств информатики — это локомотив экономики… Еще многие, даже творческие… ученые находятся под опосредованным, но все равно угнетающим давлением такой злоемкой книги, как «Экономические проблемы социализма в СССР»… 　

Демократическое общество может быть создано только тогда, когда все его руководители и народ — поймут, осознают, что:

а) нормальный обмен трудовыми эквивалентами возможен исключительно на рынке: другого люди не придумали…Лишь через рынок принцип «от каждого по способности, каждому по труду» превратился в реальность; безрыночный социализм — утопия, причем кровавая;

б) нормальной экономике нужен собственник, без него нет и свободного общества… Человек — биосоциальное существо, движимое интересами. Отчуждение человека от собственности и власти — ген наших пороков. Преодолеть это отчуждение — императив перестройки. 　

Кооперация и аренда — двигатели перестройки… В нынешних условиях через аренду земли, основных фондов, средств транспорта и связи реально осуществима народизация государственной собственности…

Только так перестройщики смогут осуществить свои замыслы и поменять тысячелетнюю парадигму государственности… 　

6. Управление. Управление архаично…Будущее — в самостоятельных фирмах, межотраслевых объединениях. 　

Предприятие — фирма — объединение должны иметь дело только с банком: финансово-кредитная система — вершина управленческой пирамиды. А Госплан должен составлять государственные и общественные программы, конкурсно распределяя ресурсы и капитальные вложения. А для этого нужен нормальный рынок всего и вся, но прежде всего рынок капитала. 　

Отраслевые министерства — это монстры сталинизма, станина механизма торможения экономической реформы, это супермонополии, где как в «черной дыре» гасится научно-технический прогресс. Министерства могут только гнить: любое из них представляет завершенную монополию. Ибо любая сторона управления отраслью (отраслевая боярщина)… — чужда общенародному интересу. У нас практически нет государственной экономики. Есть отраслевая. Во многом благодаря министерствам… Сталин поставил общество с ног на голову: надстройка стала базисом, а базис — надстройкой.

Хрущев, разогнав министерства, был абсолютно прав. Но, к сожалению, сделал это… в кавалерийском стиле. О совершенствовании министерств не может быть и речи. Их должен упразднить хозрасчет. Их, одно за другим, надо выводить из бюджетного финансирования…»　

Понятно, что все последующие шаги М. С. Горбачева и Ко стали всего лишь механизмом практической реализации этой программы действий. И первыми шагами в отказе от андроповского курса «ускорения» стали два Пленума ЦК — в январе и июне 1987 года, — где М. С. Горбачев выступил с установочными докладами «О перестройке и кадровой политике партии» и «О задачах партии по коренной перестройке управления экономикой». «Архитектор» перестройки мог торжествовать, тем более что именно на этих Пленумах главный партийный «теоретик» был избран кандидатом в члены, а затем полноправным членом Политбюро. 　

А дальше все стало делом техники: XIX партконференция и череда бесконечных Пленумов, перманентная чистка Политбюро и Секретариата, а затем и всего ЦК от «ортодоксов» и стариков, выборы и Съезды народных (союзных и республиканских) депутатов и пресловутая гласность, которые и сделали свое грязное дело. 　

Кстати, на фронте «гласности» опять же отличился наш «херой», который чуть позднее в предисловии к «Черной книге коммунизма» под названием «Большевизм — социальная болезнь XX века» оголился до неприличия, выставив напоказ все свое гнилое нутро. Именно в нем главный партийный «теоретик» заявил: «Большевизм и фашизм — две стороны одной и той же медали. Медали вселенского зла». А затем он откровенно признался, что после XX съезда «группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план» и «избрали простой, как кувалда, метод: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» — по революционаризму вообще». В итоге «начался новый виток разоблачения «культа личности Сталина». Но не эмоциональным выкриком, как это сделал Хрущев, а с четким подтекстом: преступник не только Сталин, но и сама система преступна» [1386]. 　

Идейным наследником М. С. Горбачева, А. Н. Яковлева и Ко в полной мере стал их якобы антипод, безвинная «жертва» перестройки, а по сути такой же прожженный номенклатурщик, перерожденец Борис Ельцин, доделавший то, что не успели эти «реформаторы социализма».

Избранная библиография

Архивы

АВП РФ — Архив внешней политики Российской Федерации

АП РФ — Архив Президента Российской Федерации

АРАН — Архив Российской Академии наук

ГА РФ — Государственный архив Российской Федерации