От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав
Тиббетс беспрепятственно завел свой бомбардировщик на цель и в 8 часов 15 минут с высоты около девяти километров сбросил «Малыша» мощностью 13 килотонн в тротиловом эквиваленте в центр Хиросимы. Через 43 секунды произошел взрыв – на высоте 576 м, эпицентр был примерно в 160 метрах к юго-востоку от моста Айой. В этот момент «Энола Гей» была уже в 10 км от точки сброса, удаляясь на предельной скорости, которую только позволяли развить моторы.
Мир вступил в ядерную эпоху.
В радиусе полукилометра от эпицентра взрыва все те и всё то, что там находилось, превратились в пыль. В радиусе двух километров от эпицентра взрыва в течение одной минуты погибли 90 % людей. В трехкилометровом радиусе все здания были сожжены. Гриб радиоактивного облака поднялся на 12 км. Возникшие пожары быстро превратились в один огненный вихрь, двигавшийся со скоростью 50–60 км/ч. Он поглотил тех, кто остался жив в первые минуты. Количество погибших в городе через год составит 145 тысяч человек, через 5 лет – 200 тысяч.
Из 90 тысяч зданий Хиросимы было разрушено 62 тысячи. Из живших в городе 200 врачей 180 оказались убиты или тяжело ранены. Из 1780 медсестер ухаживать за больными смогут менее 150. Из 55 городских больниц и центров первой помощи после взрыва работали только три. Погибли и несколько американских пленных пилотов, сбитых над городом восемью днями ранее.
Девятилетний мальчик вспоминал позднее: «Мать оказалась совершенно прикована к постели. У нее выпали почти все волосы на голове, грудь загноилась, а на спине образовалась дыра размером два дюйма, в которой копошилось множество опарышей. В этом месте было полно мух, комаров и вшей, повсюду стояла ужасная вонь. Куда бы я ни посмотрел, везде было множество таких же людей, не способных ходить. Начиная с того вечера, как мы пришли туда, состояние матери ухудшалось, и нам казалось, что она слабеет у нас на глазах. Поскольку ей всю ночь было тяжело дышать, мы делали все возможное, чтобы ей стало легче. На следующее утро мы с бабушкой приготовили немного каши. Когда мы принесли ее матери, она испустила последний вздох. Едва мы подумали, что она уже совершенно перестала дышать, как она сделала один глубокий вдох и после этого уже не дышала».
Это произошло через тринадцать дней после взрыва. Люди продолжали умирать от последствий облучения и спустя полвека после взрыва.
Трумэну передали расшифрованное сообщение от Стимсона о результатах бомбардировки, когда он обедал на борту корабля. В мемуарах он напишет: «6 августа, на четвертый день моего путешествия из Потсдама, пришла историческая новость, которая потрясла мир. Я ел ланч с членами команды „Августы“, когда капитан Фрэнк Грэм, дежурный офицер комнаты карт Белого дома, передал мне следующее послание: „Президенту от военного министра. Бомба была сброшена на Хиросиму 5 августа в 19.30 по вашингтонскому времени. Первые отчеты обозначают полный успех, который был даже более выдающимся, чем предыдущее испытание“.
Я был глубоко тронут. Я позвал Бирнса, который был на борту, чтобы поделиться новостью, и сказал группе моряков вокруг меня:
– Это величайшее событие в истории. Самое время нам добраться домой.
Через несколько минут мне протянули и второе послание. Я прочел следующее: „Хиросима разбомблена визуально с покрытием одной десятой (bombed visually with only one tenth cover)… Не было помех со стороны истребителей и зенитной артиллерии“. Парсонс передал через 15 минут после сброса бомбы: „Результаты абсолютно успешны во всех отношениях. Визуальный эффект больше, чем на испытаниях. Нормальные условия в самолете после доставки“.
Когда я это прочел, то дал сигнал команде собраться в холле для молитв, потому что хотел сообщить что-то важное. Я им тогда сказал, что сброшена мощная новая бомба, в которой использовано взрывчатое вещество в двадцать тысяч раз более мощное, чем тонна тринитротолуола…
Через несколько минут корабельное радио начало передавать бюллетень новостей из Вашингтона об атомной бомбе, так же как и мое заявление, которое я указал подготовить перед самым отъездом в Германию. Вскоре после этого я созвал пресс-конференцию для находившихся на борту корреспондентов и рассказал им кое-что о долгой программе исследований и опытно-конструкторских разработок, которые лежали за этой успешной атакой».
Альберт Эйнштейн в это время отдыхал в Адирондакских горах на озере Саранак. О новости он узнал, спустившись к чаю после послеобеденного отдыха.
– О, Господи! – только и сказал он.
Де Голль, которого не информировали об американских и английских ядерных разработках, был в шоке: «По правде говоря, японцы еще до чудовищных взрывов были готовы к переговорам о мире. Но американцы требовали безоговорочной капитуляции, уверенные, что после успешных испытаний в Неваде они ее добьются…
Должен сказать, что появление столь смертоносного оружия потрясло меня до глубины души. Конечно, от американцев мне давно было известно, что они готовятся к испытаниям сокрушительных взрывных устройств, основанных на расщеплении атома. Но если я не был удивлен случившимся, то находился в состоянии, близком к отчаянию, при мысли о том, что в руках людей оказалось средство, способное привести к уничтожению человеческого рода».
Прозвучавшее на весь мир сообщение Трумэна моментально было подхвачено информационными агентствами всего мира, включая и советские. В сообщении ТАСС, которое напечатают все газеты СССР, заявление президента приводилось практически полностью. Вот что прочли тогда граждане нашей страны: «Белый дом опубликовал сообщение президента Трумэна, в котором говорилось: „16 часов назад американский самолет сбросил на важную японскую военную базу Хиросима (остров Хонсю) бомбу, которая обладает большей разрушительной силой, чем 20 тысяч тонн взрывчатых веществ. Эта бомба обладает разрушительной силой, в 2 тысячи раз превосходящей разрушительную силу английской бомбы „Гренд Слем“, которая является самой крупной бомбой, когда-либо использованной в истории войны“.
„До 1939 года, – продолжал Трумэн, – ученые считали теоретически возможным использовать атомную энергию. Но никто не знал практического метода осуществления этого. К 1942 году, однако, мы узнали, что немцы лихорадочно работают над нахождением способа использования атомной энергии в дополнение к другим орудиям войны, с помощью которых они надеялись закабалить весь мир. Но они не добились успеха“.
Трумэн далее сказал, что в начале 1940 года, еще до событий в Перл-Харбор, США и Англия объединили свои научные знания, полезные для войны. В соответствии с этой общей политикой началась исследовательская работа над атомной бомбой. Трумэн указал, что в настоящее время в США имеются два больших завода и ряд более мелких предприятий, занимающихся производством атомной энергии…
„В настоящее время, – сказал Трумэн, – мы намерены уничтожить быстро и полно все подземные производственные предприятия, которые японцы имеют в любом городе. Мы уничтожим их доки, заводы и коммуникации. Пусть никто не заблуждается: мы полностью уничтожим способность Японии воевать. Ультиматум, изданный в Потсдаме 26 июля, имел целью избавить японский народ от окончательного уничтожения. Его руководители быстро отвергли этот ультиматум. Если они не примут наши условия в настоящее время, они могут ожидать такие огромные разрушения с воздуха, каких еще не видел мир. За этой атакой с воздуха последуют атаки морских и сухопутных сил в таких количествах и такой мощи, какой японцы до сих пор не видели, и обладающих таким боевым искусством, с которым японцы уже познакомились“.
В заключение Трумэн заявил, что он будет рекомендовать конгрессу США быстро рассмотреть вопрос о создании комиссии для контроля над производством и использованием атомной энергии в США. Трумэн сказал, что он сделает дальнейшие рекомендации конгрессу по вопросу о том, „каким образом атомная энергия может стать мощным и действенным фактором, способствующим сохранению всеобщего мира“».
