Петр Вершигора - Люди с чистой совестью
"Это он!" - хотелось вскрикнуть мне, лишь только я увидел пулевые пробоины в височной кости черепа. И как живой встал в памяти комиссар...
"А кому из нас оно светит в последний раз?" И жест тот - навсегда врезавшийся в память жест - движение пальцев к виску, и резкий щелчок, и бессильно упавшие по швам руки. А затем еще целая ночь, делятинская ночь и еще две встречи в темноте, в бою...
- Да, это он, - тихо сказал я Базыме. Вместе с комиссаром лежало 16 бойцов, в том числе и Галя Борисенко. Они грудью своей закрывали раненого комиссара до последней минуты. В кармане коменданта Петра Скрыльникова были заржавевшие часы. Стрелки циферблата остановились на двенадцати.
А что сталось с остальными?
Михаил Кузьмич Семенистый, Черемушкин, Чусовитин и многие другие остались в горах навеки.
Только о Карпенке не было ничего известно. Лишь через полгода, во время рейда в Польшу, мне пришлось допрашивать пленных из 26-го, 13-го и других полков, входивших ранее в группировку Кригера.
Они рассказывали, что в Станиславской тюрьме сидели пленные партизаны. Один из них, раненный в плечо (это был Швайка), другой не называл своей фамилии, но Швайка звал его Федей. После долгих допросов они, наконец, "сдались"... Федя заявил, что он знает место в горах, где должен скрываться Ковпак... Вместе со Швайкой они вызвались указать это место. Поехали в горы и долго водили за собой гестаповцев... пока в сумерках не бежали, прыгнув один за другим со скалы... Швайка сломал ногу и был пристрелен разъяренными гестаповцами. А Федя бежал... Говорили хлопцы, что встречал его какой-то лейтенант среди чехословацких партизан. И письмо он привез к партизанской жинке Наташе и маленькому сыну.
Не знаю, что писал он в этом письме.
Многие бывшие ковпаковцы живут и трудятся и по сей день.
Тысячи пройденных километров, сотни боев, тысячи убитых врагов вот чем славен путь дивизии имени Ковпака, полка имени Руднева.
Через 9 месяцев, 14 октября 1944 года, в день освобождения Советской Украины от немецких захватчиков, на той же трибуне в Киеве Никита Сергеевич Хрущ?в, говоря о партизанах Украины, так оценивал наши дела:
"Много партизанских отрядов Украины прославило своими блестящими рейдами по тылам противника. Партизанское соединение славного сына украинского народа дважды Героя Советского Союза генерал-майора Ковпака с начала Отечественной войны прошло по тылам врага свыше 18 тыс. километров. Крупные боевые рейды осуществили партизанские соединения дважды Героя Советского Союза генерал-майора Федорова, соединение Героя Советского Союза генерал-майора Сабурова, соединение Героя Советского Союза генерал-майора Вершигоры, кавалерийское соединение Героя Советского Союза генерал-майора Наумова, соединение полковника Мельникова и другие.
Украинские советские партизаны вписали много славных героических страниц в летопись Великой Отечественной войны".
Но здесь в числе других отмечены уже и дела новой смены, второго призыва ковпаковцев.
Все они твердо знают, что только потому, что партия организовала и повела за собой весь великий советский народ, - добились мы успехов в борьбе против врага. И светлый образ комиссара моей жизни Семена Руднева водил нас в бой.
Послесловие
Автор рассказал в этой книге только об одном отряде, одном боевом коллективе. В нем было и хорошее, и плохое, и типичное, и частное. Случай и место, где застала тебя война, определяют меру твоей ноши. Наше место было на коне, на тачанке, в походах. А ноша - Карпаты... Пусть они никому из моих товарищей, советских людей, не будут упреком, как мне когда-то:
"А ты был в Петсамо?"
Есть другое мерило долга и совести. И никого из нас не освобождает от них история.
Есть у советских людей совесть - совесть всего человечества партия большевиков... Мудрая, строгая, животворящая сила истории. Не дает она поблажек ни нытикам, ни маловерам, не прощает сюсюкающих, вдохновляет миллионы передовых людей и перевоспитывает отсталых.
Победа нашей Родины - страны с чистой совестью - вот что воодушевляло и подымало всех нас, солдат Советской Армии великого народа.
Еще не кончилась война, когда я начал писать эту книгу... Многое еще было не узнано и не понято, не было связи событий, были только горькие и радостные факты и думы о товарищах, о живых и сложивших буйные головы...
Мы знали о главном в этой войне, о подвигах великой армии, о героизме народа по ту сторону фронта, о героях советского тыла.
Но о чем рассказать раньше всего? Не лучше ли рассказать о том, что увидел своими глазами, пережил, перечувствовал?
Писалась книга легко. Мне она доставляла удовольствие: вспоминать. Вспоминать и горести, и ошибки, и небольшие наши победы.
Была лишь одна трудность - найти в себе мужество говорить обо всем только правду.
Это - не роман и не повесть, а просто - записки-воспоминания.
