Петр Вершигора - Люди с чистой совестью
На вторую ночь, поднявшись с аэродрома белорусских партизан, самолет доставил в Москву руководителей украинских партизан.
Карательная экспедиция немцев, начавшаяся через несколько дней после нашего ухода на Карпаты, окончилась безрезультатно. Немцы справедливо догадывались, что неспроста очутились в партизанском крае эти выдающиеся организаторы. Но - опоздали.
И вот сейчас навстречу мне, одному из многих исполнителей планов, разрабатывавшихся летом, поднялся генерал Строкач со словами:
- Слыхал, много слыхал...
Не помню, что сказал я в ответ... Но мог ответить теми же словами. Я много слыхал о Строкаче от Руднева и Ковпака. Слыхал о нем и от врага. Немцы, наладив свою карательную экспедицию, разбросали много листовок, именуя в них генерал-майора Строкача генерал-полковником. Знал я от побывавших на Большой земле раненых партизан о том, что каждого человека лично принимает начальник Украинского штаба, расспрашивает, узнает, дополняя личным общением тоненькую и не всегда ясную нить радиосвязи... Он защищал Киев и оставался там до последнего дня. Затем вывел из окружения большую группу офицеров Красной Армии. Уже осенью 1941 года Строкач организовал руководство партизанами. Сначала посылались через фронт небольшие самолеты, налаживалась связь с действующими отрядами, посылались ходоки, выбрасывались радисты, велась разведка... А к моменту, когда товарищ Сталин вызвал к себе на прием командиров наиболее известных соединений, уже действовали на Украине сотни отрядов... Ближайший помощник Хрущ?ва и Коротченко, Строкач управлял партизанами Украины.
Я хотел "по всей форме" начать доклад генералу. Он остановил меня.
- Давайте у меня на квартире поговорим...
И вот я на квартире у генерала Строкача. Солдатская койка, полевой телефон...
- Дни и ночи в штабе. А здесь только несколько часов сна и обед...
Несколько дней, в перерывах между работой, за обедом и ужином пытливо расспрашивал меня генерал о нашем Карпатском рейде... Я понял вскоре: не внешняя сторона событий, не путь движения, изображенный узенькой извивающейся полосой на карте, даже не словесное описание боев, уже известных ранее по донесениям, которые, видимо, тщательно изучал Строкач по ночам, - нет; присутствие живого человека, видевшего события во всей их противоречивой сущности - борьба ведения и неведения, работа разведки, привычки и шаблоны, повадки врага и наших командиров, уловки Ковпака, взлеты таланта Руднева и их просчеты, предательская роль бандитов и их шакалья тактика, давыдовский маневр и авторы его применения, выход из Карпат и борьба командирских честолюбий - все, все интересовало генерала...
Он по нескольку раз переспрашивал об одном и том же, улавливал оттенки, исправлял неточности, словно испытывая, выверяя сложный механизм, заведенный им самим и пущенный в самостоятельный полет.
- Давыдовским маневром, говорите? Это хорошо... Но ведь Давыдов пункт сбора назначал за 30-40 верст... А у вас - Полесье. От Карпат?.. Сколько? - он подошел к карте, - 600 километров по прямой? Это как понимать? Эпохи разные, говорите? И рейд ваш по километражу - один рейд отрядов Ковпака и Сабурова - перекроет все прошлые достижения наших прадедов разочков в пять-шесть. Правильно? А ведь после еще были рейды не меньше. На Карпаты какой? Третий? Это у вас - у Ковпака? А, кроме вас, еще - Федоров, Сабуров, Мельник рейдировали. А рейд Наумова? Зимой по степи... Знаете? Дерзкий, очень смелый рейд. Советую изучить его результаты и ходы. Там есть свой почерк... Конечно, Ковпак на этом деле собаку съел. Но и другие в партизанском деле смыслят... Вот, например, рейд Мельника под Винницу... Ему было передано на ходу задание Ковпака, когда вас перенацелили на Карпаты... Знаете? Очень хорошо... Разведчик должен много знать?.. Согласен с вами... Вы умеете водить врага за нос...
Генерал весело засмеялся.
Здесь-то я впервые и услышал слова Маркса о партизанах: "Они носят свою оперативную базу в самих себе, и каждая операция по их уничтожению кончается тем, что объект ее исчезает".
- Не знали? Но чувствовали то же? Правильно. Ведь марксизм, как учил Ленин, не "выдумывает" никаких доктринерских рецептов. Он изучает, объясняет и переделывает жизнь. Но если хотите знать наше мнение... Победа не в том, что вы сумели исчезнуть. Фокус не в том, что соединение разбрелось по частям. А в том фокус, что оно собралось обратно... За тысячу верст... И этот дед глухой?.. Ну да, Велас... через Румынию и Венгрию, говорите, прошел? Вот в чем победа. И эсэсовцы орденов ни один не заработал. Даже за глухого Веласа... А хвалились самого Ковпака поймать...
Генерал опять рассмеялся. Затем сразу стал серьезным.
- А теперь скажите, фокус-то фокус, но в чем он? И чья в нем главная заслуга? Сплоченности отряда? Традиции? Верно, конечно. И это качества немаловажные. А главное что? Вот тут позвольте вас поправить... Главное - существование партизанского края. Знаю, знаю, вы, рейдовики, всегда о нем несколько презрительно так... Сидуны, мол... Даже песню слыхал вашу: "Во селении Купели цело лето просидели, удивительно..." А когда туго пришлось, куда все отряды рвались? На север. А что на севере? Партизанский край! Верно? Верно! Верно и то, что кое-кто из местных командиров считает: вот, мол, пришли и немца к нам привели... Тоже ошибка, конечно. Не понимает, что он вроде базы для вас... Что без него вы рейдировать неспособны, а он без вас - не вояка. Взаимодействие. Народное движение - вот главное... А тактика может быть разная. В степи одно, в горах - другое... А в городах? А в Донбассе? Все по-разному... Советую вам немного опыт других перенять. Все может пригодиться. В рейдах вам, ученикам Ковпака и Руднева, первое слово. А правильно применять разную тактику - это уже будет оперативное искусство партизанского дела. Тут уже крепко надо сочетать каждый шаг с действиями армии на фронтах. Не учтешь - такое можно напартизанить. Вот смотрите - карта фронтов. Рейдами партизаны постепенно продвигаются на запад и на юг - к западным границам нашей страны. А партизанские края, глядите, многие из них территорией в тысячи квадратных километров помогают наступающей Красной Армии с тыла.
В конце одной затянувшейся вечерней беседы, все более раскрывавшей мне глаза, генерал спросил в упор:
- Почему вы не воспользовались нашим разрешением действовать самостоятельно? А опять подчинились... Так... Слава ковпаковцев - это и ваша слава? Интересный ответ... Ковпак был ранен... Как, вы не знали?.. Неужели скрывал от всех? Ах, старик... Какой старик! Кремень! Здорово... Да, вы правильно сделали, что опять пришли к нему. Он очень тепло отзывается о вас... Я обязательно расскажу об этом Никите Сергеевичу. Это новые отношения командиров...
Спустя несколько дней генерал Строкач повез меня к Никите Сергеевичу Хрущ?ву.
20
Это были дни деятельной подготовки штурма Киева. Штаб 1-го Украинского фронта работал уверенно и четко. Шла работа сложного механизма, осуществлявшего задание Ставки: взять Киев раньше, чем фашисты успеют опустошить его. Уже накапливались войска на плацдармах.
Генерал Армии Ватутин со своего командного пункта наблюдал видневшийся в дымке золотоглавый город.
Никита Сергеевич - член Военного совета важнейшего из Украинских фронтов - принял нас в сельской хате. К Военному совету тянулись многочисленные провода. На огороде трещали моторы радиостанций.
- Кроме дел по фронту, у Никиты Сергеевича еще заботы об освобожденной территории... Берегите его время, - сказал мне по дороге генерал Строкач.
В последний раз просматриваю "простыню", которую сунул мне на аэродроме Ковпак. Ее заботливо составляли в Глушкевичах Базыма и Вася Войцехович. Скрупулезно и внимательно суммировали они донесения командиров батальонов и рот.
Сводка говорит о том, что еще 4708 гитлеровцев нашли себе могилу на украинской земле; о 54 тысячах тонн нефти и бензина, которые пошли дымом; о сожженных танках и сбитых самолетах. Она говорит о том, что отрядами Ковпака уничтожено несколько железнодорожных станций и водокачек; пущено под откос 29 эшелонов, расстреляно 14 паровозов; разбито при крушениях 468 вагонов, платформ, цистерн с горючим на станциях, разъездах и в пути; что к гитлеровскому фронту не доходили вагоны с обмундированием, авиабомбами, снарядами, патронами и продовольствием; уничтожено сотни пулеметов и автоматов разных систем, тысячи винтовок и пистолетов, сотни тысяч патронов и ручных гранат, и раций, и ракетниц, и прочего военного имущества; о том, что нами взорвано 14 железнодорожных мостов и 2 бронепоезда; разгромлено 17 немецких гарнизонов и взято 5 райцентров; что взорвано 38 мостов на шоссейных дорогах; и о том, сколько уничтожено электростанций, лесопильных заводов, разных мастерских, хлебозаводов, автогаражей, кабеля, радиомаяков, полицейских участков, телефонных аппаратов, пивоваренных заводов, вальцовых мельниц, фольварков, молочарок, продовольственных баз; сколько захвачено на немецких складах сахара, масла сливочного, сыра, соли и табака.
