Евгений Анисимов - Императорская Россия
Одновременно глаз замечает изящные павильоны Аничкова сада, фонари, решетки – все это слагается в единую, неповторимую архитектурную мелодию, в которой каждая нота на своем месте. Такое чувство восторга перед творениями Росси испытывали люди, когда видели грандиозный, как Парфенон, Михайловский дворец и соединенные аркой здания Сената и Синода, напоминавшие десятками своих колонн архитектурный «орган». И в этот раз Росси показал себя великолепным мастером нескучной симметрии и гармонии. Он сумел выполнить сложнейшее задание Николая I – создать для двух высших учреждений империи здание, сопоставимое по размеру и убранству со стоявшим напротив Сената и Синода Адмиралтейством. Гением Росси все эти три сооружения замкнулись в единый ансамбль Сенатской площади вместе с Конногвардейским манежем, бульваром и Медным всадником посредине.
Совсем неподалеку от этого последнего шедевра Росси развернул свою работу его конкурент – Огюст Монферран. Его «полем» стала Адмиралтейская площадь. Здесь он, порой отвлекаясь на другие заказы, строил почти полвека. Сначала он возвел величественное здание с тремя фасадами – дом Лобанова-Ростовского. Одновременно Монферран взялся за рискованное дело – перестройку Исаакиевского собора. Сооружение это было как будто заколдованным. С конца 1760-х годов его никак не могли закончить сначала Ринальди, потом – Бренна. Монферрану повезло больше. Он сумел закончить собор перед самой своей смертью в 1858 году. А начал он эту работу в 1818 году, то есть возводил титаническое сооружение 40 лет!
Эта колонна, посвященная Александру I, стала «последней точкой» в работе нескольких поколений архитекторов, украшавших парадный центр Петербурга. Важно, что общим результатом их работы стала не просто «застройка», а уникальный ансамбль ансамблей. В самом деле: великолепные здания стоят вокруг площадей, которые, в свою очередь, сливаются с пространством Невы. «Водяная» (а зимой «ледовая») площадь, созданная самой природой между Петропавловской крепостью, стрелкой Васильевского острова и Зимним дворцом, плавно перетекает в вереницу рукотворных площадей. Дворцовая, Адмиралтейская (ныне Адмиралтейский проспект и Александровский сад), Сенатская (ныне Декабристов), а также Биржевая площади и Марсово поле образуют величественный комплекс открытых городских пространств, демонстрирующих единство творений природы и человека. Известно, что идея «анфилады» площадей вдоль Невы была уже заложена в планах архитектурной комиссии 1762 года, но ее реализовали только в николаевскую эпоху. Эти площади слиты воедино своей историей и архитектурным исполнением, при этом они не похожи друг на друга. Дворцовая площадь, стянутая упругой дугой здания Главного штаба, как бы сворачивается некой воронкой вокруг Александровской колонны. Адмиралтейская площадь, еще до того как она распалась на проспект и городской сад, являла собой грандиозный плац, на котором выстраивалась в торжественные дни вся русская гвардия. Прохладой Невы и горькой памятью братоубийства в декабре 1825 года живет соседняя с Адмиралтейской Сенатская площадь, а за творением Монферрана располагается Исаакиевская площадь – «место нешутейное», правительственное: Госсовет, Министерство государственных имуществ.
Александринский театр. 1830-е годы.
Заметки на полях
Вообще же, француз Монферран был не только выдающимся архитектором, но и замечательным инженером. Когда на установку первой колонны Исаакия 20 марта 1828 года приехала вся царская семья, то ждать ей пришлось недолго. Подъем огромной колонны занял всего 45 минут, на 5 минут дольше, чем подъем из ямы в Кремле знаменитого Царь-колокола, который отлить-то отлили, а из ямы вытащить до Монферрана не могли почти 100 лет. И уже непревзойденным инженерным подвигом архитектора стало водружение Александрийского столпа на Дворцовой площади. 30 мая 1832 года вокруг места подъема собралось десять тысяч горожан вместе с Николаем I. Все они видели, как с помощью хитроумных устройств колонна весом 650 тонн и высотой почти 50 метров была поднята и установлена за 100 минут! Настоящий мировой инженерный рекорд!
Е. А. Плюшар. Портрет архитектора Рикара де Монферрана.
В 1839 году французу А. Кюстину, привыкшему к тесному уюту Парижа, анфилада этих площадей показалась пустырем, окруженным редкими строениями. Для русского же человека цепь этих площадей – архитектурный символ целой эпохи великой империи с ее огромными необъятными просторами. Эти площади много значили и значат для сердца каждого петербуржца. Здесь и сейчас чувствуется медленное и неотвратимое движение времени и одновременно – неуловимость каждого мгновения. В неразрывной слитности архитектуры и природы, в удивительном сочетании тонких северных красок и оттенков есть своя глубина, ясность и акварельное изящество.
Сердцем Петербурга была Адмиралтейская сторона. В это время здесь собирались, жили рядом, сидели в одних салонах и кондитерских, спорили, дружили, ссорились необыкновенно талантливые люди: А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, М. И. Глинка, В. А. Жуковский, И. А. Крылов, В. А. Тропинин, П. А. Вяземский, В. Ф. Одоевский и многие другие. Почти всех их поодиночке и группами можно было увидеть на Невском проспекте.
Невский проспект и окраины
Каким был Невский проспект в то время, мы хорошо знаем благодаря гравюрам В. С. Огородникова. Невский был той прекрасной архитектурной декорацией, на фоне которой проходила интеллектуальная жизнь столицы. Если мы приглядимся к той части панорамы Огородникова, где изображена Голландская церковь, то заметим гуляющего по Невскому в высоком цилиндре Пушкина. Это почти фотография. Как писал современник, «в числе гулявшей по Невскому публики почасту можно было приметить и А. С. Пушкина».
А. И. Шарлемань. Бег троек на Неве.
Совсем рядом, на Мой ке, в доме № 12 он снимал квартиру, и здесь развернулась последняя трагедия поэта. Как и у каждого петербуржца, у Пушкина была своя «тропа» по Невскому. Здесь или поблизости жили, служили его приятели и знакомые, идет ли речь о салоне в доме А. Ф. Воейкова (там же жил и Жуковский), о Публичной библиотеке, которой управлял его друг А. Н. Оленин и где работали И. А. Крылов и Н. И. Гнедич. Тут, на «книжной версте» Невского проспекта (от его начала до Аничкова моста) для Пушкина и других литераторов был настоящий интеллектуальный «сити» – сосредоточение бесчисленных книжных и нотных лавочек и магазинов, редакций, издательств, типографий. С радостью встречали Пушкина как в книжном магазине и библиотеке А. Ф. Смирдина, так и во множестве кофеен и кондитерских, где можно было всегда почитать свежие газеты, посидеть с друзьями. Одну из этих кондитерских (Вольфа и Беранже) на углу Мойки знают все, кому известны обстоятельства трагической гибели Пушкина. Весной 1837 года Карл Великий – так звали Брюллова окружающие – вместе с поэтом В. А. Жуковским и обер-гофмейстером двора, меломаном М. Ю. Виельгорским затеяли необыкновенное дело: Брюллов написал портрет Жуковского, потом была устроена лотерея, картину купила императрица, а вырученные за нее 2,5 тыс. рублей пошли на выкуп крепостного художника Тараса Шевченко – великого кобзаря Украины.
На этом отрезке Невского и в после-пушкинскую эпоху кипела литературная жизнь. В ту же кондитерскую Вольфа и Беранже в 1846 года зашли два литератора: поэт А. Н. Плещеев и писатель Ф. М. Достоевский. Они случайно познакомились здесь с Буташевичем-Петрашевским, и это знакомство, как известно, резко переломило жизнь Достоевского, привело его на каторгу. С началом 1840-х годов центр писательской жизни сместился к «литературному» дому у Аничкова моста, где жили В. Г. Белинский, И. С. Тургенев, И. И. Панаев, Д. И. Писарев. Сюда к Белинскому приходили Н. А. Некрасов, И. А. Гончаров, Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой…
М. Ф. Дамам-Демартре. Перспектива Невского проспекта.
Разнообразна и интересна была музыкальная жизнь Петербурга в 1830– 1850-е годы. Люди света старались не пропускать концертов многочисленных итальянских гастролеров, особенно певцов. Кроме Зимнего и Мраморного дворцов концерты, оперные спектакли, маскарады и балы проходили на Невском – в Аничковом и Строгановском дворцах, а также в их садах, на летних эстрадах; летом концерты часто устраивались за городом, особенно славился Павловский «воксал» возле Павловского парка. Своей утонченностью был известен музыкальный салон братьев Михаила и Матвея Виельгорских в построенном для них Росси доме на Михайловской площади. Здесь концертировали самые великие музыканты того времени: Ф. Лист, Г. Берлиоз, Р. Шуман. На Невском были открыты многочисленные «музыкальные клобы» и концертные залы.
