История Первой мировой войны - Оськин Максим Викторович
1) проведение разверстки,
2) отсутствие воспрещения ввоза хлеба в губернию,
3) вывоз излишков населением по оптовым ценам в Московскую и Калужскую губернии.
Этот уполномоченный одновременно являлся и тульским губернатором А. Н. Тройницким, а потому его можно лишь пожалеть: сознавая необходимость насыщения Москвы, Тройницкий отвечал и за свою губернию, и именно поэтому не мог в полной мере выполнить то задание по поставкам, которое установило Особое совещание. Умоляя о снижении норм разверстки и отсрочки ее выполнения, тульский губернатор 31 января 1917 года докладывал в Министерство земледелия, что сама Тула и значительная часть северных уездов губернии – Алексинского, Каширского, Одоевского и Белевского – в данный момент вовсе не снабжаются продовольствием. Отсутствие снабжения произошло «вследствие разверстки очень крупного количества хлеба для поставки в армию, а равно того обстоятельства, что министерство земледелия с осени не допускало воспрещения вывоза хлеба из пределов губернии, хлеба в губернии почти нет, так как все излишки сельским населением были вывезены гужем по повышенным ценам в Московскую и Калужскую губернии». Оптовая цена (фактически по ней и собирали зерно в продразверстку) в этот момент была 2 р. 20 к. – 2 р. 50 к. за пуд, в то время как розничные цены доходили до 5 рублей за пуд. Больше всех получали перекупщики продовольствия, умевшие за взятки доставлять хлеб сразу в столицу. Так, прибыль торговцев составляла 400-500 рублей на каждом вагоне, прорвавшемся из Тамбовской губернии в Москву [442].
Из северных, смежных с Москвой, губерний в столицу везли мясные продукты. Крестьянство Центрально-Промышленного района, отказавшись от самостоятельного насыщения местных рынков хлебом, с начала столетия твердо перешло к животноводству. Вологодское масло славилось по всей России, а во Владимирской и Тверской губерниях разводили крупный рогатый скот, благо, что мясо в гораздо большей степени, нежели селом, потреблялось городами. Теперь же говядина активно вывозилась в Московскую губернию и самую столицу, как из Тулы и Рязани шло зерно. Зимой 1917 года уполномоченный Министерства земледелия по Тверской губернии Гаслер сообщил в министерство, что крестьяне Тверской губернии, «соблазняясь установившейся высокой ценой на мясо в Петрограде и Москве, начинают усиленно истреблять свой скот для продажи в эти города» и ходатайствовал о запрещении вывоза скота и мяса из пределов Тверской губернии [443].
Понятно, что такие же уполномоченные соседних губерний в принципе не желали бороться с самочинным вывозом хлеба из соседних губерний в их районы. Ни калужский губернатор Н. С. Ченыкаев, ни тем более уполномоченный по Московской губернии А. Е. Грузинов. Александр Евграфович Грузинов с 1915 года являлся председателем Московской губернской земской управы и отвечал за снабжение столицы разнообразными предметами и продуктами. А. Е. Грузинов был тесно связан с думской оппозицией, а в период Февральской революции, возглавив московский гарнизон, фактически противодействовал усилиям (честно скажем – тщетным) генерала И. И. Мрозовского удержать Москву под контролем и не допустить революционного взрыва. В результате А. Е. Грузинов занял пост командующего войсками Московского военного округа вместо Мрозовского, оставаясь в этой должности с марта по апрель 1917 года.
23 февраля или 8 марта по новому стилю, на некоторых фабриках Москвы состоялись собрания, посвященные Международному женскому дню 8 марта. Однако волнений не произошло – и власть была тверже, и обстановка спокойнее, и оппозиция ожидала сигнала из столицы. Поэтому Февральская революция началась в Москве 27 февраля – четыре дня спустя после Петрограда, как только ситуация в имперской столице зашла слишком далеко, перерастая из хлебных волнений в восстание отдельных соединений петроградского гарнизона.
Первые сообщения, которые командование Московского военного округа нелепо пыталось скрыть, вызвали немедленную реакцию в старой столице. К вечеру городская дума создает Временный революционный комитет, что не должно вызывать удивления, ведь городской голова и его окружение уже были готовы к подобному развитию событий, восприняв петроградские известия как первый шаг замышлявшегося дворцового переворота. Москву захлестнули листовки о петроградских событиях и призывами к революции. Кое-где стали разоружать полицейских.
28 февраля громадная демонстрация под красными флагами прошлась по городу, устроив митинг около здания городской думы. Ген. И. И. Мрозовский успел перекрыть центр Москвы полицейскими командами и воинскими частями, однако было уже поздно – противостояние народу не могло увенчаться успехом. Ведь на митинге с призывами свергать царизм выступали не только рабочие и солдаты, и не столько они, сколько офицеры и общественные деятели. Командующий войсками Московского военного округа объявил Москву на осадном положении, все еще надеясь, что фронтовые соединения подавят восстание в Петрограде и тогда московские события развеются сами собой. Представляется, что генерал Мрозовский решил держаться сколь возможно долго, не веря, что бунт перерастет в революцию.
Слабость властей заключалась в ненадежности гарнизона: на сто тысяч солдат запасных пехотных полков, большинство из которых было призвано этой зимой и не желало отправляться в окопы, в распоряжении Мрозовского оказалось лишь три казачьи сотни. Та же ситуация была и в Петрограде, почему казаки занимали нейтральную позицию, офицеры быстро рассеялись, а полиция ничего не могла противопоставить десяткам тысяч рабочих, к которым вскоре присоединились солдаты. Думается, что комендант Петрограда генерал С. С. Хабалов не столь уж и виновен в том, что произошла революция. Ведь И. И. Мрозовский проявил себя куда более твердым, нежели Хабалов, но и он оказался бессилен перед народной стихией. В ночь на 1 марта А. Е. Грузинов был назначен революционным комитетом комендантом Москвы.
В этот день части московского гарнизона стали организованно переходить на сторону революции. В том числе и расположенная на Ходынке 1-я запасная артиллерийская бригада, что окончательно стало переломом в событиях. Почтамт, Арсенал, Манеж, Кремль – один за другим московские объекты, в которых находились войска и ударные отряды полиции, переходили под контроль восставших. В здании городской думы, помимо буржуазного Временного революционного комитета, приступил к работе Московский Совет рабочих и солдатских депутатов, председателем которого был избран меньшевик Алексей Максимович Никитин, который осенью 1917 года займет пост министра внутренних дел Временного правительства. Также в Москве в качестве основного органа управления столицей создается Комитет общественных организаций во главе с экономистом и социалистом Сергеем Николаевичем Прокоповичем, впоследствии ставшим министром продовольствия в четвертом составе Временного правительства (где Никитин был министром внутренних дел).
Участники московских событий считали, что генерал Мрозовский испугался, растерялся и бездействовал. Однако каковы были альтернативы? Приказы бескровно рассеивать «скопления» народа отдавались, но выполнить их не было возможности. Следующий шаг мог быть лишь один – стрелять на поражение, в том числе из пулеметов. Командующий войсками Московского военного округа не осмелился отдать такого приказа, и потому проиграно было все. Но возможно ли было выиграть в те дни? Разве можно упрекать И. И. Мрозовского в том, что он не решился на массовые жертвы среди москвичей? В конечном счете это бездействие спасло жизнь многим людям, в том числе и самому Мрозовскому, арестованному, уволенному в отставку и, наконец, после революции сумевшему эмигрировать во Францию.
2 марта все было кончено. Отречение императора Николая II обеспечило сравнительно мирный переход власти к либеральной оппозиции по всей стране и прекратило попытки сопротивления революционному движению. Правда, Москва узнала об отречении только 4 марта.
