Мария Згурская - 50 знаменитых загадок Средневековья
Вопрос в том, что могло произвести этот инфразвук. Вот тут большие проблемы: либо это уникальные волны, которые, кстати говоря, встречаются в океане (можно вспомнить «волны-убийцы»), либо это сочетание волнения и перемещения песчаных масс на грунте, если речь идет о так называемых поющих песках.
Возможно, это и объяснение, но мифы были, есть и будут существовать. Ведь сюжетов всего четыре…
Страницы жизни монашеских орденов. Монастыри и виноделие
«Bonum Vinum»…
Славное вино (лат.)Все мы знаем, что алхимики, монахи и маги занимались составлением всевозможных зелий. Однако не всем известно, что некоторые из волшебных напитков сегодня общедоступны и продаются под видом известных вин, ликеров или даже прозаического пива. Это не преувеличение — рецепты многих крепких напитков действительно восходят к алхимикам и монашеским орденам Средневековья. Но приготовляя, например, ликеры, они в первую очередь думали отнюдь не о вкусе, а о целебных качествах и воздействии на различные «телесные сущности». Самые знаменитые ликеры мира — шартрез и бенедиктин — основаны на композициях из лекарственных трав, рецепт которых хранится в секрете.
Разумеется, вино было известно и ценилось задолго до того, как в Европе появились монастыри. Но после крупных нашествий варваров и невероятного упадка цивилизации именно церковь способствовала распространению виноградников. Христианство нуждалось в вине, потому что оно необходимо для литургии. Однако в Средние века виноделие было связано с серьезными проблемами транспортировки и невероятными издержками производства. Чтобы свести до минимума эти проблемы, епископы распоряжались сажать виноградники повсюду, где есть епископские города. А у монахов, находившихся вдалеке от городских центров, которые кормились собственным скудным хозяйством и долгое время хранили обет бедности, имелось еще больше веских причин заниматься виноградарством. «Роль монашества в селекционной работе и в совершенствовании виноделия, — справедливо пишет Ж. Клодьян, — останется главенствующей до XVIII века». Поистине монахи в буквальном смысле — «отцы виноградарства».
Итак, имея разрешение самого св. Бенедикта пить вино, монахи ревностно разводили виноградники повсюду, где только позволяла почва, хотя это требовало от них значительного напряжения сил, чем отчасти тоже объясняется совершенствование виноделия в монастырях. Наконец, очень скоро монастыри и епископства поняли, какую выгоду для них представляет виноградник как источник существенных доходов в звонкой монете. Естественно, они занимались улучшением способов посадки лозы (цистерцианцам Германии, например, мы обязаны террасным виноградарством).
Редко какой монастырь не владел собственными виноградниками. «У них не было никакой собственности, даже виноградника», — подчеркивает хронист крайнюю степень нищеты монахов.
Престиж, плоды всеобщего труда, традиции, религиозные нужды, источник доходов и, кто знает, возможно, гурманство, — таковы некоторые из причин, по которым монахи всегда с радостью трудились на своих виноградниках. Неумеренность монахов в потреблении вина постоянно давала повод для шуток, правда, скорее дружеских, чем злых. Известная французская поговорка гласит:
Пить, как капуцин, означает пить немного.
Пить, как целестинец, — это много пить.
Пить, как якобинец, значит брать полпинты.
Пить, как францисканец — погреб осушить…
Старинные монашеские уставы чаще всего категорически запрещали пить вино, но другие законодатели были более снисходительны и позволяли употреблять вино на отдельные праздники. С появлением Устава св. Бенедикта, распространившегося по всему Западу, вино окончательно сделалось разрешенным и рассматривалось как элемент ежедневного рациона питания. Св. Бенедикт, этот патриарх Европы, вряд ли с радостным сердцем принимал такое решение. Он, подобно своим великим предшественникам, скорее бы запретил употребление вина, но, неизменно оставаясь верным чувству меры и принципу дискретности, проявил снисхождение к человеческим «немощам и слабостям», как сказал он на капитуле, обсуждавшем, что можно есть и пить. Кроме того, он позволил превышать рацион лишь в трех случаях: в связи с местными условиями, когда слишком сухой климат и к столу редко подаются фрукты и овощи (знаменательно, что патриарх Запада и не думал советовать пить просто воду); по случаю сезонной работы — жатвы, сенокоса, сбора винограда, а также работы в мастерских, и наконец, в период летней жары. Разумеется, разрешение сопровождалось советом избегать опьянения и несварения желудка.
Сколько вина монах мог потреблять ежедневно? Св. Бенедикт позволял одну гемину в день. Но чему равнялась гемина? На протяжении веков и в разных регионах ее значение изменялось — от 10 до 18 унций; как пишет Кальме в своем «Комментарии к Уставу св. Бенедикта», — такова порция умеренного человека. Другие утверждают, что гемина — это мера того, что выпивается за один прием пищи, а некоторые комментаторы усматривали в ней объем вина, предназначенный для двух раз в день! Подобная неясность открывала путь к различным толкованиям и бесчисленным дискуссиям, подчас весьма интересным.
Если верить историку Кастельно, в IX веке потребление вина составляло 1132 литра в год на монаха (а по подсчетам французского историка монашества Лео Мулена, даже больше). В конце XIV века монахи бенедиктинского аббатства Сен-Пьер-де-Без получали по литру вина в праздники и примерно по пол-литра в будние дни. В 1389 году они добились того, чтобы в память об умерших за год монахах служилась особая литургия. В этот день «аббат устраивал в монастыре обед, напоминающий воскресный, с четырьмя пинтами вина», то есть литром вина за обедом! В XIV веке австрийские монахи выпивали от двух до четырех литров вина в день.
Высмеивая это пристрастие монахов к вину, средневековый автор пишет: «Как бы ни велика была жажда монаха, он никогда не утолит ее молоком». А вот поговорка, словно предостерегающая монахов от злоупотребления выпивкой: «Как рыба попадается на крючок, так и пьющий вино монах может попасться на эту свою слабость».
Правда, вино в монастырях разбавляли водой. Это было вовсе не по вкусу монахам, и когда по праздничным дням к столу подавалось чистое, неразбавленное вино, они, что весьма показательно, называли его «неиспорченным». Разбавленное же вино называли «вином-бастардом», что тоже знаменательно для эпохи, когда слово «бастард» (внебрачный ребенок) считалось оскорблением.
Качество вина тоже было разным — от вина простого до вина для литургии. «Французскому вину» противопоставлялось более грубое «вино гуннов» или «венгерское» вино. Гренаш, ликер из Русильона, мальвазия, мускатное вино из Греции и другое мускатное вино, мускателлум, ценились высоко. Было известно также критское вино из очень спелого винограда (позднего сбора), вино сладкое и очень насыщенное. Также было известно португальское зеленое вино и мюскаде.
В своей книге «Европа за столом» Лео Мулен пишет, что шампанское, изобретенное бенедиктинцами очень строгой конгрегации Сен-Ван, стало «наиболее европейским из всех европейских вин».
Первый виноград в Шампани сняли с лозы еще в 50-х годах нашей эры, тогда же там начали делать первое вино. Как уже говорилось, в Средние века в аббатствах и монастырях виноделие занимало немало времени и сил братии, их населявшей. Авторство шампанского, как такового, одна из легенд приписывает монаху дому Пьеру Периньону из аббатства Отвильер (дом — монашеское звание). Именно ему, монаху-бенедиктинцу, смотрителю винных подвалов отдают пальму первенства в открытии нового вина. Говорят, произошло это, как и многие другие великие события, изменившие историю, совершенно случайно. Согласно одной из версий, монастырский винодел, открыв однажды одну из винных бутылок, был внезапно оглушен громким хлопком. Монах в скором времени понял, что это вино, не успев по каким-то причинам перебродить до розлива, с наступлением весны начало бродить заново в закупоренной бутылке и по этой причине «заиграло». За этим открытием последовал целый ряд технологических усовершенствований — отбор соответствующих сортов винограда, их сочетание, использование сиропа и т. д.
Благословим этого усердного монаха! Потому что был он очевидно умен, наблюдателен и не забыл о неожиданном открытии, а как говорит уже официальная история возникновения шампанского, описанная в 1718 году аббатом Жаном Годино, вплотную занялся изучением тогда еще таинственных процессов брожения. Дом Периньон первым провел вторую ферментацию в бутылке и оценил изящество пузырьков в получившемся вине. Он же разработал систему смешивания вин из различных районов Шампани и разных сортов винограда. Особый шарм этой истории придает тот факт, что, по утверждению некоторых историков, французский монах был слеп.
