Сергей Рубцов - Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.)
В период правления императоров из династии Юлиев-Клавдиев до 69 г. численность легиона достигала приблизительно шести тысяч человек. Девять его когорт (со 2-й по 10-ю) были стандартными — по 480 воинов, а первая сократилась до пяти центурий, но количество бойцов в них увеличили в два раза, доведя до 160 в каждой. Таким образом, в первой когорте их стало 800. В совокупности легион располагал 5120 воинами[56]. Остальные принадлежали к офицерскому составу, техническому и медицинскому персоналу, обслуживающему личный состав. Кроме того, к каждому легиону придавался отряд кавалерии, состоящий из 120 всадников, выполнявших разнообразные поручения штаба, служащих для поддержания связи между воинскими частями. К концу I в. н. э. организация легиона несколько изменилась. Численность первой когорты увеличилась до тысячи воинов, а отряд конницы, возможно, был выведен из его состава. В легионе эпохи Траяна в общей сложности находилось на службе, видимо, около 5600 человек.
Во главе части стоял легат, принадлежащий к сенаторскому сословию и назначаемый лично командующим всеми военными силами государства — императором. Известно, что V Македонским легионом во время первой дакийской войны командовал Луций Миниций Наталис, во время второй — Луций Целий Мурена, а I легионом Минервы — будущий император Элий Адриан. Легаты находились в прямом подчинении наместника провинции, выбираемого императором из числа бывших консулов. В период дакийских войн командование нижнемезийскими войсками осуществлял Маний Лаберий Максим. В штаб легата входило шесть высших офицеров — трибунов, которые возглавляли крупные воинские соединения, состоящие из нескольких, например, когорт, и выполняли определенные тактические задачи, поставленные перед частью. Старший из них, называемый из-за широкой пурпурной полосы на тоге, указывающей на принадлежность к сенаторскому сословию, «латиклавием», являлся заместителем легата, хотя ему было, обыкновенно, всего от 19 до 25 лет и он проходил как бы «военную практику», готовя себя в дальнейшем к политической карьере. В разное время в этом звании в Мезии перебывали будущие императоры Веепасиан Флавий и Элий Адриан в составе V Македонского легиона. Другие пять трибунов «ангустиклавиев» происходили из сословия всадников. Они были старше. Их минимальный «стартовый» возраст колебался между 25 и 30 годами. Видимо, они обладали военным опытом. Трибунами I Италийского легиона во время Траяна являлись Тиберий Клавдий Виталис и Нуммий Вер, XIII Сдвоенного — Гай Целий Марциал. Вторым по должности после трибуна «латиклавия» шел префект лагеря, на которого возлагались очень ответственные задачи. Он отвечал во время похода за сохранность обоза и метательных орудий, за обеспечение войск продовольствием и фуражом. В его обязанности входили правильный выбор и разбивка походного лагеря. Потому этот высший офицер назначался из числа наиболее опытных, прослуживших не менее 30 лет центурионов первых когорт — примипилов и обязательно приглашался на военный совет в штаб легата. Во время второй дакийской войны продвинулся по служебной лестнице и стал префектом лагеря IV Флавиева легиона Гай Цесий Силвестр. Гай Юлий Максим находился на этой должности в Новах, где базировался I Италийский легион.
Непосредственной же боевой подготовкой легионеров, командованием ими во время сражений занимались центурионы, которых в каждой части насчитывалось по числу центурий — 59, хотя иногда, как замечают некоторые исследователи, могло быть и больше[57]. Достижение звания центуриона было сокровенной мечтой каждого рядового, так как оно давало ряд существенных привилегий во время службы и после отставки. Но удавалось это далеко не всем. Можно было прослужить и 25, и 30 лет, так и не получив долгожданного повышения. А произвести его мог наместник провинции по предварительной рекомендации легата и трибунов части. Поэтому многое зависело от воли случая. Кроме того, надо было иметь италийское происхождение и принадлежать к плебейскому сословию, последовательно пройти более низкие звания и чины. Наиболее высокое положение в составе легиона занимали центурионы первой «удвоенной» когорты, которые имели право участвовать в совещаниях штаба. Среди них, в свою очередь, высшим по рангу считался командир первой центурии — примипил, возглавлявший, как и все первые центурионы части, свою когорту. Этого наивысшего звания в данном ранге обыкновенно удостаивались образованные и храбрые офицеры, имеющие длительный боевой опыт, исчисляемый не менее чем тридцатью годами, и отличные административно-хозяйственные способности. Обыкновенно до звания «примипил» дослуживались уже пожилые воины — ветераны в возрасте не моложе пятидесяти лет. Достигнутое положение давало возможность продвинуться по служебной лестнице или получить почетную отставку, став «примипилярием» со значительной пенсией. По первому пути пошел уже упомянутый примипил IV Флавиева легиона Гай Цесий Силвестр. Известны также имена и некоторых других центурионов — участников дакийских войн. В V Македонском легионе в этом звании находился Валерий Прокл, а в VII Клавдиевом — Ацэний Статура. В разгар военных действий в Дакии потерял родителей и поставил им надгробный памятник центурион I Италийского легиона Гай Юлий Кресценс в Эске.
С начала II в. н. э. большое значение в римской армии стал играть младший командный состав — так называемые принципалы. К ним относилась широкая прослойка воинов, стоявших по рангу ниже центурионов, но превосходивших по ряду привилегий категорию рядовых легионеров, а также обслуживающий персонал части, освобожденный от ряда обязанностей повседневной службы. На протяжении II в. значение принципалов постоянно возрастало, что было связано с особенностями их положения в структуре легиона. Они являлись важным связующим звеном между высшим командным составом и рядовым контингентом воинов-легионеров. Эпиграфика в совокупности с археологией сохранила нам имена некоторых из принципалов, принимавших участие в дакийских войнах начала II в. Непосредственным помощником и заместителем центуриона еще со времен Республики был опцион. Он осуществлял командование центурией в мирное время, когда его непосредственный начальник вынужденно отлучался по каким-либо служебным или административным делам. За проявленное усердие, отвагу, выказанную на поле боя, опцион мог быть повышен до звания центуриона. При назначении учитывалась и выслуга лет. В этом отношении показательна одна воинская карьера, известная нам по надписи на надгробном памятнике из Нижней Мезии. Луций Валерий Прокул начал службу при Веспасиане простым воином V Македонского легиона. Через некоторое время, пройдя «ступеньку» бенефициария легата, он получил звание опциона. Молодой принципал сумел отличиться во время дакийских войн Домициана, за что был награжден гривнами, фалерами и нагрудными цепями. Траян произвел уже опытного и способного офицера в центурионы части, и это звание тот носил затем в I Италийском, XI Клавдиевом, XX Валериевом Победоносном и IX Испанском легионах. Выйдя в отставку, ветеран получил участок земли в Нижней Мезии недалеко от Никополя на Истре, где когда-то так храбро сражался, и в возрасте 75 лет мирно скончался. Это был профессиональный военный, всю свою жизнь посвятивший армии, видимо, так и не заведший семьи. Никто из родных или близких на его надгробии не упомянут.
Еще с эпохи военных реформ Гая Мария хранители воинских святынь римской армии — знамен и орлов, а в дальнейшем изображений императоров — скрепляли ее единство. Находясь во время сражения в первых рядах, они поднимали дух воинов, заставляли более мужественно сражаться, ломая самое отчаянное сопротивление варварских дружин. С воинскими значками была связана религиозная жизнь легионеров. Их обожествляли, верили в их сверхъестественные силы. Культы императоров, верховных римских божеств — Юпитера, Юноны, Минервы и Марса — устойчиво занимали в армии ведущее место. Во время сражения боевые знамена служили ориентирами для рядового состава, являлись одной из разновидностей немых сигналов, подаваемых офицерами своим подчиненным. Многие римские полководцы умело использовали веру солдат в символы военной мощи Рима для достижения победы.
По свидетельствам античных авторов главным значком всего легиона являлся орел, которого нес орлоносец — аквилифер. Хорошо известно, что в случае потери святыни воинская часть расформировывалась. Как уже упоминалось, так случилось с V Жаворонковым легионом, уничтоженным даками во время рискованного наступления Корнелия Фуска в 86-87 гг. где-то в ущельях Карпатских гор. Забегая вперед, надо сказать, что через двадцать лет победоносные воины Траяна смогли вернуть горделивый символ римского могущества, найдя его среди руин горящего Апула. Золотого императорского орла носили на древке, отделанном толстой серебряной проволокой, и хранили в святилище легиона, расположенном в центральной части лагеря у претория. Формы фигурок в каждом легионе, кажется, были различны. Божественная птица могла восседать на деревянной подставке, горделиво расправив крылья в позе победителя или величаво раскрыв их в готовности взлететь и обрушиться на врага. На погребальной стеле аквилифера XI Клавдиева легиона Луция Сертория Фирма, хранящейся в Веронском музее, орел на жезле изображен с венком на крыльях. В когтях он держит веретено и молнии Юпитера[58] .
