Амур Бакиев - Легионы идут за Дунай
Обзор книги Амур Бакиев - Легионы идут за Дунай
Амур Бакиев
Легионы идут за Дунай
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
РИМЛЯНЕ
Марк Ульпий Траян – император Римской империи.
Лаберий Максим – легат Нижней Мезии, полководец Траяна.
Публий Элий Адриан – двоюродный племянник Траяна, будущий император Римской империи.
Марциана – старшая сестра Траяна.
Матидия Старшая – дочь Марцианы, племянница Траяна.
Вибия Сабина – дочь Матидии, внучатая племянница Траяна и будущая жена императора Адриана.
Лициний Сура – друг и соправитель Траяна.
Авидий Нигрин – друг и наперсник Траяна.
Авл Корнелий Пальма – лучший полководец Римской империи в эпоху Траяна.
Гай Кассий Лонгин – приближенный императора Траяна.
Лузий Квиет – начальник конницы Траяна, по происхождению шейх одного из мавретанских племен.
Гай Клавдий Север – легат Траяна.
Манлий Клодиан – в романе легат Траяна.
Гай Светоний Транквилл – друг и личный секретарь будущего императора Адриана. В романе описаны молодые годы Светония.
Публий Корнелий Тацит, Плиний Младший, Яволен и Нераций Приски – выдающиеся люди эпохи, писатель-историк, ученый-публицист и ведущие юристы Римской империи в первой четверти II века н. э.
Апполодор из Дамаска – ведущий архитектор Римской империи.
Антоний Супер, Ювений, Минуций Квадрат, Меммий Милой – трибун, центурион и рядовые легионеры – действующие лица романа.
Луций Бебий Вер – в романе капитан Дунайской эскадры Римского флота.
Гай Аттий Непот – в романе командующий Дунайско-Черноморскими морскими силами Римской империи.
Марк Барбий Тициан – центурион легиона. Представитель средних слоев военачальников, выдвинувшихся за заслуги при императоре Траяне.
Агафирс – сармат-языг, шпион на римской службе.
Сатрак – сын вождя сарматов-языгов, подручный Агафирса.
Дакиск, Корат, Веджес – дакийские старейшины, перешедшие на сторону Траяна.
Сасиг – старейшина, изменивший Децебалу.
ДАКИ И СОЮЗНИКИ
Децебал – царь Дакии.
Котизон – сын Децебала.
Тисса – в романе дочь Децебала.
Тзинта – жена Децебала.
Регебал – брат Тзинты, шурин Децебала.
Диег – родной брат Децебала.
Сусаг – лучший полковник царя Децебала.
Плав – приближенный Децебала, воспитатель его сына Котизона.
Сервилий (Мукапор) – дакийский старейшина, живший среди римлян под видом торгового агента. Разведчик царя Децебала.
Мукапиус – верховный жрец культа Замолксиса при дакийском царе.
Тит, Леллий, Феликс – римляне, перешедшие на службу царю даков.
Скориб – строитель метательных машин царя Децебала.
Дриантилла – жена Скориба.
Мукапор, Сирм, Дарабал – сыновья Скориба.
Харальд Глаз Дракона – предводитель ватага германских берсеркров, союзник царя Децебала.
Хаген Убей Сразу – сын Харальда.
Ратибор, Борак, Адномат – вожди и старейшины карпов, сарматов и бастарнов, предводители военных отрядов союзников.
Верзон, Пируст, Дазий, Сабитуй, Тарскана – вожди дакийских племен, подданные Децебала.
Фаритак – старейшина степных сарматов. Союзник Децебала.
Мамутцис, Сиесиперис – старейшины даков, послы царя Децебала к парфянскому царю.
Белял – капитан пиратского судна, переправлявший дакийских послов в Парфию.
Дамосикл – трактирщик в Одессе, связной между даками и Белялом.
ПЕРСОНАЖИ, ФИГУРИРУЮЩИЕ В СОБЫТИЯХ, ПРОИСХОДЯЩИХ НА ГРАНИЦАХ ПАРФЯНСКОГО ЦАРСТВА
Бань Чао – наместник китайского императора на северо-западе Ханьской империи, получивший приказ предпринять военный поход и установить контакты с далекой Римской империей.
Гань Инь – посол Бань Чао к парфянскому царю.
Сюань Чжи, Цао Ли Дэ – в романе военачальники Бань Чао.
Пакор – парфянский царь.
Фраат – в романе визирь шаха Пакора.
Канишка – царь Кушанского царства, располагавшегося на юго-востоке Парфян. Пользуясь междоусобной борьбой за престол, вспыхнувшей в Парфянском царстве, Канишка начал военные действия против Пакора, но потерпел поражение от китайского корпуса Бань Чао.
Самудранас – в романе первый министр, визирь царя Канишки.
Лязг в предрассветной мгле,
Орлы священных знамен.
По древней дакийской земле
Римский идет легион.
ПРОЛОГ
1
– Правый недокручен!
Мускулистый бородач в безрукавке из волчьего меха несколько раз свирепо ударяет древком топора по дрожащим волокнам каната.
– Сколько раз надо говорить: по шестьдесят три оборота в каждую сторону, Тарб! Звук должен быть как у спущенной тетивы!
Две потных спины склоняются над рамой катапульты[1]. Опять опускается топор.
– Теперь пойдет. Копье!
Из рук в руки переходит тяжелое дубовое древко и плотно ложится в желоб.
– Целься!
Голос бородача теплеет, когда он смотрит на умелые расторопные действия своих подопечных. Парень с родинкой на щеке крутит бронзовый винт углового наклона. Левый глаз закрыт, другой крепко прищурен. Обожженный огнем для прочности наконечник зависает в воздухе.
– Готово!
– Бей!
Второй номер расчета деревянным молотом вышибает удерживающую шпильку. Хряский удар воловьих жил о подрамник. Удаляющийся свист. Тишина. Старший приставляет ладонь к глазам.
– Диспор, узнай, что там?
Молодой дак отвязывает лошадь от коновязи и сломя голову мчится в ту сторону, куда улетела стрела. Оставшиеся выжидающе молчат. Издали сначала неясно, потом все четче доносится топот копыт.
– Сам бог Тебелейзис не ударит молнией лучше! И это на полутора стадиях[2] дальности! Смотрите!
На землю летит мешок, набитый ивовыми прутьями. Снаряд из метательного аппарата пронзил его насквозь. Стоящих прорывает:
– Слава Децебалу[3]! Да будет милостив Замолксис[4] к нашему царю! Недаром мы губим лес и строим эти страшилища! Что ты молчишь, Скориб?
Бородатый дак не участвует во всеобщем ликовании. Он осматривает орудие. Грубые пальцы гладят оструганные деревянные части, пучки сухожилий. На коричневой от загара шее поблескивает серебряная гривна в виде сплетшихся змей.
– Трещин нет. Ни одна жила не лопнула. Но сдерживающие распорки надо обмотать дополнительными жгутами соломы – нагрузка слишком велика. Что встали? Пошевеливайтесь! До захода солнца мы должны испытать еще одиннадцать катапульт!
Окружающие смолкают.
– Заряжайте следующую, Тарб! Сасса и Гета, топите воск. Просмолите эту красавицу еще раз. Остальные – пошли.
Над поляной поднимается тонкая струйка дыма Год 97-й новой эры. В дальнем глухом углу тибусканского леса, среди отрогов Трансильванских гор дакийские мастера испытывают метательные машины, построенные по чертежам греческих и римских инженеров. Так приказал царь гетов и даков Децебал.
2
Темнело. Кое-где на небе зажглись звезды. Усталые воины подкатывали под опробованные механизмы дощатые платформы, запрягали быков. На разные голоса скрипели деревянные колеса. Из открытых дверей кузни доносился мелодичный перезвон молотов. На водопое у Тибискуса[5] громко фыркнул и заржал жеребец. Во влажном вечернем воздухе отчетливо слышались разговоры:
– Первыми дежурят Дадес и Тарб!
– Эпцидий! Спутай им только передние ноги!
– Диспор! Где вы там? Заканчивайте, садитесь есть.
– Затяни хорошенько холстину у комля, а то волос отсыреет...
– И-э-х! Великая матерь богов! И где моя жена?
Хохот десятка здоровых глоток.
Постепенно все стихло. Ночь властно вступила в свои права. От воды повеяло сыростью. Взошел месяц, заливая берег реки, лес и опушку призрачным сиреневым светом. Дважды ухнул филин. Попискивали мыши. Порыв ветра качнул верхушки сосен. От крайних стволов отделилась темная фигура. Голова человека была закутана остроконечным башлыком. Незнакомец присел, держа перед собой лук из рогов оленя с наставленной стрелой. Долго смотрел по сторонам. Наконец, крадучись, двинулся вперед. Бесшумно ступали ноги, обутые в мягкие скифские сапоги. Неизвестный обогнул поляну по большой дуге и вышел к самой реке. Здесь, укрытые от посторонних глаз, стояли орудия. Топорщились огромные «ложки» баллист и тяги скорпионов[6].
Подошедший спрятал в горит[7] лук, стрелу и прилет на край откоса. Комочки земли посыпались вниз. Голова в башлыке поднялась и сейчас же спряталась. Караульный дак, заслышав шорох, взял в зубы костяной свисток и отошел к воде. Взгляд его медленно скользил вдоль глинистой кромки обрыва. Шумно плеснула рыба. Рука с копьем опустилась, свисток повис на шнурке, раздалось короткое дакийское ругательство. Часовой зашагал дальше по песчаной косе. Лежавший наверху приподнялся и принялся считать орудия. Потом задом отполз, поднялся с колен и той же дорогой вернулся к опушке леса. Под старой елью его ждала лошадь. Морда и копыта ее были обвязаны тряпками. Ночной гость поправил чепрак из бараньей шкуры, вскочил в седло и шагом двинулся в глубь чащи.
