Эрнест Лависс - Том 5. Революции и национальные войны. 1848-1870. Часть первая
38
Генеральский чин Гарибальди получил от правительства Уругвая, которому помог отстоять независимость страны от покушений аргентинского диктатора Розаса, — Прим. ред.
39
Известный элемент шовинизма мешает автору быть правдивым: не Удино был атакован, а сам Удино, предварительно пытаясь заверить римское правительство в своих дружественных намерениях, напал на Рим, но был разбит и принужден заключить перемирие. Когда позволили обстоятельства, Удино вероломно нарушил перемирие и вновь напал на Рим. В «основе французской интервенции лежал страх правительства Луи Бонапарта перед революционизировавшим влиянием итальянской демократии и стремление воспрепятствовать появлению на Средиземном море еще одного крупного конкурирующего государства. Немалую роль играло также и желание угодить папе и укрепить союз с католической церковью. Прим. ред.
40
Гарибальди и не пытался «ускользнуть» от грозившей ему опасности: во главе небольшого отряда смельчаков он долгое время стремился пробиться на помощь венецианцам, но, потеряв в неравных боях почти всех своих товарищей и в том числе жену, был. вынужден отступить на пьемонтскую территорию, где был арестован местными властями, а затем отправлен в изгнание. — Прим. ред.
41
Нельзя понять основных причин поражения итальянской революции без учета того, что она достигла своей высшей точки в то время, когда в остальной Европе уже укрепилась реакция. Это позволило французской и австрийской контрреволюции придти на помощь итальянской контрреволюции и удушить итальянскую революцию. Кромз этих обстоятельств внешнего порядка, исключительно важным обстоятельством является вся ошибочная и лишенная последовательности тактика маццинистов, возглавлявших итальянскую революцию в момент ее наивысшего подъема. Вместо политики непримиримой социальной войны, маццинисты стремились к сотрудничеству с заведомо враждебными силами, оберегали крупную буржуазию, церковь, глушили народную энергию, а вместо установления революционной диктатуры предпочитали дипломатию и парламентаризм. Наконец, проводя все ту же политику затушевывания классовых противоречий, маццинисты оберегали помещичью собственность, препятствовали борьбе крестьянства за землю и в такой типично аграрной стране, какой была Италия в середине XIX века, вовсе игнорировали революционные возможности крестьянства. Что касается Савойской династии, то из событий 1848–1849 годов она вышла с вполне заслуженной репутацией предательницы интересов итальянского народа. — Прим. ред.
42
Любовница короля, удаления которой требовали клерикалы, — Прим. ред.
43
Эта фраза неясна. «Влияние» хозяев выражалось именно в том, что рабочие лишены были легальных форм борьбы против хозяйской эксплуатации. Именно в 1848 году революционное настроение в рабочей — среде показало, как ненавистно рабочим это «влияние» хозяев. — Прим. ред.
44
Неверно. Маркс и Энгельс уже многие годы подготовляли создание пролетарской партии. Первой ступенью к ней послужило создание в 1846 году коммунистических комитетов связи, охватывавших своим влиянием не только немецких, но и французских и английских социалистов. Деятельность этих комитетов, направляемая Марксом и Энгельсом, послужила основой, на которой организовался в начале 1847 года Союз коммунистов — первая международная пролетарская партия. Первый конгресс Союза коммунистов, происходивший в июне 1847 года, решил создать свой орган — Коммунистический журнал, в первом номере которого был провозглашен лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» На втором конгрессе Союза коммунистов, в декабре 1847 года, Маркс и Энгельс развивают основные программные и тактические принципы партии пролетариата и по поручению конгресса составляют манифест партии. Полностью написанный к концу января 1848 года, Манифест коммунистической партии появился в печати в феврале 1848 года. «В этом произведении, — говорит Ленин о Манифесте коммунистической партии, — с гениальной ясностью и яркостью обрисовано новое миросозерцание, последовательный материализм, охватывающий и область социальной жизни, диалектика, как наиболее всестороннее и глубокое учение о развитии, теория классовой борьбы и всемирно-исторической революционной роли пролетариата, творца нового, коммунистического общества» (Ленин, Соч., т. XVIII, стр. 6). Вооруженные теорией Маркса — Энгельса члены Союза коммунистов были в 1848 г. передовыми борцами за доведение до конца буржуазно-демократической революции и за перерастание ее в революцию социалистическую. — Прим. ред.
45
Т. е. мелкие государи Германского союза хотели спасти свои престолы от поглощения будущей единой Германией и в этом находили опору в некоторой части своих подданных, которые тоже стояли за сохранение самостоятельности маленьких стран, гражданами которых они были. Это пристрастие к обособленности и называлось в тогдашней Европе «партикуляризмом». — Прим. ред.
46
Автор придерживается той версии, согласно которой революционные события в Вене были спровоцированы правительством, имевшим целью разом покончить с революцией путем беспощадной репрессии. — Прим. ред.
47
Корнаками называют в Индии людей, управляющих слонами. — Прим. ред.
48
Автор совершенно напрасно причисляет коммунистов к сторонникам буржуазных демократов. Буржуазные и мелкобуржуазные демократы в 1848–1849 годах показали себя наиболее опасными врагами революционного действия. Само поражение революции явилось следствием их непоследовательности, трусости, боязни масс и заискивания у властей. Представляя интересы буржуазии, будучи одновременно оппозиционными и короне и народу, немецкие либеральные и буржуазные деятели, опасаясь крепнувших сил рабочего класса, союзу с трудящимися массами против абсолютизма и юнкерства в конечном счете предпочитали союз с абсолютизмом и юнкерством против трудящихся масс. Новая Рейнская газета, редактировавшаяся Марксом и Энгельсом, вела непрестанную борьбу с непоследовательностью буржуазной демократии, толкала ее к решительным шагам, бичевала ее слабости и недостатки. В Новой Рейнской газете Маркс и Энгельс боролись за разрешение задач буржуазно-демократической революции, чтобы затем приступить по мере организованности и готовности пролетариата к революции социалистической. От своего первого номера, вышедшего в свет 31 мая 1848 года и до последнего (№ 301), вышедшего 18 мая 1849 года, Новая Рейнская газета боролась против капиталистического строя, призывала к установлению революционной диктатуры, выступала за доведение до конца буржуазно-демократической революции и за ее перерастание в социалистическую революцию. — Прим. ред.
49
Капитуляцией Раштадта началось полное торжество германской контрреволюции. Ее победа явилась следствием неспособности немецкой буржуазии возглавить революцию и неподготовленности пролетариата к роли гегемона в буржуазно-демократической революции 1848–1849 годов. Победа контрреволюции также была обеспечена отсутствием единства между городскими и крестьянскими движениями и столкновениями отдельных национальных движений, особенно южнославянских, с общей линией развития революции. — Прим. ред.
50
Гофбург — дворец императора австрийского в Вене. — Прим. ред.
51
Der Steuerverein — союз, обеспечивавший как для транзитной, так и для внутренней торговли совершенно одинаковые права и преимущества для ввоза и для вывоза сырья и фабрикатов между договаривающимися государствами. — Прим. ред.
52
Римским индексом (списком) называется список печатных произведений, которые римский папа воспрещает читать всем верующим католикам. Полное название этого списка по-латыни: «index librorum prohibitorum» («список запрещенных книг»). Этот список огромен и каждый год пополняется. Между прочим в этом списке в настоящее время значатся: Лев Толстой, Горький, Дарвин, Зола, Мопассан, Гейне, Вольтер, Руссо и мн. др. — Прим. ред.
53
Неизвестно почему автор видит в Чехии только немецкую буржуазию. Чехия была одной из самых промышленных провинций тогдашней Австрийской империи, и там была налицо многочисленная чешская буржуазия. Исследования Луи Леже, Эрнебта Дени и др. достаточно это показывают. Нечего и говорить, что автору неизвестны и новейшие публикации материалов по экономической истории Чехии, вышедшие в 1926–1935 годах в Праге (при Пражском архиве). — Прим. ред.
