Глеб Голубев - Пасть дьявола (с сокращениями)
- Еще академик Шулейкин, разрабатывая теорию возникновения "голоса моря", пришел к выводу, что основное излучение инфразвука идет приблизительно в диапазоне шести герц, - говорил Гриша. - А ведь роковая частота начинается от семи. Очень близкие величины.
- Но дело ведь не в одной частоте, - возразил Волошин. - Не менее важна и мощность инфразвукового удара. В океанографии я не специалист, но, с точки зрения техники и физики, это маловероятно.
- Но даже при ча-ча-стоте в шесть герц такой удар мог ослепить летчика, настаивал Олег Никаноренко.
Конечно, горячие споры о том, что могло погубить рыбаков, продолжались и вечером в "клубе на полубаке". И гипотеза инфразвукового удара нашла много сторонников.
- Почему же инфразвук приобретает опасную силу именно в этом районе? спросил Володя Кушнеренко.
- Видимо, его генерируют ураганы, проходящие, как правило, по южной стороне "Бермудского треугольника", - доказывал Гриша. - Возможно, что волны как бы усиливаются, достигают опасных величин, протискиваясь через узкие проливы между многочисленными островками Багамского архипелага. Проливы служат как бы природными трубами - мощными усилителями.
- Но почему мы на "Богатыре" ничего особенного не ощутили? Легкое недомогание бывает у многих при любом шторме.
- Ну раскачать такую махину, как "Богатырь", и вызвать в нем опасные вибрации никакому инфразвуку не под силу. Другое дело маленькие суда вроде тунцелова.
- И ослепляет инфразвук, выходит, не всех, а на выбор, - недоверчиво произнес Дюжиков. - Самолетов в тот день здесь много летало. Почему же ослеп один Гроу?
- Ну, может, организм у него такой оказался...
- Инфразвуковые волны могут быть разными по силе, - сказал Гриша. - Может, "Сперри" и самолет Гроу по несчастной случайности оказались на пути особенно опасной инфразвуковой волны...
- А отчего же гибли такие крупные суда, как "Анита"? - спросил Володя. Двадцать тысяч тонн водоизмещения не шутка. Это тебе не катер.
- Да и куда оно делось? - поддержал его кто-то с вертолетной площадки. Допустим, люди слепнут, гибнут. Но суда-то ведь не тонут от инфразвукового удара. Куда же они деваются? Даже если команда погибла или в панике сбежала?
Но Гриша не сдавался:
- Сильные течения, характерные для этого района, быстро уносят за его пределы неуправляемые суда, а тем более их обломки. А ищут их здесь, не находят и объявляют бесследно пропавшими. Потом же их наверняка вскоре топит очередной шторм, поскольку они неуправляемы...
Конечно, немало разговоров было и о том, что спасенный нами неделю назад незнакомец оказался вовсе не Гартвигом. Кто же он был на самом деле? Откуда взялся посреди океана и зачем обманул нас, выдавая себя за рыбака со "Сперри"? Об этом тоже высказывались самые фантастические предположения.
Сергей Сергеевич не принимал участия в этой дискуссии. Но, видимо, и он всерьез размышлял над возможностью поражения инфразвуковым ударом, потому что на следующий день вместе с Иваном Андреевичем Макаровым, возглавляющим лабораторию биофизики, снова стал прослушивать запись последнего разговора с Ленардом Гроу. Конечно, я был тоже в радиорубке и опять с замирающим сердцем слушал хрипловатый, немножко гнусавый голос:
- Земля, я на грани катастрофы... Похоже, окончательно сбился с курса... Не вижу ни одного острова... Повторяю: не вижу ни одного острова.
- Ваши координаты? Хотя бы примерно...
- Господи, со мной еще никогда не бывало ничего подобного... Все небо затянули сплошные тучи... В них зияют какие-то черные дыры!
Треск и разбойничий свист атмосферных разрядов заглушают голос пилота.
- Гроу, Гроу, отвечайте, отвечайте!
- У меня осталось мало горючего... Осталось мало горючего... Я отклонился от курса куда-то в сторону... Я не вижу ни одного...
Молчание. Свист и разряды.
После долгой томительной паузы вскрик:
- Море выглядит как-то необычно... Оно желтое или серое. Боже! Я, кажется, слепну! Нет, я вижу... вижу... О господи! Только не это! Нет! Нет!..
И все. Молчание, свист, разряды. И уже тщетно взывает голос Земли:
- "Остер"! "Остер"! Мы вас запеленговали! Высылаем два самолета. Держитесь! Держитесь! Вы слышите нас? Отвечайте!
Когда магнитофон затих, Волошин задумчиво посмотрел на своего старого друга и спутника по многим плаваниям:
- Ну что скажешь, Иван Андреевич?
Макаров помолчал, пряча глаза в глубоких щелочках под густыми лохматыми бровями.
- Что-то голос у него ненатуральный, - проворчал он наконец.
- Не обращай внимания. Хлебнул для храбрости. Он там еще монолог Гамлета читает, но Дюжиков из этой копии вырезал, чтобы не отвлекало, - ответил Волошин. - Ты по существу говори: мог его ослепить инфразвук?
- Спроси что-нибудь полегче. Мы ничего не знаем о воздействии инфразвука на человеческий организм даже в лабораторных условиях. Тем более в естественной среде.
- Значит, ты сомневаешься?
- В городах мы не меньше и гораздо длительнее подвергаемся воздействию инфразвука. Возможно, он и служит причиной некоторых недомоганий и болезней, которые прежде медики приписывали другим факторам. Надо вести исследования. Но насколько мне известно, никто еще от него не слеп и тем паче не умирал.
- Ясно, - кивнул Волошин. - Лунин тоже считает, что в открытом океане интенсивность инфразвука на несколько порядков меньше той, какая опасна для жизни. Но что же с ним все-таки произошло, с этим Гроу? Гирокомпас-то у него почему отказал? И что это за дыры в небе? Что он там увидел, какую чертовщину?..
Утро не принесло новостей.
- Н-да, похоже, уже можно звонить в колокол, - задумчиво произнес Сергей Сергеевич. - Помянуть "Прекрасную Галатею".
- В какой колокол? - удивленно спросил Черномор.
- В знаменитый колокол затонувшего фрегата "Лютина". Его подняли с морского дна, и теперь он висит в главном зале лондонской конторы Ллойда. Разве вы не слышали о таком обычае? Специальный глашатай в алом плаще трижды звонит в колокол и громко объявляет название судна, которое отныне официально считается погибшим. А если оно к тому же пропало без вести, его заносят в особую "Красную книгу Ллойда"...
Он не договорил. "Богатырь" вдруг резко сбавил ход, а потом начал круто поворачивать влево. Это было настолько неожиданным, что все бросились на палубу.
- Обломки в море! - крикнул кто-то.
Матросы быстро спустили шлюпку, и через полчаса на палубе лежали какие-то куски досок, окрашенные в белый цвет, скрепленные изогнутыми, скрюченными железками. Концы досок были расщеплены и словно обожжены.
- Похоже, часть кормовой обшивки какого-то небольшого судна, - сказал Володя. - Шхуны или яхты. Со следами взрыва.
Сергей Сергеевич тем временем повернул обломки так, что стала видна крупная буква М, черная на белой доске.
- "Мария"? - спросил профессор Суворов.
- Трудно сказать, - задумчиво ответил Сергей Сергеевич, не отрывая глаз от груды покореженного металла и обгоревших досок. - Владимир Васильевич уверяет, что возможность столкновения с миной в здешних водах практически исключается.
- Кушнеренко прав, - подтвердил капитан.
- Попробуем исследовать обломки в лаборатории, - сказал Сергей Сергеевич.
- Только чтобы они остались в том виде, в каком их нашли, - поспешно сказал Черномор и посмотрел на капитана:
- Наверное, следует их передать местным властям?
Обломки торжественно унесли в лабораторию, а мы разбрелись по палубе, обсуждая неожиданную и во многом загадочную находку.
- Нет, все же хотите верьте, хотите нет, но с этой "Пастью дьявола" дело явно нечисто. То еще местечко...
Какой таинственный взрыв разнес на куски яхту искателей сокровищ? Что с ней случилось?
Об этом я кинулся расспрашивать Волошина, когда он наконец вышел перед ужином погулять по палубе.
- Удалось что-нибудь выяснить, Сергей Сергеевич?
- Почти ничего, - устало ответил он. - Очевидно одно: взорвалось не горючее и не запас спиртного, который у них на борту наверняка был солидным. Яхту разнесло какой-то сильной взрывчаткой скорее всего из группы пентрита.
- Вы думаете, несчастный случай?
Сергей Сергеевич неопределенно пожал плечами.
- Во всяком случае, еще одна загадка "Бермудского треугольника". Ведь наверняка никто не уцелел, чтобы рассказать, что же там случилось.
Мы помолчали.
- Обломки приказано завтра доставить в Нассау, - сказал Волошин.
- Вы полетите в Нассау? - загорелся я. - Меня возьмете?
- Думаю, возражений не будет.
С высоты столица Багамских островов выглядела игрушечной, в точности как на красочных фотографиях туристских рекламных проспектов: прямые улицы с шеренгами стройных кокосовых пальм, старинные особняки и отели среди зелени парков, тщательно ухоженные газоны, площадки для гольфа.
Наше приземление на аэродроме вызвало всеобщий интерес. Небольшой оркестрик встретил нас песней "Приезжайте посмотреть наши радостные острова". Несмотря на оптимистичность названия в песне рассказывалось о том, как в давние времена на рифах возле города погиб парусник "Претория".
