Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич
Затем 14 декабря 1962 года было принято чуть измененное «Положение о порядке назначения и выплаты государственных пенсий», а 15 июля 1964 года Верховный Совет СССР принял закон № 2688 «О пенсиях и пособиях членам колхозов», который распространил все существующие нормы пенсионного законодательства и на эту внушительную социальную группу граждан страны. По этому закону пенсии по старости стали получать мужчины в возрасте от 65 лет при трудовом стаже не менее 25 лет и женщины — в возрасте от 60 лет при трудовом стаже не менее 20 лет. При этом многодетные женщины, родившие и воспитавшие не менее пяти детей, имели право на получение пенсии по достижении 55 лет и при стаже работы не менее 15 лет. Этим же законом был установлен минимальный и максимальный размер пенсии по старости — от 12 до 102 руб. [826]
Что касается жилищного строительства, то как в широком общественном сознании, так и в исторической литературе довольно прочно закрепился миф о том, что именно Н. С. Хрущев стал главным инициатором решения жилищной проблемы, о чем, например, ярко повествуют в своих статьях В. Н. Горлов и О. А. Огородникова [827]. Хотя тот же В. Н. Горлов вынужден был признать тот непреложный факт, что «подготовка к массовому жилищному строительству индустриальными методами» началась сразу после окончания XIX партсъезда в 1952 году. Другие авторы (Д. С. Хмельницкий, И. В. Бусаров, Г. Г. Попов) уверяют, что настоящая реорганизация строительной отрасли началась сразу после прихода к власти Г. М. Маленкова, объявившего политику «нового курса», и именно этот период «можно считать началом отсчета новой эпохи в жилищном строительстве нашей страны» [828].
Предтечей же «новой эпохи», как считает тот же Д. С. Хмельницкий, стали два официальных документа: докладная записка на имя Г. М. Маленкова «О состоянии коммунального обслуживания городского населения», которая была направлена ему 12 марта 1953 года, и секретная справка ЦСУ СССР «О состоянии городского жилого фонда в 1940–1952 годах», посланная уже на имя Л. М. Кагановича 18 августа 1953 года, в которых, с одной стороны, говорилось о приросте жилого послевоенного фонда почти на 55 млн. м2, а с другой стороны, рисовалась тяжелая ситуация с состоянием коммунального хозяйства страны и острой нехваткой комфортного жилья. Поэтому уже 15 марта 1953 года в своем первом публичном выступлении на сессии Верховного Совета СССР новый глава советского правительства призвал «расширить жилищное строительство в стране». При этом надо отметить, что по одним, в том числе официальным, данным, в IV-й пятилетке (1945–1950) в стране было построено 102,8 млн. м2, а в годы V-й пятилетки (1951–1955) — уже 151,8 млн. м2 жилья [829]. Хотя, впрочем, ряд историков советской архитектуры, в частности И. М. Ястребова и А. С. Улько, утверждают, что в IV-й пятилетке общий объем жилищного строительства был еще большим и на конец 1950 года общая площадь построенного жилья составляла 115,2 млн. м2 [830].
По мнению большинства авторов, первый реальный шаг в решении столь важной проблемы был предпринят 19 августа 1954 года, когда по инициативе Г. М. Маленкова ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли Постановление «О развитии производства сборных железобетонных конструкций и деталей для строительства», которое прямо предписало построить на всей территории страны 402 завода сборных железобетонных конструкций и организовать производство строительных деталей на 200 площадках полигонного типа [831]. Именно в русле данного Постановления 7 декабря 1954 года в своем докладе на Всесоюзном совещании строителей, которое доцент В. Н. Горлов назвал «одним из первых шагов в направлении десталинизации», Н. С. Хрущев открыто и публично заявил: «неправильно то, что в развитии промышленности строительных материалов у нас делался упор на строительстве кирпичных заводов, когда нам нужно всячески развивать цементную промышленность» и прекратить «работать по старинке» [832].
Кстати, именно на этом совещании, которое, как считают В. Н. Горлов и Д. С. Хмельницкий, и дало старт «архитектурной-строительной реформе», или «десталинизации архитектуры», был нещадно осужден «сталинский ампир» за его дороговизну и «украшательство», а его главные идеологи и проводники — президент Академии архитектуры СССР академик А. Г. Мордвинов и ведущие архитекторы страны Е. В. Рыбицкий, Л. М. Поляков и А. Б. Борецкий — были резко раскритикованы, а затем, в ноябре 1955 года, и примерно наказаны. Первый был снят с поста президента Академии архитектуры, а его «подельники» за «допущенные крупные излишества и недостатки в архитектурном… решении» возведенных по их проектам «излишне помпезных зданий» были лишены звания лауреата Сталинской премии [833]. Тогда же по личному указанию Н. С. Хрущева была распущена Академия архитектуры и в 1956 году на ее базе создана Академия строительства и архитектуры СССР во главе с заместителем председателя Госкомитета по делам строительства Н. В. Бехтиным, где, как выразились Ф. Мойзер и Д. А. Задорин, «практические задачи строительства превалировали над формальными задачами архитектуры» а такие термины, как «архитектурный ансамбль», «доминанта», «силуэт» или «художественная композиция», объявлялись крамольными [834].
Более того, назвав главными виновниками острой жилищной проблемы в стране исключительно архитекторов и оценив «сталинский» художественный стиль советской архитектуры как «вредный и архаичный», Н. С. Хрущев не только «произвел переворот во всем градостроительстве», но и лишил права на профессию таких крупных архитекторов, как академик И. В. Жолтовский, член-корреспонденты А. К. Буров, А. Н. Душкин, Г. А. Захаров и многие другие, де-факто «отменив архитекторов как класс».
Как установили ряд историков (В. Н. Горлов [835]), еще в бытность первым секретарем Московского обкома партии, не считаясь с мнением авторитетных специалистов, Н. С. Хрущев в поисках путей создания наиболее дешевого жилья сделал ставку на сборный железобетон. Уже в начале 1950 года он создал в аппарате МГК специальный отдел строительства и строительных материалов, назначив его главой Николая Павловича Дудорова, занимавшего тогда пост начальника Главного управления гипсовой промышленности Министерства промышленности строительных материалов СССР. Через полгода, в середине сентября 1950 года, Н. П. Дудоров направил на имя Н. С. Хрущева записку «О перестройке строительства в стране и о возможности внедрения новых экономичных строительных материалов и конструкций и необходимой для этого индустриальной базе», которая была тут же разослана всем членам Политбюро ЦК и одобрена ими.
Сам Н. С. Хрущев хорошо помнил об этом, поэтому в декабре 1954 года, незадолго до новой и последней атаки на Г. М. Маленкова, он инициировал создание Отдела строительства в самом ЦК и назначил его руководителем Н. П. Дудорова. Именно он в 1955 году и возглавил очень представительную делегацию, отправленную в Европу для ознакомления с зарубежным опытом в области жилищного строительства. В течение двух месяцев члены делегации побывали во Франции, Англии, Италии, Голландии и Австрии, посетили 32 города и пришли к общему мнению, что оптимальным является французский опыт индустриального домостроения, который и был взят на вооружение в 1950-х годах. Поэтому первые комплексы крупнопанельных жилых домов в ряде советских городов, прежде всего в Москве, где главным архитектором был давний хрущевский любимец Михаил Васильевич Посохин, были почти неотличимы от многих пригородных кварталов самого Парижа [836]. Между тем, как справедливо подметила та же О. А. Огородникова, «идея панельного домостроения не была уникальна» и к середине XX века как мировой, так и отечественной архитектурной наукой уже «был накоплен достаточный опыт возведения подобных конструкций, а первые типовые дома из блоков по проекту берлинской архитектурной школы «Баухаус» появились в Голландии, Германии и Франции еще в 1920-х годах» [837].
