Евгений Спицын - Россия — Советский Союз, 1917–1945 гг.
В тот же день правительство СССР обратилось к руководству Англии, Франции, Румынии и Польши с предложением созвать международную конференцию для разрешения возникшего кризиса в Европе. Однако из-за позиции, занятой британским правительством, созвать такую конференцию вновь не удалось.
После этих событий высшее политическое руководство нацистской Германии приступило к непосредственной подготовке войны против панской Польши, и в марте 1939 г. министр иностранных дел Германии И. Риббентроп открыто предъявил территориальные претензии к польскому руководству, а германский Генеральный штаб во главе с генерал-полковником В. Гальдером в спешном порядке стал дорабатывать план военной операции против Польши, получивший кодовое название «Вайс».
В апреле 1939 г. А. Гитлер утвердил окончательный вариант плана «Вайс», который предусматривал молниеносное нанесение удара по противнику с трех главных стратегических направлений. Одновременно германское руководство известило польского министра иностранных дел Ю. Бека, который де-факто был главой правительства Ф. Славой-Складковского, о расторжении польско-германской декларации «О ненападении», подписанной в 1934 г.
В мае 1939 г. первый заместитель наркома иностранных дел СССР В.П. Потемкин, прибывший с официальным визитом в Варшаву, в очередной раз предложил польскому руководству незамедлительно заключить советско-польский пакт о взаимопомощи в борьбе против агрессора и заявил о готовности СССР выступить гарантом неприкосновенности польских границ. Оба этих предложения советской стороны были отклонены польским правительством. Кстати, именно эти факты красноречиво говорят о том, что нападение Германии на Польшу произошло бы вне зависимости от того, был бы подписан советско-германский пакт «О ненападении» или нет. Поэтому все попытки наших доморощенных антисталинистов (Г. Розанов, М. Семиряга, С. Мироненко) возложить на Советский Союз равную с Германией ответственность за развязывание Второй мировой войны являются просто кощунственными.
Тем временем политическое руководство СССР продолжало настойчиво бороться за создание системы коллективной безопасности в Европе. В марте и апреле 1939 г. нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов трижды предлагал руководству Англии, Франции, Румынии, Турции и Польши немедленно начать переговоры о создании единого антифашистского блока. В частности, он предлагал правительствам Англии и Франции подписать пакет трехсторонних соглашений, который предусматривал заключение союза о взаимопомощи и специальной военной конвенции, конкретизирующей размеры и характер этой помощи. Призыв советского правительства вновь остался без ответа.
5. Советско-японские вооруженные конфликты на Дальнем Востоке и в Монголии в 1938―1939 гг.По свидетельству советских и российских историков (Д. Бакаев, В. Ежаков, А. Кошкин), план ведения войны против СССР стал разрабатываться японским Министерством армии во главе с маршалом С. Араки в октябре 1931 г., когда правительством Японии были утверждены «Основные положения оперативного плана войны против России». Затем в недрах японского военного ведомства были рождены еще ряд аналогичных планов, пока в апреле 1938 г. очередной такой план под названием «Политика обороны государства» не был утвержден новым военным министром X. Сугиямой. С момента оккупации Маньчжурии японская военщина, активно подстрекаемая и снабжаемая стратегическим сырьем державами западной «демократии», в том числе Великобританией и США, постоянно устраивала провокации на советско-корейской границе, и только за первую половину 1938 г. было зафиксировано более 120 случаев нарушения советской границы и 40 случаев вторжения японской авиации в воздушное пространство СССР.
В связи с активизацией японских провокаций и реальной угрозой возникновения полномасштабного военного конфликта, решением Политбюро ЦК в начале июля 1938 г. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия была преобразована в Дальневосточный фронт, который возглавил маршал В.К. Блюхер. Одновременно с этим на двух господствующих высотах в районе озера Хасан — пограничных сопках Заозерная и Безымянная были организованы пограничные заставы, которые сразу зафиксировали факт скопления японских войск на советской границе.
29 июля 1938 г. на смену приграничным провокациям пришло полномасштабное вторжение войск 19-й пехотной дивизии Квантунской армии генерала К. Уэда, которые силами двух стрелковых полков атаковали передовые рубежи советских пограничных застав и заняли сопки Заозерная и Безымянная. Ситуация сложилась настолько критическая, что через два дня нарком обороны СССР маршал К.Е. Ворошилов отдал приказ о приведении в полную боевую готовность войск 1-й Краснознаменной Дальневосточной (Приморской) армии (комдив К.П. Подлас) и Тихоокеанского флота (флагман 2-го ранга Н.Г. Кузнецов), а И.В. Сталин в личном разговоре с В.К. Блюхером по ВЧ резко раскритиковал главкома за проявленное благодушие. Уже на следующий день по донесению заместителя наркома обороны СССР армейского комиссара Л.З. Мехлиса маршал В.К. Блюхер был отстранен от командования фронтом и вскоре арестован, а новым главкомом назначен комкор Г.М. Штерн. 6 августа по его приказу части и соединения 32-й и 40-й стрелковых дивизий при активной поддержке фронтовой авиации под командованием комбрига П.В. Рычагова нанесли японским захватчикам сокрушительное поражение и выбили их с Заозерной и Безымянной сопок. А уже 10 августа 1938 г. японский посол М. Сигэмицу предложил начать мирные переговоры, по итогам которых граница между СССР и японскими владениями в Корее и Маньчжурии была установлена на основании старого российско-китайского пограничного соглашения 1886 г.
Вопреки устоявшемуся мнению, события у озера Хасан не были простым пограничным конфликтом. Напротив, по свидетельству ряда современных российских историков (А. Кошкин), это были довольно крупные боевые действия, где впервые за все время советско-японских пограничных инцидентов были задействованы войска стратегического назначения.
Еще более масштабный военный конфликт между СССР и Японией произошел на территории Монголии в районе пограничной реки Халхин-Гол. Предыстория этого конфликта была такова: летом 1935 г. после ряда вооруженных столкновений на монголо-маньчжурской границе начались переговоры между представителями Монголии и Маньчжоу-го о демаркации границы, но к осени они зашли в тупик. Тогда в марте 1936 г. между СССР и МНР был подписан «Протокол о взаимопомощи», в соответствии с которым на территории Монголии были развернуты части и соединения 57-го Особого корпуса РККА, который вначале возглавил комдив И.С. Конев, а затем комдив Н.В. Фекленко.
До начала 1939 г. ситуация на монголо-маньчжурской границе оставалась относительно спокойной, но после прихода к власти нового японского правительства генерала К. Хиранума обстановка резко обострилась, и в мае 1939 г. в районе реки Халхин-Гол на территории Монгольской Народной Республики начались активные боевые действия, в том числе с применением боевой авиации и тяжелой артиллерии. В этой ситуации Генштаб РККА развернул на базе 57-го Отдельного корпуса 1-ю Армейскую группу, которую возглавил комкор Г.К. Жуков. Одновременно в район вооруженного конфликта срочно прибыл и командующий 1-й Отдельной Краснознаменной армией командарм 2-го ранга Г.М. Штерн, который взял на себя общую координацию действий войск РККА и Монгольской народно-революционной армии во главе с маршалом X. Чойбалсаном.
Весь июнь в районе противостояния шли активные воздушные бои, в результате которых советской авиации во главе с комкором В.Я. Смушкевичем все же удалось одержать вверх и завоевать господство в воздухе. В июле 1939 г. основные бои развернулись в районе горы Баян-Цаган, где японская группировка генерал-майора И. Кобаяси была полностью разбита в ходе «Баян-Цаганского побоища». Одновременно советско-монгольским войскам удалось отбить все попытки другой японской группировки генерал-лейтенанта М. Ясуоки форсировать Халхин-Гол. С середины июля по всей линии противостояния установилось относительное затишье, шли лишь позиционные бои, велась усиленная концентрация войск и разработка новых планов военной операции. В результате к середине августа соотношение сил оказалось следующим: в составе 1-й Армейской группы РККА (Г.К. Жуков) насчитывалось 57 тыс. штыков и сабель, почти 850 танков и бронемашин и 580 самолетов, а в составе 6-й японской армии (Р. Огису) — 75 тыс. штыков и сабель, 180 танков и бронемашин и 700 самолетов.
Японские штабисты, наивно убежденные в оперативном превосходстве своих войск, на 24 августа запланировали новое наступление против правого фланга советско-монгольской группировки. Однако 20 августа после мощной артподготовки советские танковые и механизированные части при активной поддержке фронтовой авиации совершенно неожиданно перешли в наступление и уже к исходу 26 августа окружили и уничтожили 28-й, 64-й и 72-й пехотные полки 7-й и 23-й пехотных дивизий противника. Неоднократные попытки японского командования провести контратаки и деблокировать группировку своих войск в районе Халхин-Гола закончились полной неудачей, и к исходу 31 августа территория Монгольской Народной Республики была полностью очищена от японских войск. Японский генералитет все еще надеялся на реванш, и в первой половине сентября в небе Монголии развернулось настоящее воздушное сражение, в котором советские асы одержали верх.
