KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » История » Сергей Борисов - Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди

Сергей Борисов - Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сергей Борисов, "Этюды в багровых тонах: катастрофы и люди" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Как он его? Хорош!

Ларион взобрался на коня и убрался подобру-поздорову. А Ярослав с Юрием сели землю делить.

— Да мы их полки седлами забросаем! — смеялся Ярослав. — Так что владей, Юрий Всеволодович, Владимиром и Ростовом, я себе Новгород возьму, Смоленск брату Святославу отдадим, а Галич… с ним потом разберемся. Зови бояр!

Пришли воеводы.

— Когда достанется нам обоз, — обратился к ним Юрий, — будут вам кони, брони, платье, но кто вздумает взять живого человека — в холопы али выкупа ради, тот сам убит будет.

— А если княжеского рода? — с сомнением спросил кто-то.

Ярослав взъярился:

— И того убивай. Никого в живых не оставим. А коли из наших кто побежать осмелится, таких вешать, распинать и лошадьми рвать другим в назидание.

Посмотрели воеводы друг на друга: «Крут князь, ох, крут!» — но никто слова не проронил. Труп-то дружинника Константинова все видели. Вон лежит, парком исходит, не остыл, значит… Никому такой судьбы не хочется.

Поклонились воеводы и пошли себе. А Ярослав в свой шатер отправился. Девку ему из деревни приволокли, пора и позабавиться, отдохнуть от дел праведных.

Девку ту, избитую да острием кинжала истыканную, выволокли к вечеру из шатра и бросили у порога: бери, кому охота, балуйся.

Наступила ночь.

Побоище

— Садись, Владимир, думать будем, и ты, Мстислав Удалой, садись.

Константин держал совет. Не век же у Липицы стоять, на врагов глаза таращить.

Сели. Мстислав был мрачен. Вчера молодые его ратники попробовали войско Юрия на прочность, да ничего из того не вышло. Отбились владимирцы, за кольями да плетнями в своем стане укрывшись. Тут еще снег повалил — мокрый, поздний. Буря разразилась, ветер людей, как деревья, к земле гнул.

— Тебе слово, Мстислав.

Поднял князь глаза черные:

— Слушай и ты, князь Константин, и ты, князь Владимир. Гора нам не поможет, гора нас и не одолеет. Вперед пойдем, а там — как Бог даст. Надо полки ставить.

Было это 21 апреля 1216 года, на второй неделе по Пасхе. Когда же выстроились полки, Мстислав Удалой вперед выехал. Голос его зычный покрыл людской гомон:

— Братья! Вошли мы в землю сильную, так не станем озираться назад. Побежавшим — не уйти. Забудем же про дома, жен и детей. Ведь надобно же будет когда-нибудь и умереть!

Тут новгородцы стали сапоги да порты с себя сметывать. Обрадовался этому князь. Значит, ни своего, ни чужого живота жалеть не будут. Одежу с убитых снимут! О таком обычае смертном наверняка и владимирцам известно, и суздальцам, авось встрепещут.

— Ну, с Богом!

Побежали новгородцы — все быстрее, быстрее. Им стрелы навстречу, да разве таких стрелами остановишь? Вот и колья заостренные. Вломились в них ратники. Первые почти все животы пропороли и остались корчиться, а по их головам уж вторые лезут. Тоже падали, копьями насквозь пронзенные. По ним — третьи, в рубахах одних, от крови тяжелых, с топорами да дубьем. Лезли и лезли, телами своими путь устилая.

Не выдержали суздальцы, что впереди стояли, дрогнули владимирцы, отходить стали. Тут к новгородцам смоленские подоспели. Эти все больше ножами орудовали, воткнут с налета в живот — и вверх, до горла самого, чтобы внутренности наружу выпали, на землю кольцами легли.

За смоленскими — воевода Ивор с конниками. Кони дыбились, всадники их насилу в своей воле удерживали. Только у Мстислава, который впереди летел, кольчугой сверкая, ни с чем задержки не было. Трижды промчался он по вражьим рядам. Топор его боевой поднимался и опускался неустанно, шлемы пробивая. Вот парень какой-то руками голову прикрыл, присел на корточки. Хотел Мстислав удержать руку, но не успел — топорище врезалось в череп, раскроило до основания, только пальцы отрубленные в стороны брызнули.

— Стяг Ярославов подсекайте! — закричал Удалой. — И Юрия тож!

Услышали его новгородцы, засмеялись в дикой своей охоте, рванулись. Подсекли один стяг, другой. Одна за другой умолкали вражьи трубы, звуками своими силу вселяющие. Наконец, последнего трубача надвое мечом развалили. Тут все и смешалось. Рассыпалось войско Юрия, себя не помня. Обозы, и те были оставлены.

Налетели на возы новгородцы, стали добро на землю скидывать, кафтаны примерять, сапоги мягкие на босые ноги натягивать.

— Братья! — снова закричал Мстислав. — Не медлите над товаром, доканчивайте бой, а то возвратятся вороги и взметут вас.

Послушались князя новгородцы, снова в самую гущу побоища бросились. А оно уж кончалось…

Бежали владимирцы и суздальцы, бежали переяславцы и муромцы, и городчане бежали куда глаза глядят. Только бродники безрассудные на месте оставались — где оставались, там и умирали смертью лютою.

Кто-то из бежавших в сторону от реки кинулся, а кто-то, наоборот, в ней спасение хотел найти. Бросались в воду, плыли, а на обеих берегах уж лучники псковские стояли. У кого стрелы кончились, те копьями кололи, все в глаз или рот угодить норовили.

— Ловко! Ай, ловко! — кричал Владимир Псковский, трясся в седле от смеха, хлопал руками по обтянутому кольчугой брюху.

Запрудили трупы реку, вышла она из берегов. Красной от крови стала Липица.

…А потом тихо стало на поле. Даже стонов не слыхать. Никого не оставили в живых победители.

Ехал Мстислав с боярами, смотрел, как ратники его мертвых обирают, где свой, где чужой не разбирая. Кресты нательные, и те сдирали, чего уж об одежде говорить. Местами мертвецы в три-четыре слоя лежали, тела нагие солнцу закатному подставив. А те, что снизу оказались, в крови на вершок утопали.

Отказывалась земля принимать кровь человеческую, насытилась, устала.

Одним миром мазаны…

Юрий бежал во Владимир. Трех коней загнал. Там созвал народ и стал говорить:

— Братья! Затворимся в городе, переможем осаду.

А ему в ответ:

— С кем затворяться, князь? Не с кем.

— Тогда о другом попрошу: не выдавайте меня Константину и Мстиславу, дайте по своей воле из города выйти.

Это ему обещали.

Ярослав же, прискакав в Переяславль, народ скликать не стал, а приказал собрать всех новгородцев и псковичей, что в город его по торговым делам прибыли, и запереть их в тесной избе. Там они и перемерли все числом полтораста — задохнулись.

Вскоре подошли к стенам Владимира Мстислав Удалой и Владимир Псковский. Воины их хотели на приступ идти, благо в городе пожар начался, но не пустили их князья, потому как обещался Юрий сам, по доброй воле, навстречу выйти. И вышел — с богатыми дарами и челобитьем. Не отказали ему победители — помирились, из Владимира, правда, Юрия в городок Радилов выслали, но ведь не убили же!

Помирились победители и с Ярославом, хотя это и потруднее было. Но, когда встало войско Константина под Переяславлем, склонил князь голову перед силой.

Тем и кончилось. Мстислав возвратился к себе в Новгород, Владимир — в Псков, другой Владимир — в Смоленск, третий — в Юрьев, Всеволод — в Киев, Давыд — в Муром. Константин сел во Владимире, Ростов же оставил, как и хотел, на сына своего Василька. Да только недолго правил слабый здоровьем Константин. Через два года, захворав, передал он власть брату Юрию, вызвав его сначала из Радилова в Суздаль, а потом препоручив его заботам и Владимир, и детей своих.

Так зачем, спрашивали люди, было огород городить, кровь проливать?

Стыд и позор

Опустела земля, заросла. Сожжены были города и крепости. Чтобы оправиться от такого разора, нужны были десятилетия. Но татаро-монголы не отпустили русичам на это времени, да и усобицы все не кончались.

Через двадцать лет после Липицы вторглись в пределы русских княжеств полчища Батыя. Сначала покорили Рязань. Тамошние князья обращались к Юрию Всеволодовичу за помощью, но тот в ней отказал, мол, сами отобьемся, а до вас и дела нет. Полегли рязанцы, а потом и Юрий погиб в битве на реке Сити. Погиб, чтобы много-много позднее быть причисленным к лику святых.

И не было воина, способного собрать всех вместе, чтобы дать отпор врагам. Вспоминали Мстислава, да только умер Мстислав Мстиславович Удалой десять лет назад, приняв перед смертью схиму: всех простил и сам молил о прощении… Знал грехи за собой!

Прошлись степные конники по Руси, как ветер по пепелищу, легко, словно играючись. Княжеские города, прежде неприступные, с ходу брали, потому как защищать их было некому. Лишь те города сопротивлялись, что от усобиц не пострадали. Тот же крошечный «злой» Козельск, который монголы никак взять не могли. А почему не могли? Потому что обороняли его стены не только дети да бабы, увечные да старики.

Вот если бы гордый град Владимир своих дружинников сохранил! Если бы не резали год за годом новгородцы владимирцев, те — псковичей, псковичи — муромцев, авось и отбились бы сообща, миновало бы Святую Русь иго поганое. Эх, если бы не Липица, будь она проклята, когда русские против русских стояли и насмерть бились!

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*