Леонид Левитин - Узбекистан на историческом повороте
Обзор книги Леонид Левитин - Узбекистан на историческом повороте
Левитин Леонид
Узбекистан на историческом повороте
Левитин Леонид
Узбекистан на историческом повороте
ОГЛАВЛЕНИЕ
Страна, прочитанная заново
Вместо предисловия
К читателю
(Aurea mediocratis)
Глава 1
Страницы политической биографии Президента Каримова
Глава 2
Великая конвергенция культур и цивилизаций
(Трансоксания... Мавераннахр)
Глава 3
На изломе времен
(Российская колонизация и ее советское продолжение)
Глава 4
Без права решать свою судьбу
(Советская власть в Узбекистане)
Глава 5
После обретения независимости
Глава 6
Логика переходного периода
Глава 7
Конституционное государство: становление и перспективы
Глава 8
Прифронтовое государство
Глава 9
Продолжение следует...
(Трудный путь реформ)
Заключение
СТРАНА, ПРОЧИТАННАЯ ЗАНОВО
Вместо предисловия
Передо мной книга Леонида Левитина "Узбекистан: время перемен". Я знаю автора лично как глубокого исследователя и тонкого наблюдателя. Скажу честно: книга ошеломила меня. Прежде всего я увидел в ней упрек самому себе в том, что мои знания об этой стране были постыдно ничтожными, а те, что были, представляли собой смутные схемы, блуждающие по поверхности явлений и событий. Многие факты, события, эпизоды, размышления оказались для меня в значительной мере новыми.
Но это и упрек ленинско-сталинской национальной политике, которая видела в колонизации народов Средней Азии всего лишь средство продвижения мировой революции дальше - на Восток. Мечты о теплых водах Тихого океана заставляли кипеть "возмущенный разум" большевиков. А Средняя Азия - всего лишь мелкие детали грандиозного замысла мирового масштаба. Именно эта революционная мифология и породила высокомерную политику, которая беспощадно ломала традиции, привычки, религию, весь образ жизни местных народов, произвольно устанавливала границы, закладывая тем самым мины замедленного действия для будущих территориальных конфликтов.
Книга поражает своим познавательным богатством, тонкостями исторических переплетений, постановкой проблем, которые не имеют решений. Я не буду в своих кратких рассуждениях касаться некоторых деликатных тем, перекладывая их на плечи автора. Но в то же время хотел бы высказаться по тем вопросам, которые меня волнуют прежде всего, особенно по тем, что вцепились, словно колючая проволока, в еще слабую плоть свободы. А что касается капризов истории, то наступающее на наши пятки время глобализации во многом сбросит эти капризы на обочину исторического развития.
Я хорошо помню, как назначали Ислама Каримова на должность первого секретаря ЦК компартии Узбекистана. Вопрос продвигался достаточно сложно. Сначала трудно было понять, кто "за", а кто "против". Действительно, на Политбюро не было единства. Об этом Ислам Каримов вспоминает верно. Признаться, у меня тоже были сомнения, навеянные информацией, бумагами, предваряющими это назначение. Но как это ни парадоксально прозвучит, именно содержание одной из таких бумаг развеяло мои сомнения. Среди других лежало то ли письмо из Узбекистана, то ли сочинение московского доброжелателя, то ли справка КГБ - откуда именно, я уже не помню. Что-то вроде доноса. Продолжалась банальная и надоевшая практика партийной селекции, навязанная стране карательными службами.
И я поддержал назначение Каримова. Его спокойная, немногословная манера поведения понравилась мне. В то же время не скажу, что у меня сложились с ним некие особые отношения. Мои нервы в то время были напряжены постоянной критикой со стороны высшей партноменклатуры, обвинениями, что я толкаю партию к социал-демократии, а союзное государство - к развалу. Я как бы соорудил психологическую стенку между собой и высшими чинами союзных республик. У меня сложилось убеждение, что представители компартий из республик занимают наиболее ортодоксальные, верноподданнические по отношению к Москве позиции и до конца будут драться за единство Союза, за ту самую "вечную дружбу", о которой они бесконечно говорили. Я, конечно, ошибся. Все это было прикрытием того, чтобы воспользоваться первыми же возможностями для демонстрации истинной позиции, направленной на достижение суверенитета республик. Обвинять тут кого-либо в двоедушии нечестно. Все мы (в номенклатуре) говорили одно, а думали другое.
В Политбюро многих насторожило то, что Ислам Каримов первым объявил себя Президентом Узбекистана, находящегося еще в составе Советского Союза. Помню, Горбачев спросил у меня, как я отношусь к такому шагу и не приведет ли он к чему-то более серьезному. Я ответил, что не вижу ничего страшного, это в конце концов форма. Что же касается содержания, то надо просто быстрее определяться с политикой по национальному вопросу и как можно быстрее оформлять на советском пространстве конфедеративное устройство.
Как я уже сказал, отношения мои с Президентом Узбекистана, впрочем, так же как и со многими другими лидерами бывших союзных республик, складывались по принципу "ни тепло ни холодно". Но однажды, после весьма любопытного заседания Совета Президентов, полного разноголосицы, ко мне подошел Ислам Каримов и сказал: "Честно говоря, Александр Николаевич, я плохо представлял суть ваших взглядов, очень сожалею, что понимание это пришло ко мне с запозданием".
Признание порадовало меня, отозвалось теплом в душе. Мы еще поговорили какое-то время о разных разностях, но суть их мне не запомнилась. Каримов пригласил меня в Узбекистан. Но так случилось, что позже Узбекистан оказался вне поля моего непосредственного интереса.
Конечно же, я не один раз слышал и читал в российской печати разные байки по среднеазиатским проблемам, но не скажу, что они как-то убеждали меня, ибо очень часто носили односторонний характер, нередко выползали наружу старые имперские предрассудки, известное менторство. Чувствовалось, что многие критики в России смотрят на Среднюю Азию, на события в ней с определенных высокомерных позиций, все время примеряя те или другие факты к европейским традициям, к мышлению элитарной российской интеллигенции. Особенно это касалось прав человека, которые, по их мнению, могут в одночасье быть очищенными от тысячелетних традиций, многовековой истории, сути и характера самого народа, его привычек, религиозных верований и т.д. Но такого не бывает. Нет подстриженных под одну гребенку прав человека. Каждая болезнь требует своего лекарства. Поэтому подобные рассуждения меня всегда настораживали, но, к сожалению, мои постоянные порывы проехать по республикам Средней Азии и самому посмотреть, что же происходит там на самом деле, не были осуществлены. Повторяю, к сожалению.
Ислам Каримов избрал путь модернизации страны на основе соединения прошлого с будущим. Он хорошо понял, что эффективность универсальных институтов модернизации зависит от конкретных условий тех или иных государств, от социокультурных традиций того или иного народа, связанных с преемственностью, но в то же время нацеленных на будущее. "Сама жизнь убедительно доказывает, - пишет президент, - что только образованное, просвещенное общество оценит все преимущества демократического развития и, наоборот, малообразованные, невежественные люди предпочитают авторитаризм и тоталитарную систему". Прекрасные слова, свидетельствующие о понимании сути вопроса. Они мне напоминают и мою Россию, где сегодня обозначились признаки ползучего регресса демократического развития, диктуемого как раз малообразованной и невежественной частью населения, в хвосте которого удобно пристроилось нынешнее чиновничество.
Большой интерес, с моей точки зрения, представляют мысли автора о месте традиционного и современного местного самоуправления. Это давний вопрос. О нем без конца толкуют и в России - и в дореволюционные времена, и во время сталинского фашистского государства, и сегодня. Как всегда было в истории, номенклатурная власть, которая имеет прочную корневую систему, не хочет мириться с тем, чтобы люди сами управляли своими делами, без вмешательства бюрократии, без государства. И только в этом случае человек станет главным в системе человеческого общежития, а не подневольным винтиком государственной машины. Чем меньше государства, тем больше человека.
И в этой связи я с особым вниманием вчитываюсь в рассуждения автора книги о положении бюрократии в Узбекистане, о метаниях постсоветской номенклатуры, которая не хочет мириться с поражением, суетливо примеряет к себе разные политические одеяния, чтобы вернуть власть.
Автор дает глубокий анализ разных группировок бывшей номенклатурной челяди, их взглядов, мотивов, действий. Эта тема тревожит меня больше других, ибо основную угрозу для развития гражданского общества в России я вижу именно в лице постсоветской, в том числе "демократической", номенклатуры, которая моментально забывает об оппозиции, о "взглядах", обо всем на свете, как только получает должностной стульчик во власти.
