Редьярд Киплинг - Английский с Редьярдом Киплингом. Рикки-Тикки-Тави / Rudyard Kipling. Rikki-Tikki-Tavi
As he held he closed his jaws tighter and tighter, for he made sure he would be banged to death, and, for the honor of his family, he preferred to be found with his teeth locked. He was dizzy, aching, and felt shaken to pieces when something went off like a thunderclap just behind him. A hot wind knocked him senseless and red fire singed his fur. The big man had been wakened by the noise, and had fired both barrels of a shotgun into Nag just behind the hood.
Rikki-tikki held on with his eyes shut (Рикки-Тикки все еще не открывал глаз; to hold on – продолжать делать что-либо, упорствовать в чем-либо; to shut – закрывать), for now he was quite sure he was dead (так как теперь он был вполне уверен, что он мертв; sure – уверенный; dead – мертвый). But the head did not move (но /змеиная/ голова не двигалась), and the big man picked him up and said (и большой человек поднял его и сказал; to pick up – поднимать, подбирать), “It’s the mongoose again, Alice (это опять мангуст, Элис). The little chap has saved our lives now (малыш спас теперь наши жизни; chap – парень).”
Then Teddy’s mother came in with a very white face (мать Тэдди вошла с совершенно белым лицом), and saw what was left of Nag (и увидела то, что осталось от Нага), and Rikki-tikki dragged himself to Teddy’s bedroom (а Рикки-Тикки поплелся в спальню Тэдди; to drag – тянуть, тащить; тащиться, медленно двигаться) and spent half the rest of the night shaking himself tenderly to find out whether he really was broken into forty pieces (и провел остаток ночи, осторожно встряхивая себя, чтобы узнать, действительно ли он был разломан на сорок кусков; to spend – тратить, расходовать; проводить /о времени/; tenderly – нежно, мягко /о прикосновении, обращении/; to find out – выяснять, узнавать), as he fancied (как ему казалось; to fancy – воображать, представлять себе; считать, предполагать).
Rikki-tikki held on with his eyes shut, for now he was quite sure he was dead. But the head did not move, and the big man picked him up and said, “It’s the mongoose again, Alice. The little chap has saved our lives now.”
Then Teddy’s mother came in with a very white face, and saw what was left of Nag, and Rikki-tikki dragged himself to Teddy’s bedroom and spent half the rest of the night shaking himself tenderly to find out whether he really was broken into forty pieces, as he fancied.
When morning came he was very stiff (когда настало утро, он был совершенно одеревенелый; stiff – тугой, негибкий, жесткий; окостеневший, одеревенелый), but well pleased with his doings (но очень довольный своими поступками; to please – радовать, доставлять удовольствие; pleased – довольный). “Now I have Nagaina to settle with (теперь я должен разделаться с Нагайной; to settle – поселить/ся/; уладить; разделаться, прикончить), and she will be worse than five Nags (а она будет хуже = опаснее пяти Нагов), and there’s no knowing when the eggs she spoke of will hatch (и никто не знает, когда яйца, о которых она говорила, лопнут; to speak; to hatch – насиживать /яйца/; вылупляться из яйца). Goodness (Господи; goodness – доброта; великодушие; My goodness! – Боже мой!)! I must go and see Darzee (я должен пойти и увидеть Дарзи),” he said.
Without waiting for breakfast (не дожидаясь завтрака; without – без; to wait – ждать), Rikki-tikki ran to the thornbush where Darzee was singing a song of triumph at the top of his voice (Рикки-Тикки побежал к терновому кусту, где Дарзи на вершине своего голоса = во весь голос распевал торжествующую песню; to run; triumph – триумф; победа, торжество; top – верхушка, вершина; наивысший, максимальный). The news of Nag’s death was all over the garden (известие о смерти Нага было = разошлось по всему саду), for the sweeper had thrown the body on the rubbish-heap (потому что уборщик выбросил его тело на кучу мусора; to sweep – мести, подметать; sweeper – /разг./ чистильщик; to throw – бросать, кидать).
When morning came he was very stiff, but well pleased with his doings. “Now I have Nagaina to settle with, and she will be worse than five Nags, and there’s no knowing when the eggs she spoke of will hatch. Goodness! I must go and see Darzee,” he said.
Without waiting for breakfast, Rikki-tikki ran to the thornbush where Darzee was singing a song of triumph at the top of his voice. The news of Nag’s death was all over the garden, for the sweeper had thrown the body on the rubbish-heap.
“Oh, you stupid tuft of feathers (ох ты, глупый пучок перьев)!” said Rikki-tikki angrily (сказал Рикки-Тикки сердито). “Is this the time to sing (разве сейчас время петь)?”
“Nag is dead – is dead – is dead (Наг мертв – мертв – мертв)!” sang Darzee (пел Дарзи; to sing). “The valiant Rikki-tikki caught him by the head and held fast (храбрый Рикки-Тикки схватил его за голову и крепко держал; to catch; fast – крепко, прочно, сильно). The big man brought the bang-stick (большой человек принес стреляющую палку; to bring; bang – громкий удар; выстрел), and Nag fell in two pieces (и Наг распался на две части; to fall – падать; piece – кусок; часть)! He will never eat my babies again (никогда он не будет поедать моих малышей снова).”
“All that’s true enough (все это вполне верно). But where’s Nagaina (но где Нагайна)?” said Rikki-tikki, looking carefully round him (внимательно осматриваясь вокруг себя).
“Oh, you stupid tuft of feathers!” said Rikki-tikki angrily. “Is this the time to sing?”
“Nag is dead – is dead – is dead!” sang Darzee. “The valiant Rikki-tikki caught him by the head and held fast. The big man brought the bang-stick, and Nag fell in two pieces! He will never eat my babies again.”
“All that’s true enough. But where’s Nagaina?” said Rikki-tikki, looking carefully round him.
“Nagaina came to the bathroom sluice and called for Nag (Нагайна пришла к сточному желобу ванной комнаты и окликнула Нага),” Darzee went on (продолжал Дарзи), “and Nag came out on the end of a stick (и Наг появился на конце палки) – the sweeper picked him up on the end of a stick and threw him upon the rubbish heap (уборщик поднял его на конце палки и бросил на мусорную кучу; to pick up – поднимать, подбирать; to throw). Let us sing about the great, the red-eyed Rikki-tikki (давайте воспоем великого красноглазого Рикки-Тикки)!” And Darzee filled his throat and sang (и Дарзи наполнил горло и опять запел; to fill – наполнять).
“If I could get up to your nest (если бы я мог добраться до твоего гнезда), I’d roll your babies out (я вышвырнул бы оттуда твоих детей; to roll – катиться, вертеть/ся/; to roll out – выкатывать /наружу/)!” said Rikki-tikki. “You don’t know when to do the right thing at the right time (ты не понимаешь, что всему свое время: «ты не знаешь, когда делать правильную вещь в правильное время»). You’re safe enough in your nest there (ты в достаточной безопасности в своем гнезде; safe – невредимый; защищенный от опасности, в безопасности), but it’s war for me down here (но здесь, внизу, у меня /идет/ война). Stop singing a minute, Darzee (прекрати петь /хоть/ на минуту, Дарзи).”
“Nagaina came to the bathroom sluice and called for Nag,” Darzee went on, “and Nag came out on the end of a stick – the sweeper picked him up on the end of a stick and threw him upon the rubbish heap. Let us sing about the great, the red-eyed Rikki-tikki!” And Darzee filled his throat and sang.
“If I could get up to your nest, I’d roll your babies out!” said Rikki-tikki. “You don’t know when to do the right thing at the right time. You’re safe enough in your nest there, but it’s war for me down here. Stop singing a minute, Darzee.”
“For the great, the beautiful Rikki-tikki’s sake I will stop (ради великого, прекрасного Рикки-Тикки я перестану; for one’s sake – ради кого-либо),” said Darzee. “What is it (что такое), O Killer of the terrible Nag (о Убийца = Победитель ужасного Нага)?”
“Where is Nagaina, for the third time (где Нагайна, в третий раз /спрашиваю тебя/)?”
“On the rubbish heap by the stables (на мусорной куче, подле конюшни), mourning for Nag (оплакивает Нага; to mourn – скорбеть, оплакивать). Great is Rikki-tikki with the white teeth (велик Рикки-Тикки с белыми зубами).”
“Bother my white teeth (оставь в покое мои белые зубы; to bother – надоедать, беспокоить, докучать)! Have you ever heard where she keeps her eggs (ты слышал когда-нибудь, где она хранит свои яйца; to keep – держать; хранить, беречь)?”
“In the melon bed, on the end nearest the wall (на дынной грядке, на ближайшем к стене конце; bed – кровать, ложе, постель; клумба; грядка; near – ближний, близлежащий), where the sun strikes nearly all day (там, куда почти целый день проникает солнце; to strike – наносить удар, бить; проникать, пробиваться). She hid them there weeks ago (она спрятала их там /несколько/ недель назад; to hide).”
“For the great, the beautiful Rikki-tikki’s sake I will stop,” said Darzee. “What is it, O Killer of the terrible Nag?”
“Where is Nagaina, for the third time?”
“On the rubbish heap by the stables, mourning for Nag. Great is Rikki-tikki with the white teeth.”
“Bother my white teeth! Have you ever heard where she keeps her eggs?”
“In the melon bed, on the end nearest the wall, where the sun strikes nearly all day. She hid them there weeks ago.”
“And you never thought it worth while to tell me (а ты никогда не думал = а тебе не приходило в голову, что стоит потрудиться сказать мне /об этом/; worth – стóящий; достойный, заслуживающий; while – время, промежуток времени; затраченное время и труд; хлопоты, беспокойство)? The end nearest the wall, you said (конец, ближайший к стене = подле стены, ты сказал)?”
“Rikki-tikki, you are not going to eat her eggs (Рикки-Тикки, /но/ ты же не собираешься есть ее яйца)?”
