Роберт Стивенсон - Английский с Р. Л. Стивенсоном. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда / Robert Louis Stevenson. The Strange Case of Dr. Jekyll and Mr. Hyde
All these they now thoroughly examined. Each closet needed but a glance, for all were empty, and all, by the dust that fell from their doors, had stood long unopened. The cellar indeed, was filled with crazy lumber, mostly dating from the times of the surgeon who was Jekyll’s predecessor; but even as they opened the door, they were advertised of the uselessness of further search, by the fall of a perfect mat of cobweb which had for years sealed up the entrance. Nowhere was there any trace of Henry Jekyll dead or alive.
Poole stamped on the flags of the corridor (Пул топал /ногами/ по каменным плитам коридора; to stamp – ставить штамп; топать /ногами/).
“He must be buried here (он, должно быть, похоронен здесь),” he said, hearkening to the sound (сказал он, прислушиваясь к звукам).
“Or he may have fled (а может быть, он бежал; to flee – убегать, спасаться бегством),” said Utterson, and he turned to examine the door in the by-street (и повернулся, чтобы осмотреть дверь, которая вела в переулок). It was locked (она была заперта); and lying near by on the flags, they found the key already stained with rust (и рядом с ней они обнаружили ключ, лежавший на каменных плитах, уже покрывшийся ржавчиной; to stain – пятнать, покрывать пятнами).
“This does not look like use (не похоже, что им пользовались: «это не выглядит как использование»),” observed the lawyer (заметил нотариус).
“Use (пользовались)!” echoed Poole (эхом отозвался Пул). “Do you not see, sir, it is broken (сэр, разве вы не видите, что он сломан)? much as if a man had stamped on it (так, словно на него наступили).”
Poole stamped on the flags of the corridor. “He must be buried here,” he said, hearkening to the sound.
“Or he may have fled,” said Utterson, and he turned to examine the door in the by-street. It was locked; and lying near by on the flags, they found the key already stained with rust.
“This does not look like use,” observed the lawyer.
“Use!” echoed Poole. “Do you not see, sir, it is broken? much as if a man had stamped on it.”
“Ah,” continued Utterson (продолжил Аттерсон), “and the fractures too, are rusty (и места разлома тоже покрыты ржавчиной; fracture – перелом; излом, поверхность излома).” The two men looked at each other with a scare (мужчины испуганно переглянулись; scare – внезапный испуг; паника).
“This is beyond me, Poole (Пул, это выше моего понимания; beyond – зд. указывает на выход за пределы, границы, рамки чего-либо: выше, сверх, вне),” said the lawyer. “Let us go back to the cabinet (давайте вернемся в кабинет).”
They mounted the stair in silence (они молча поднялись по лестнице), and still, with an occasional awestruck glance at the dead body (и вновь, /бросая/ иногда преисполненный страха /перед чем-то мистическим/ взгляд на мертвое тело; occasional – нерегулярный; awestruck – проникнутый, охваченный благоговением, благоговейным страхом; awe – страх, трепет, благоговение; to strike – ударять, поражать), proceeded more thoroughly to examine the contents of the cabinet (продолжили более тщательно осматривать содержимое кабинета = все, что находилось в кабинете). At one table, there were traces of chemical work (на одном столе остались следы химического опыта; work – работа, труд), various measured heaps of some white salt being laid on glass saucers (отмеренные кучки какой-то белой соли были разложены на стеклянных блюдцах; to measure – измерять, мерить; отмерять, отсчитывать), as though for an experiment (словно для какого-то опыта/эксперимента) in which the unhappy man had been prevented (который несчастному помешали /провести/; to prevent – предотвращать; мешать, препятствовать).
“Ah,” continued Utterson, “and the fractures too, are rusty.” The two men looked at each other with a scare.
“This is beyond me, Poole,” said the lawyer. “Let us go back to the cabinet.”
They mounted the stair in silence, and still, with an occasional awestruck glance at the dead body, proceeded more thoroughly to examine the contents of the cabinet. At one table, there were traces of chemical work, various measured heaps of some white salt being laid on glass saucers, as though for an experiment in which the unhappy man had been prevented.
“That is the same drug that I was always bringing him (это то самое лекарство, которое я ему всегда приносил),” said Poole; and even as he spoke, the kettle with a startling noise boiled over (и как раз когда он говорил, /вода/ в чайнике с пугающим/заставляющим вздрогнуть шумом убежала; to boil – кипятить; to boil over – убегать через край /о жидкости/; to startle – испугать; поразить, сильно удивить; заставить вздрогнуть).
This brought them to the fireside (это привело = заставило их подойти к камину), where the easy chair was drawn cosily up (к которому было /уютно/ пододвинуто мягкое = покойное кресло) and the tea things stood ready to the sitter’s elbow (а чайная посуда стояла /наготове/ рядом с сидящим; elbow – локоть), the very sugar in the cup (и в чашке даже лежал сахар). There were several books on a shelf (на /каминной/ полке стояло несколько книг); one lay beside the tea things open (одна из них лежала открытой рядом с чайным прибором), and Utterson was amazed to find a copy of a pious work (и Аттерсон с удивлением обнаружил, что это был экземпляр одного религиозного труда; pious – набожный, благочестивый), for which Jekyll had several times expressed a great esteem (относительно которого Джекил несколько раз высказывал большое почтение), annotated, in his own hand, with startling blasphemies (снабженный написанными его собственным почерком пугающе богохульствующими комментариями; to blaspheme – поносить, оскорблять; богохульствовать; blasphemy – богохульство).
”That is the same drug that I was always bringing him,” said Poole; and even as he spoke, the kettle with a startling noise boiled over.
This brought them to the fireside, where the easy chair was drawn cosily up and the tea things stood ready to the sitter’s elbow, the very sugar in the cup. There were several books on a shelf; one lay beside the tea things open, and Utterson was amazed to find a copy of a pious work, for which Jekyll had several times expressed a great esteem, annotated, in his own hand, with startling blasphemies.
Next, in the course of their review of the chamber (затем, в ходе осмотра комнаты = продолжая осмотр) the searchers came to the cheval glass (они: «проводящие осмотр» подошли к большому зеркалу в подвижной раме; to search – искать; вести поиски, разыскивать), into whose depths they looked with involuntary horror (в глубины которого они взглянули с невольным ужасом). But it was so turned as to show them nothing but the rosy glow playing on the roof (но оно было повернуто таким образом, что не показало им ничего, кроме розовых отблесков, играющих на потолке), the fire sparkling in a hundred repetitions along the glazed front of the presses (огня, сверкающего сотнями отражений в стеклянных фасадах шкафов; repetition – повторение), and their own pale and fearful countenances (и их собственных бледных и испуганных лиц), stooping to look in (наклонившихся, чтобы заглянуть /в зеркало/).
“This glass has seen some strange things, sir (это зеркало видело странные вещи, сэр),” whispered Poole (прошептал Пул).
Next, in the course of their review of the chamber the searchers came to the cheval glass, into whose depths they looked with involuntary horror. But it was so turned as to show them nothing but the rosy glow playing on the roof, the fire sparkling in a hundred repetitions along the glazed front of the presses, and their own pale and fearful countenances, stooping to look in.
“This glass has seen some strange things, sir,” whispered Poole.
“And surely none stranger than itself (и уж, конечно, не более странные, чем оно само),” echoed the lawyer, in the same tone (отозвался нотариус таким же тоном). “For what did Jekyll (для чего Джекил)” – he caught himself up at the word with a start (при этом слове он вздрогнул и умолк; to catch – поймать; прерывать, останавливать /резко, внезапно/; start – начало; вздрагивание, рывок) and then conquering the weakness (а затем, преодолевая собственную слабость /сказал/; to conquer – завоевывать; преодолевать): “what could Jekyll want with it (зачем оно понадобилось Джекилу)?” he said.
“You may say that (вот именно: «вы можете сказать это»),” said Poole.
Next they turned to the business table (затем они направились = подошли к письменному столу; to turn – поворачивать; направляться). On the desk among the neat array of papers (на столе, среди аккуратных стопок бумаг; array – строй, боевой порядок; масса, множество), a large envelope was uppermost (на самом верху лежал большой конверт), and bore, in the doctor’s hand, the name of Mr. Utterson (на котором почерком доктора было написано имя мистера Аттерсона; to bear – переносить; иметь, нести на себе).
“And surely none stranger than itself,” echoed the lawyer, in the same tone. “For what did Jekyll” – he caught himself up at the word with a start and then conquering the weakness: “what could Jekyll want with it?” he said.
“You may say that,” said Poole.
Next they turned to the business table. On the desk among the neat array of papers, a large envelope was uppermost, and bore, in the doctor’s hand, the name of Mr. Utterson.
The lawyer unsealed it (нотариус распечатал его), and several enclosures fell to the floor (и несколько бумаг = документов упало на пол; enclosure – огороженное место; вложение /содержимое пакета/, приложение /к письму/; конверт). The first was a will, drawn in the same eccentric terms (первым оказалось завещание, составленное в тех же странных выражениях; eccentric – эксцентричный; необычный, странный; term – период, срок времени; условия; термин) as the one which he had returned six months before (как и то, которое он вернул шесть месяцев тому назад), to serve as a testament in case of death (призванное служить завещанием на случай смерти) and as a deed of gift in case of disappearance (и как дарственная в случае исчезновения; deed – действие, деяние; /юр./ акт, документ /подписанный и заверенный печатью/; gift – дар; disappear – исчезать); but in place of the name of Edward Hyde, the lawyer, with indescribable amazement (но, вместо имени Эдварда Хайда, нотариус с неописуемым удивлением), read the name of Gabriel John Utterson (прочел имя Габриеля Джона Аттерсона). He looked at Poole, and then back at the papers (он взглянул на Пула, затем вновь на документы), and last of all at the dead malefactor stretched upon the carpet (и, в конце концов, на мертвого преступника, растянувшегося = распростертого на ковре).
