Александр Шульгин - TiHKAL
Так все и было. Мы больше никогда не пробовали марихуану — это явно не наша вещь.
ГЛАВА 4. БРАЗИЛИЯ
(Рассказывает Алиса)
Это было в середине восьмидесятых. Однажды в апреле Шуре позвонил некий господин, представившийся как сеньор Гиоргио Парос, бизнесмен из Бразилии.
— Я здесь по делам: консультируюсь с одной американской фирмой, а также хотел бы встретится с вами по очень важному вопросу.
— Извините, не могли бы вы повторить вашу фамилию сеньор… отвечал Шура. Человек на другом конце провода повторил.
— Пожалуйста, зовите меня просто сеньор Гиоргио, — добавил он. — В нашей стране редко называют по фамилии. Я также хотел бы представить вам моего друга доктора Хектора, в прошлом замминистра жилья и транспорта Бразилии — если вас не затруднит…
Положив трубку, Шура сказал:
— Он явно не хотел вдаваться в подробности по телефону. Я подумал, может, тебе не трудно приготовить несколько лишних сэндвичей к ланчу? Я пригласил их пообедать с нами завтра — ты не против?"
Я засмеялась:
— Конечно, не против! Это так интригующе звучит: бывший зам министра чего-то там Бразилии.
— Если не ошибаюсь, транспорта. Может оказаться что-нибудь интересное. Ну а если даже нет, то что мы теряем? Час-другой и пару сэндвичей".
Трудно удержаться от восторга, когда к тебе на обед приходит министр какой бы то ни было страны. Пусть даже бывший, пусть даже не министр, а замминистра. Все равно звучит отлично для простой американки, далекой от вершины социальной лестницы. По крайней мере, будет о чем рассказать знакомым.
На следующий день в назначенное время наши бразильцы появились на пороге с цветами для хозяйки и двумя солидными портфелями в руках. Бизнесмен Гиоргио оказался дородным крепким человеком, похожим на ветерана-десантника, с намечающейся лысиной и проницательными светло-голубыми глазами.
Мы расположились во внутреннем дворике и завели обычный для незнакомых людей разговор. Оказалось, что сеньор Гиоргио — один из главных на бразильском радио: он владелец нескольких радиостанций, и сейчас собирается заниматься также телевидением. Сначала он казался мне немного мрачноватым, особенно когда нахмурил брови. Но первое впечатление было обманчиво. Скоро Гиоргио стал представляться мне чем-то вроде большого доброго кота. Он был человеком сентиментальным и немного романтичным — что, как мы позже выяснили, присуще многим бразильцам.
Его друг доктор Хектор, щуплый человек лет шестидесяти, сначала показался мне слишком тихим для политика, я бы даже сказала — скромным. Но к концу обеда он заметно расслабился и заулыбался, так что мне стало понятно его своеобразное обаяние — смесь искренности, иногда доходящей до полной открытости, и отличного чувства юмора, которое должно было ему весьма пригодиться на государственной службе.
Но я забегаю вперед. Вернусь к началу разговора. Когда я внесла поднос с сэндвичами, Гиоргио говорил: "Да-да, представьте себе, даже в банках клиенты числятся только по именам…"
На лице Шуры смешались вежливое недоверие и искреннее удивление.
Я тоже не поверила. Наверное, он все-таки преувеличивает. Зато это хороший анекдот из жизни третьего мира.
Я принесла большой кувшин чая со льдом и несколько бутылок воды, мы уселись вокруг стола и приготовились слушать.
Сначала Гиоргио в качестве предисловия к главному разговору рассказал нам историю некого американца — будем звать его мистер Борх. Этот джентльмен переехал в Рио-де-Жанейро, причем он никак не мог объяснить причин своего нежелания возвращаться на родину. Вскоре он женился на богатой бразильянке и обзавелся детьми, а потом переселился с семьей на некий остров в Карибском море, где власти рады любому иностранцу с большими деньгами. Через несколько месяцев все его богатые знакомые в Рио-де-Жанейро получили приглашение в новый санаторий. В рекламной брошюре особое внимание обращалось на новый вид услуг, необычный для подобных заведений: психологическую терапию, которая включала решение семейных проблем и лечение от алкоголизма.
Санаторий сразу стал популярен. Каждую среду хозяин, мистер Борх, вынимал из своего холодильника два сосуда с красной и желтой жидкостью. Пациенты получали тщательно отмеренные дозы этой жидкости в маленьких, очень красивых хрустальных кубках. Борх называл жидкости «эликсиром» и отказывался говорить о них подробнее.
Воздействие эликсира было потрясающим. По словам Гиоргио: "Было чувство, что Господь входит в твою душу, и в ней воцаряется мир. Смотришь на ближнего и чувствуешь, что любишь его. Сострадание — вы понимаете? А для супружеских пар это было просто чудо: все чувства, которые они испытывали друг к другу когда-то — понимаете? — возвращались, как будто, это был их первый день после свадьбы."
Мы с Шурой слушали, замерев от волнения. Тысяча вопросов скопилась у меня в голове, и я уже было открыла рот, как вдруг в первый раз заговорил доктор Хектор, и мы опять внимательно слушали, стараясь не пропустить ни слова.
— Однажды я очередной раз выразил мистеру Борху свое желание узнать состав эликсира. Он заявил, что я могу быть уверен в его чистоте и подлинности, поскольку он создан одним из величайших ученых современности, Александром Бородиным ((псевдоним Шульгина в книге)), и что больше мне ничего знать не требуется.
— О, господи, — вырвалось у меня, и я засмеялась.
— Я не знаю мистера Борха, и уж точно не снабжал его никакими препаратами! — запротестовал Шура.
Гиоргио поспешил вмешаться:
— Не сомневаюсь. Мы с Хектором провели расследование и сами пришли к такому выводу, как только узнали о вас побольше."
Интересно, что он имел в виду под словом «расследование». Если то же, что и мы: частные детективы и все такое прочее, то… лучше об этом не думать.
Один вопрос давно уже крутился в моей голове, и я решила поскорей задать его, пока разговор не принял более серьезный оборот. Я чуть приподнялась со стула и, глядя в глаза нашим собеседникам, сказала:
— Простите за любопытство, а сколько платили пациенты за это чудесное лекарство?
— Большинство пациентов платило двадцать пять тысяч долларов в неделю.
Мы с Шурой переглянулись.
— Ох! — только и смогла сказать я.
— Хорошенький бизнес! — закивал головой Шура.
— В последнюю неделю пребывания в санатории, — продолжал доктор Хектор, — мы с Гиоргио смогли утаить небольшое количество эликсира и взять его образцы с собой. Здесь, в США, мы смогли узнать состав наших образцов. Они содержат вещество под названием МДМА.
— Ого! — воскликнула я. Шура только пробормотал что-то себе под нос. Гиоргио наклонился к столу и его дорогой пиджак чуть не затрещал по швам.
— Кстати, джентльмены, почему бы вам не снять пиджаки: здесь слишком жарко для официальностей.
Бразильцы заулыбались и последовали моему совету. Сеньор Гиоргио снова наклонился к столу, положив на него локти. Рукава его рубашки были перевязаны красными лентами. Он молитвенно сложил руки перед лицом, обдумывая следующую фразу. Мы с Шурой вежливо ждали. Доктор Хектор щурился на мягкий солнечный свет, предоставляя пока ведение переговоров своему другу.
И вот Гиоргио перешел к главной теме нашего разговора.
— Мы пришли к вам, доктор Шура, — медленно заговорил он, — потому, что по многим причинам не собираемся возвращаться в санаторий мистера Борха.
Мне было бы достаточно одной причины — двадцати пяти тысяч баксов в неделю.
Шура кивнул.
— Но мы — я и мои друзья, побывавшие в санатории — мы считаем, что это лекарство — этот эликсир, МДМА — представляет исключительную ценность. Поэтому мы хотим открыть в нашем родном Рио клинику, чтобы научить врачей применять его на практике, вы понимаете?
Шура заерзал на стуле.
Мы хотим провести исследования в этой области, — продолжал Гиоргио, — и утвердить это лекарство как зарекомендовавший себя способ помочь людям преодолеть душевную боль, вы понимаете меня?
Пока он все говорит правильно.
— А у вас есть разрешение бразильского правительства? — спросил Шура.
— Мы работаем над этой проблемой, — вступил в разговор Хектор. — У нас есть прямые выходы на президента, и сейчас это просто вопрос времени.
— Каков статус МДМА в Бразилии? — настаивал на своем Шура. Гиоргио посмотрел на доктора Хектора и ответил:
— В настоящий момент МДМА не упоминается в наших законах — таким образом, это разрешенное вещество.
— Вы имеете в виду, не запрещенное? — улыбнулся Шура. Голубые глаза нашего новыого знакомого сощурились, и засмеялся:
— Да, похоже, вы правы. Но мы надеемся санкционировать использование этого лекарства через применение его в нашей клинике. Что вы на это скажете?
