Виталий Шенталинский - Осколки серебряного века
Удивительное совпадение — именно в те же дни произошло обретение полного списка волошинской поэмы о святом Серафиме… Из запасников Музея атеизма и из архива сыскной службы вернулся к людям опальный пастырь.
Среди многих пророчеств Серафима Саровского есть и такое:
«До рождения антихриста произойдет великая продолжительная война и страшная революция в России, превышающая всякое изображение человеческое, ибо кровопролитие будет ужаснейшее: бунты разинский, пугачевский, Французская революция — ничто в сравнении с тем, что будет в России. Произойдет гибель множества верных отечеству людей; разграбление церковного имущества и монастырей; осквернение церквей Господних; уничтожение и разграбление богатств добрых людей; реки крови русской прольются. Но Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе…»
И еще:
«Сей данную тебе пшеницу. Сей на благой земле, сей и на песке, сей на камени, сей при пути, сей и в тернии: все где–нибудь да прозябнет и взрастет, и плод принесет, хотя и не скоро. И данный тебе талант не скрывай в земле…»
Кроме «Святого Серафима» на Лубянке томились два неизвестных стихотворных фрагмента Волошина, которые были написаны в один день — 25 января 1923 года — и входят в цикл его философских поэм–медитаций «Путями Каина. Трагедия материальной культуры». Однако они настолько цельны по содержанию и чеканны по форме, что воспринимаются как отдельные, вполне законченные стихотворения.
Первый фрагмент — из поэмы «Пролог» — о происхождении человека, портрет его — еще бездуховного, лишенного веры, забывшего свое предназначение:
Восхищенный в духе,
Видел я ступени,
Ведущие из бездны в высоту.
И каждая ступень отмечена была
Особым знаком:
Зверем или рыбой,
Растением, кристаллом, камнем, —
ниже
Клубились солнца и туманности.
И был мне голос:
«Вот лестница, по ступеням которой
Шел человек»…
Он врос в материю, не возрастая ввысь,
Он пересоздал косную природу
По своему подобию, и мир
К нему оборотился лютым зверем,
Ощеренным свирепым двойником.
Настало время внутреннего зверя
Убить в себе и вновь сойти с ума.
Благоразумные вернутся мирно в стадо,
Безумец вновь пересоздаст себя.
Иди и возвести о том, что знаешь:
Надо,
Чтоб каждый раб был призван к мятежу.
Иди освобождать, но помни —
Правда
Должна в душе, как семя, прорасти…
И другие строки — из поэмы «Пророк», звучащие в кровавой смуте и вражде, во взаимном уничтожении тех лет гласом вопиющего в пустыне:
Люби врагов,
Молись за палачей,
Но помни, что пылающие угли
Ты собираешь на головы им:
Любовь безжалостна,
Любовь язвит и мучит,
Любовь целит,
Любовь сжигает зло.
Любовь — вся жизнь.
Апостол Павел учит,
Что если ты владеешь знаньем тайны,
Имеешь дар пророчества
И веру,
Способную сдвигать устои гор,
Раздашь имение
И плоть отдашь на муку,
Любви же не имеешь, —
Ты — ничто.
В своей дневниковой исповеди Наталья Ануфриева произнесла очень важные слова о «людях на последней грани культуры», их обостренном чувстве судьбы — как личной, так и общей, судьбы Родины. Ученики Волошина жадно впитывали его слово, но между ними и Учителем в результате исторического сдвига, землетрясения выросла трещина и, стремительно расширяясь, навсегда разделила серебряный век культуры и железный, советский, век. На краю культуры они и оказались, эти юные дарования. Учитель–то остался на том берегу, а они, унесенные бездной, провалились в пропасть между двумя берегами.
1 «А. О.» — Антропософское общество.
4 Автобиографический этюд Д. Жуковского «Под вечер на дальней горе… (Мысли о детстве и младенчестве)» опубликован в «Новом мире» (1997, № 6) по рукописи, сохранившейся у родственников автора.
